Влюбленный мститель - Линдсей Джоанна (лучшие книги .TXT) 📗

После ужина все собрались в гостиной. Вскоре Ларисса извинилась и ушла к себе. День оказался чересчур утомительным, поскольку она не привыкла ко всеобщему вниманию. Хейла ее уход, очевидно, расстроил. Приехав поздно, он не успел поговорить с ней и поэтому не на шутку разозлился.

— Повторяю, я не намерен жениться ни на Лариссе, ни на ком другом, — заверил Винсент.

— Слепец! Перед этой красотой устоять невозможно.

— Не мели чепухи, — бросил Винсент, сдерживая улыбку. — Да, она красива, но у меня нет ни малейшего желания усложнять себе жизнь.

— Но рано или поздно тебе придется жениться.

— Зачем? Ты ведь до встречи с Лариссой ни о чем подобном не помышлял. И наследник мне ни к чему.

— Нужно же кому-то передать титул, — возразил Джонатан.

— Пропади он пропадом. Плевать мне на него и все остальное.

— Это как-то неестественно, Винсент. Барон пожал плечами, показывая, что ему действительно абсолютно все равно, но все же добавил:

— Кроме того, все эти разговоры ни к чему. Я не просил и не попрошу ее выйти за меня замуж. Что же касается поездки в театр… Тебе не приходило в голову, что я просто хотел отвлечь девушку от тревожных мыслей? Или ты не знаешь, что затянувшееся отсутствие отца заставляет ее предполагать самое худшее. И наконец, кто же знал, что в таком театре можно встретить людей нашего круга? На этот раз не повезло — спектакль имел огромный успех.

— А что, если ее отца уже нет в живых? Ну вот, кажется, Джонатан уже подумывает, как использовать добытые сведения, чтобы завоевать девушку.

— Вряд ли.

— Но такое возможно?

— Всякое случается. Но скорее всего он приедет если не на этой неделе, то на следующей, как только закончит дела. Ему наверняка захочется провести Рождество с семьей. Но, к несчастью, Ларисса вбила себе в голову, что случилось нечто ужасное, и теперь никакие уговоры не помогут ей избавиться от страха. Сколько раз я безуспешно пытался убедить ее, что все будет хорошо! Поэтому и повез в театр, чтобы хоть немного успокоить.

— В таком случае она чертовски хорошо умеет скрывать свое беспокойство, — нахмурился Джонатан. — Как же тебе удалось обо всем узнать?

— Нетрудно догадаться, если при упоминании об отце у нее слезы льются ручьем, — сухо заметил Винсент.

— Я был бы просто счастлив избавить тебя от излишнего бремени и принять на себя заботу о ее развлечениях. Зачем тебе лишние хлопоты? Довольно и того, что ты позволил девушке и ее брату остаться здесь до возвращения отца. Кстати, а зачем тебе понадобилось выселять их из собственного дома?

Джонатан явно переходил все границы, бесцеремонно вмешиваясь в дела, которые его не касались, и прекрасно сознавал это. Недаром смущенно покраснел. Однако не замял разговора, явно желая узнать о Лариссе как можно больше. Очевидно, надеялся, что Винсент поймет это и поможет ему.

Барон вздохнул. Лгать было не в его привычках, но с самой первой встречи с Лариссой он, кажется, слова правды не сказал. И не может же он после того, как заверил виконта, будто не интересуется девушкой, признаться, что привез ее в свой дом специально, с целью обольстить и завладеть! И что целью всего коварного замысла было навлечь позор на ее семью. Уж эти новости Джонатан охотно разделит с Лариссой, хотя бы для того, чтобы заслужить ее благодарность.

Поэтому Винсент продолжал громоздить одну ложь на другую:

— Чисто деловое решение, предпринятое лишь потому, что Джорджа Аскота нет в стране и связаться с ним нет возможности. Когда я понял, что в таких обстоятельствах его дети останутся без крова и защиты, я не задумываясь дал им приют до возвращения отца.

— Рад слышать, что ты не так бессердечен, как кажешься, — бросил Джонатан.

— Весьма сомнительный комплимент, — пробормотал Винсент, нахмурившись. — И что было такого бессердечного в моих остальных поступках?

— По-моему, довольно жестоко выгонять людей из дома перед Рождеством, — пояснил Джонатан.

— Интересно, какое отношение имеет бизнес к праздникам?

— Да собственно говоря, никакого, — растерялся Джонатан. — Просто именно этот праздник стал олицетворением доброты и великодушия.

— Прости, но в отличие от тебя я не настолько сентиментален и к тому же отнюдь не суеверен. Для меня это всего лишь очередной день.

— Как это грустно, Винсент… — вздохнул Джонатан.

— Но почему?

— Видишь ли, тебе так и не довелось узнать радости и тепла, идущих рука об руку с добротой и великодушием. Поверь мне, это нечто чудесное! Враги в этот праздник объявляют перемирие. Соседи вспоминают о тех, кто живет рядом. Повсюду только и слышишь пожелания счастья и здоровья. Неужели ты этого никогда не испытывал?

— Что-то не припомню, — равнодушно обронил Винсент.

— Кровь Христова, а я-то воображал, что ты англичанин, — буркнул Джонатан и, когда Винсент расхохотался, мрачно спросил:

— И что тут смешного?

— Интересно, что Ларисса сказала то же самое, когда я упомянул, что в этом доме никогда не было елки.

— Значит, та, что украшали вчера, куплена специально для нее? — фыркнул Джонатан. — Для человека, не любящего праздники, ты чертовски щедр во всем, что касается девушки. Позволь дать тебе совет. Умерь немного свои порывы, иначе она заберет в голову, что ты ею интересуешься. А этого, разумеется, нет и быть не может.

Глава 19

Теории и предположения могут не только притуплять и успокаивать сомнения, но и рушиться со временем, подобно карточным домикам, если их подвергнут логическим рассуждениям и критическому анализу. Именно так и произошло с Лариссой. После той роковой ночи прошло чуть больше недели, и в конце концов она была вынуждена признать, что у Винсента было достаточно возможностей сделать ей предложение. При желании, разумеется.

Как ни странно, это открытие ничуть ее не расстроило. Что ни говори, а он ни в чем ее не обманул. Не нарушил никаких обещаний. Во всем виновата она сама и ее собственное глупенькое сердце. В их коротком страстном романе они оба пали жертвой собственных страстей и взаимного притяжения. Только вот последствия будут для каждого разными. Она, романтичная дурочка, возмечтала о свадьбе, а он… он просто искал наслаждений и находил их без каких бы то ни было обязательств. Трудно винить его в этом, впрочем, так же как и любого другого мужчину. Для него это так же естественно, как для нее — ожидать большего.

Наверное, удар оказался бы куда тяжелее, если бы Ларисса не скорбела об отце. Как ни парадоксально это звучит, но следует поблагодарить Винсента за то, что дал ей возможность отвлечься.

Он приходил в ее комнату ночь за ночью, и она узнала, что желание пьянит, как крепкое вино, и обходиться без его ласк все труднее. Недаром, затаив дыхание, ждала его прикосновений. Ему было неведомо, что в эти минуты она думала лишь о нем, и только наедине с собой Ларисса снова оплакивала отца. С каждым днем ей становилось все труднее скрывать печаль от проницательного брата. Видимо, поэтому Томас перестал спрашивать, почему отца так долго нет. И однажды она застала брата плачущим. Мальчик наконец осознал, что отец больше никогда не вернется. Но по молчаливому согласию они не хотели говорить об этом. Пока.

Поэтому Ларисса была благодарна Винсенту не только за то, что он предоставил им убежище на праздники, но и за все бесчисленные и разнообразные развлечения, не дававшие ей погрузиться в бездну отчаяния.

И все же она вот уже вторую ночь подряд запирала свою дверь. Больше она не ляжет в постель с Винсентом, особенно теперь, зная, что ничего другого ему от нее не нужно. Нелегко далось ей это решение. Другого, впрочем, она не ожидала. Однако Винсент приходил, как обычно, и тихо окликал ее из-за двери. Ларисса не отвечала, не могла ответить. Сердце нестерпимо болело при мысли о том, что его чувства к ней далеко не так сильны, как она надеялась.

Она промочила насквозь подушку, рыдая о том, каким прекрасным могло бы стать будущее…