Опоздавшая невеста - Хокинс Карен (полная версия книги .txt) 📗
Уилсону удалось издать слабый смешок.
– Да, таким путем вы убедите его не умирать, мисс. Вы только... – Он замолчал и оглянулся. – Что это?
Сквозь шум ветра послышался лай охотничьих собак. Завывание эхом пронеслось по залитым туманом болотам и рассеялось в ночной мгле.
Уилсон повернул бледное лицо к Арабелле.
– Собаки констебля Роббинса.
«Только не сейчас. Господи, только не сейчас». Арабелла была настолько осторожна, настолько осмотрительна, что никто не догадывался о причине ее поздних поездок. Да поможет им всем Бог, если ее разоблачат.
Не подозревая о ее смятении, Нед почесал подбородок, где в последнее время начал расти пушок.
– Он, наверное, вышел ловить контрабандистов. Я слышал, что он поклялся поймать их до начала зимы.
Уилсон шумно сглотнул.
– Может быть, нам проскочить на полном ходу, мисс? Снова послышался лай собак, и от этого звука стыла кровь в жилах. Арабелла обернулась к Люсьену:
– В Роузмонт, Уилсон. И побыстрее.
Она слышала, как он рявкает, отдавая приказания растерянному Неду. Крепкая рука сжала поводья. Уилсон твердо стоял на ногах, и через несколько секунд экипаж с головокружительной скоростью несся по дороге.
Фонарь раскачивался, свет мерцал на бледном лице Люсьена. Арабелла принялась развязывать галстук, но никак не могла справиться с упрямым узлом. Раздосадованная, она сдвинула галстук в сторону и принялась высвобождать рубашку, разрывая ее, когда та не поддавалась. Добравшись до тела, Арабелла заколебалась.
Она заметила, что Люсьен стал более развит физически. Раньше он тоже был крепким и мускулистым, но Люсьен Деверо, которого она знала, был потакающий своим капризам молодой виконт, в ожидании начала сезона развлекавшийся в деревне.
Невероятно красивый, он был бесстыдным искателем удовольствий и повесой высшей марки, сильным во всех видах спорта, от фехтования до верховой езды. И тем не менее он не обладал той грубой силой, которая чувствовалась в лежащем перед Арабеллой мужчине.
Арабелла взяла край его рубашки и стерла кровь с плеча, чтобы можно было видеть рану. Сук дерева не просто оставил шишку на голове Люсьена, он распорол его плечо, повредив сухожилия и мышцы. Хотя рана и кровоточила не переставая, она не казалась слишком глубокой. Убедившись, что его жизни ничто не угрожает, и успокоившись, Арабелла стала искать, чем бы перевязать плечо, но ничего не нашла.
– Отлично, – пробормотала она. – Придется рвать мою новую нижнюю юбку. Надо было оставить тебя на дороге, Люсьен Деверо, и пусть бы тебя съели мыши.
Сердито хмурясь, она подняла край юбки и оторвала длинную полосу. Потом аккуратно ее свернула и прижала шарфом, завязав его концы как можно туже.
– Ну вот. Это подержится, пока мы доберемся до Роузмонта. Арабелла вытащила из-под сиденья тяжелое одеяло и накрыла Люсьена, подоткнув со всех сторон края. Не столько для его удобства, сколько для очистки своей совести. Ее смущало то, что приходится ехать с ним в одном экипаже на расстоянии вытянутой руки от выпуклых мышц и гладкой золотистой кожи.
Поплотнее завернувшись в плащ, она села в угол кареты и стала горячо молиться, чтобы кролик перебежал дорогу хорошо натасканным собакам констебля Роббинса.
Слабая улыбка тронула ее губы при этой мысли, хотя напряжение не спало. Она была так близка к успеху! Если бы все шло по-прежнему, она за год рассчиталась бы с отцовскими долгами и оплатила счета за лечение Роберта. Можно было бы даже отложить на ремонт Роузмонта. Ей нужно было только время. Время и немного удачи.
Сейчас, кажется, удача отвернулась от нее. Арабелла украдкой из-под ресниц взглянула на Люсьена. Он лежал раскинувшись и что-то бормотал каждый раз, когда колеса попадали на ухаб или в выбоину. Понимая, что это ребячество, Арабелла хотела, чтобы он был в сознании, а она могла позлорадствовать, видя, как ему неудобно.
Громыхающая карета въехала в особо глубокую колею, и Люсьен тихо застонал, а его рука потянулась к раненому плечу. Арабелла наклонилась к нему в тот момент, когда Люсьен коснулся пальцами наспех сделанной повязки. Он нахмурился и попытался от нее освободиться.
Она не уступала, крепко удерживая его руки. Через некоторое время он обмяк и сполз на бок, так что голова его оказалась у нее на коленях. Дышал он поверхностно, но ровно.
Арабелла подождала, пока лоб его разгладился, потом снова подоткнула одеяло. Люсьен выглядел спокойным, густые ресницы лежали на щеках невинно и бесхитростно, как у ребенка.
Но она не обманывалась. Она знала его слишком хорошо. Наклонясь вперед, Арабелла прошептала ему на ухо:
– Если в этот раз ты выживешь, Люсьен Деверо, я убью тебя своими руками.
Глава 2
Люсьен медленно приходил в себя, чувства его были притуплены. Голова удобно покоилась на теплой мягкой подушке, восхитительный запах малины вызывал образы спокойного летнего дня.
Если бы не покачивание и скрип кареты на плохих рессорах, он почти поверил бы, что лежит, удобно устроившись на мягкой кровати, страдая всего лишь оттого, что ночью выпил слишком много бренди.
Он шевельнулся, и острая боль рассеяла его приятные фантазии. Никогда ночь излишеств не причиняла ему впоследствии такой боли. Он поднял руку, пальцы инстинктивно потянулись к плечу.
– Осторожнее двигайся, – приказал охрипший и низкий женский голос с легким йоркширским акцентом. Он вызывал какие-то смутные воспоминания. И вдруг Люсьен ясно увидел теплые карие глаза и мягкие, похожие на цветочные лепестки губы.
Он отвлекся от своей боли и попытался открыть глаза. Милое, напоминающее сердечко лицо смотрело на него сверху вниз, тонкие брови были нахмурены.
Его сердце забилось быстрее. Ему были знакомы эти глаза. Когда-то давным-давно он целовал эти подобные бутону розы губы. Его взгляд упал на мягкие округлые груди, которые возвышались над ним.
– Белла.
Ее рука, до того спокойно лежавшая рядом с его щекой, сжалась в кулак.
– Может быть, ваша светлость соблаговолит разговаривать, глядя мне в лицо, а не уставившись на грудь?
В ее голосе чувствовалась стужа, и Люсьена передернуло. Набравшись решимости, он поднял глаза и, встретившись с ней взглядом, виновато улыбнулся. Однако он знал, что не получит прощения: его вина перед ней была гораздо серьезнее, чем неосторожно сказанное слово.
Она указала ему на противоположное сиденье: «Иди туда». Ему оставалось только повиноваться. Не очень-то поспоришь, когда голова лежит у нее на коленях, не говоря уже о воздействии, которое ее близость оказывает на не полностью восстановившееся сознание.
Он с усилием поднялся, и перед глазами запрыгали черные точки, а плечо пронзила резкая боль.
– Боже правый, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы, – что со мной случилось?
Она откинулась назад, ничуть не тронутая его мучениями.
– Ты не помнишь?
– Нет. – По крайней мере ничего существенного. В его затуманенном сознании промелькнули смутные очертания прибрежной скалы в ночной мгле, и он почувствовал острый запах океана, такой густой, что, казалось, его можно было попробовать на вкус. Он куда-то ехал...
Люсьен потер висок, вздрогнув, когда пальцем коснулся вскочившей на лбу шишки величиной с грецкий орех.
– Я упал?
– Твоя лошадь понесла, и ты ударился головой о сук дерева. – Она помолчала, не зная, как продолжить, и в конце концов спряталась за хмурое выражение лица. – Мой возница, наверное, ехал быстрее, чем следовало на такой узкой дороге.
Ее взгляд как бы говорил, что Люсьен сам виноват в случившемся. Он дотронулся до лба, где тупая боль усиливалась с каждой минутой.
– Чертовски болит.
– Жить будешь. Чтобы помять такую крепкую, голову, нужно что-нибудь потверже дуба.
Его губы дрогнули: Арабелла стала остроумной. Он прищурившись смотрел на нее. Она сидела неподвижно, сжав руки на коленях, щеки раскраснелись, от усталости глаза казались темнее, каштановые и медового цвета пряди волос были взъерошены. Арабелла выглядела моложе, чем он ее помнил. Моложе и даже еще красивее.
