Девственница - Майлз Розалин (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
— К вам гонец от королевского двора, миледи.
— Что ему нужно?
— Он сказал, что сообщит свое дело только вам лично.
Я горько рассмеялась.
— Но кто он? Он не сказал?
— Представитель его милости герцога Нотемберленда.
— Нортемберленда?
Такого герцогства не было, только древнее графство, давным-давно прекратившее свое существование. Может это подвох?
— Он вам знаком, Вайн?
По его лицу я поняла, что он знает не больше моего.
— Проводите меня!
Он моментально повиновался и поспешил вперед.
— Миледи идет!
Я старалась ступать как можно уверенней, насколько позволяла темнота в комнате. Надо принести еще свечей. Против света я с трудом разбирала фигуру незнакомца. Я только увидала высокого мужчину. При моем появлении он вскочил на ноги, сорвал шляпу и склонился в низком поклоне.
— Миледи!
Я не унижу себя, таращась на склонившуюся передо мной золотисто-каштановую шевелюру.
— Итак, сэр? Что вы хотите нам сообщить? Он поднял голову. Такой высокий… и это лицо в полутьме. В его глазах был вопрос, насмешка, нахальство. Вдруг я вспомнила о своем забрызганном грязью, пропахшем запахами охоты костюме для верховой езды, промокших башмаках, красном лице, о шляпе, исполосованной листьями и лишайниками от бешеной скачки по лесу.
Я услышала в его голосе подавленный смешок:
— Ваше высочество вышли ко мне… не совсем готовой к аудиенции. Я покорнейше прошу вас дать мне возможность сообщить вам новости в более подходящей обстановке.
Как он смеет мне приказывать? Делать замечания по поводу моей внешности?
Страх подхлестнул мой гнев:
— Говорите сейчас, сэр, иначе, клянусь Богом, я позову своих людей…
Он смеялся! Смеялся! Мое терпение лопнуло:
— Джон! Джеймс и Ричард! Схватите этого наглеца и вышвырните его из моего дома! — Я повернулась, чтобы идти.
И тут его голос, по-прежнему смеющийся, заставил меня застыть на месте:
— Мадам! Принцесса! Елизавета, ты меня не узнаешь?
Глава 10
— Робин!
Я должна была сразу догадаться: на свете нет другого такого наездника. Мне хотелось плакать и смеяться — 1 снова почувствовала себя ребенком.
— Ах, Робин!
Гордо улыбнувшись, он меня поправил:
— Лорд Роберт, к вашим услугам.
— Как ты изменился! Вырос… — Я на мгновение умолкла. — Такой высокий…
И красивый… Возмужал, уже не мальчик…
— Вы тоже изменились, миледи. Скажу вам без лести…
— Зачем же! Льсти, не стесняйся!
— Я говорю чистую правду, — произнес он медленно и восхищенно. — Ваш стройный стан, мадам, ваша фигура и осанка, ваша прекрасная кожа…
С трудом я заставила себя вернуться к делу:
— Но, Робин, что привело тебя сюда? Его улыбка пропала. Неожиданно посерьезнев, он вынул из камзола пакет с множеством печатей и церемонно вручил его мне.
— Вот письмо от его милости герцога Нортемберленда, принцесса. Тут все написано.
Пергамент у меня в руках был гладким и прохладным.
— Нортумберленд? Кто это?
Он глубоко вздохнул, вспыхнул и выпалил:
— Джон Дадли, мадам. Бывший лорд Лизли и граф Уорвик. Он мой отец.
По спине у меня пробежал холодок. Я почувствовала, как между нами разверзлась пропасть.
— Твой отец?
Как он стал герцогом? Герцог — это первый человек в королевстве после короля. За все время правления моего брата в совете был только один герцог — лорд-протектор. Что же с ним стало?
И что с моим братом?
Он догадался, что меня встревожило.
— Успокойтесь, мадам, с вашим братом все в порядке, и с герцогом Сомерсетом, бывшим лордом-протектором, тоже.
— Бывшим? Как же так? Робин откашлялся.
— Произошли… перемены. У короля — вашего брата — больше нет лорда-протектора…
— И теперь некому о нем позаботиться?
— Он решил теперь управлять страной самостоятельно, обращаясь за помощью к совету, который он назначил…
— Вероятно, совет возглавляет ваш отец, его милость новый герцог Нортемберленд?
Он кивнул в знак согласия и снова покраснел. Кровь всегда кровь, у него своя кровь, у меня — своя.
— Расскажи мне об Эдуарде. Он резко поднял голову.
— Вашему брату, мадам, угрожала гораздо большая опасность при гордом лорде-протекторе, чем при моем отце! Все лето вокруг Лондона были мятежи и бунты — люди недовольны, от его самоуправства многие сильно пострадали.
— Ты хочешь сказать, что из-за этих беспорядков лорд-протектор лишился власти? Робин кивнул.
— Он был слишком слаб. Он не мог сильной рукой задавить эти кровавые бунты, так как хотел, чтобы простой народ его любил, однако этот же народ и страдал больше всего во время его правления. Потом, когда он узнал, что лорды настроены против него и намерены передать его высокий пост другому, он, как и его брат лорд Садли, попробовал захватить короля.
— Бедняжка Эдуард! Как это должно было случиться?
— Он планировал ночью захватить Виндзорский замок, где располагалась резиденция короля. Мой отец мог взять замок штурмом и убить его, но вместо этого он уговорил его сложить оружие без кровопролития.
Достойный поступок, надо отдать должное новому герцогу.
— А что стало теперь с лордом-про… с милордом Сомерсетом?
— Сейчас он в Тауэре, пока не будет принято решение о его будущем. Мой отец Нортумберленд и другие лорды не желают ему смерти. Они только стремятся к переменам…
— К переменам? К каким переменам? Его лицо озарилось.
— Они хотят предать больше власти туда, где ей положено быть, в руки короля. Его Величество уже готов к этому, как вам предстоит убедиться. — Его улыбка стала еще шире. — Ибо вас тоже ждут перемены, миледи. Новый герцог считает, что Его Величество может больше времени уделять своим сестрам — меня прислали просить вас явиться ко двору.
И мы прибыли ко двору незадолго до Рождества. Всю дорогу я мечтала о нашей встрече и молилась о ней. Я не видела Эдуарда с той самой ночи в Энфилде, когда нас собрали вместе, чтобы сообщить о смерти короля — нашего отца. Почти три года! Как сильно он мог измениться за это время!
И он увидит, что я тоже изменилась. Это будет мое первое появление при дворе после всех слухов о моем бесчестье и, о Господи, о моей беременности. Но время, по крайней мере, показало, какая это была грязная ложь! Но тем не менее я должна была воспользоваться этим случаем, чтобы заставить забыть все те мерзости, что обо мне говорили. Всю дорогу до Уайтхолла я планировала, что надену, как буду себя вести, что говорить.
Мы приехали поздно, измученные дорогой и промокшие под ноябрьским дождем со снегом, продрогшие до костей. Но, несмотря ни на что, еще до рассвета я была на ногах и уже начала волноваться.
Когда пришел приказ выступать и мы покинули свои покои, я была сама не своя от волнения. Как он примет меня после трех лет на троне? И что подумает о новой Елизавете, скромной, просто одетой девушке?
Ибо вместо моих любимых головных уборов, опоясанных двумя или тремя рядами золота и драгоценных камней, голову мою украшали лишь мои собственные волосы, убранные со лба и водопадом падавшие на спину. В ушах не было серег, а на пальцах — колец, нитка жемчуга больше не обвивала мою талию, и ожерелья не украшали шею. Я не пользовалась духами, аромат которых мог навеять мужчинам похотливые мысли. Мой наряд был целиком сшит из одной ткани — жемчужно-серого бархата, строгого, я бы сказала, пуританского, покроя, с вырезом почти под самое горло. Из-за этого казалось, что моя светлая кожа сияет, как фарфор, как сама чистота.
Однако моя бледность не была искусственной, ведь я все еще страдала. Медленно скользя через ряды вооруженных людей перед залом приемов, я чувствовала на себе взгляд тысяч глаз. В самом зале толпа была еще гуще, и я на мгновение замешкалась: где же тут мой брат? Я не видела даже балдахина, под которым он должен был сидеть.
— Дорогу! Дорогу ее высочеству, сестре короля. Дорогу!
