Нежная ярость - Мейсон Конни (лучшие книги .txt) 📗
В тот момент, когда она произносила последние слова, дверь отворилась, и вошел высокий загорелый мужчина, который сразу устремил на Габби взгляд холодных серых глаз.
– За кого я должна выйти замуж? – прошептала она срывающимся голодом, не в силах отвести взгляд от мужчины, чьи красивые смуглые черты наводили на нее ужас и заставляли сильно биться сердце.
Широко улыбнувшись, Жильбер Ла Фарж сделал знак приблизиться высокому незнакомцу. Повернувшись к Габби, Жильбер произнес:
– Габриэль, это Филип Сент-Сир с острова Мартиники. Если он согласится, ты станешь его женой, несмотря на то, что у тебя нет приданого.
Габби сжала зубы, сгорая от желания обрушиться с сердитыми словами на отца и этого надменного незнакомца, чье согласие ей было совершенно не нужно. Откуда ей было знать, что Филип Сент-Сир требовал от будущей жены только двух качеств – добродетели и покорности его воле.
Когда Сент-Сир впервые встретился с Жильбером Ла Фаржем за карточным столом в одном из парижских клубов, он сразу невзлюбил этого хвастуна, который проигрывал большие суммы, раздавая направо и налево долговые расписки. У Сент-Сира, как и у многих других, скопилась небольшая пачка этих бесполезных расписок. Когда в ходе беседы Жильбер услышал, что Филип приехал во Францию, чтобы найти себе жену, лучше всего воспитанницу монастыря, глаза его загорелись, тем более Жильбер узнал, что его собеседник богатый плантатор с Мартиники, владеющий к тому же собственным торговым флотом. Филип долгое время не обращал внимания на льстивое поведение Жильбера, пока тот не отвел его в сторонку и не рассказал о своей дочери. После настойчивых уговоров Филип наконец согласился встретиться с девушкой.
Теперь, когда Филип поклонился миниатюрной Габриэль, он совсем не был уверен, что это то, что ему надо. В добродетели девушки нет никакого сомнения, поскольку она десять лет провела в стенах монастыря, но промелькнувшая в ней искра непокорности его беспокоила. К тому же красота Габби встревожила Филиппа. Он решил, что в его жизни больше не будет места для упрямых красавиц. Ему нужна послушная, хорошо воспитанная жена, которая родит ему детей и станет хозяйкой Бельфонтена, его плантации на Мартинике. Как только она исполнит свой долг, он не будет ничего от нее требовать. У Филиппа есть очаровательная Амали, которая вполне удовлетворяет его страсть, и он собирается делить ложе со своей женой только для того, чтобы зачать наследников. Чтобы сохранить любимое поместье, ему нужны сыновья.
Так что же произошло, почему он сразу утонул в этих глубоких, мерцающих озерах фиалкового цвета? Где его сила воли? Разве он не повторял себе множество раз, что покончил с обольстительной красотой и своеволием?
– Мадемуазель Ла Фарж, – вежливо произнес он, взяв ее руку и поднеся к губам.
От этого прикосновения легкая дрожь пробежала по телу Габби.
– Месье Сент-Сир, – прошептала она, вспомнив о хороших манерах.
– Ваш отец рассказывал мне о вас, и я вижу, что он нисколько не преувеличил.
– Я удивляюсь, что он вообще что-то вспомнил о своей дочери, – ответила она, не в состоянии подавить раздражение.
Жильбер был недоволен ее репликой, но решил не обращать внимания, переключив его на Филиппа.
– Говорил же я вам, что ради нее стоит сюда приехать, – сказал он самодовольно. – Ну, Сент-Сир, что скажете? Договорились мы с вами или нет?
– Я бы хотел услышать, что скажет мадемуазель Габриэль по поводу ваших планов продать ее
мне, – отозвался Филип.
– Папа! – закричала Габби, отшатываясь в изумлении. – Месье Сент-Сир, конечно, шутит. Вы не можете продать ваше единственное дитя!
– Успокойся, дочка, – сказал Жильбер, взглянув с упреком на Филиппа. – Я не стал бы употреблять таких слов. Господин Сент-Сир великодушно предложил оплатить все мои долги и финансировать мое предприятие в Италии в благодарность за то, что я предоставляю ему возможность сделать подходящую партию. А ты, моя дорогая, великолепно ему подходишь.
Габби вся напряглась и в одно мгновение забыла о десяти годах муштры.
– Простите, папа, но я отказываюсь выходить замуж за месье Сент-Сира! Я предпочитаю остаться
в монастыре.
Жильбер взмахнул рукой, и раздался громкий звук пощечины. Филип сделал было угрожающий шаг в сторону Жильбера, но в последний момент благоразумие победило, он пожал плечами и вернулся на место, рассудив, что отцовское наказание оправдано непокорным поведением дочери.
– Жильбер! – воскликнула Лили. – Зачем прибегать к насилию. Девчонка поступит так, как ей велят, хочет она этого или нет.
– Конечно, ты права, дорогая, – виновато ответил Жильбер. – Прости меня, дочка, но я не потерплю непослушания. Я дал слово Сент-Сиру, что монахини тебя воспитали подобающим образом. А ты подводишь меня.
Хотя он говорил мягким тоном, его слова не оставляли сомнения в том, что он не позволит никому сорвать свои планы. Габби знала, что никакие мольбы не заставят отца свернуть с выбранного им пути. Придется ей стать женой Филиппа Сент-Сира, если он того пожелает, и покинуть свою любимую Францию. Все еще ощущая боль от отцовской пощечины, она опустила голову, чтобы скрыть слезы боли и бессилия.
– Ну, Сент-Сир? – нетерпеливо повторил Жильбер. – По нраву ли вам моя дочь? Берете ли вы ее в жены?
Наблюдая за девушкой сквозь полуприкрытые веки, Филип увидел, что она покорилась отцовской воле. «Может быть, все-таки она мне подойдет», – подумал он, разглядывая плавный изгиб ее высокой груди под невзрачным одеянием. Ее юная женственность была притягательна, и трудно было этому противиться, даже такому человеку, который дал зарок отказаться от подобных соблазнов. Если ее еще одеть как следует... Он перевел взгляд с бесформенного платья на уродливый апостольник, скрывавший ее волосы. Внезапное желание охватило его, и он не смог удержаться.
– Снимите ваш головной убор, Габриэль, – приказал он. Взгляд затуманившихся от слез фиалковых глаз изумленно встретился с его взглядом, когда он подошел к ней и чуть приподнял голову за подбородок. Так как девушка не шевельнулась, Филип протянул руку и сдернул с ее головы платок. Когда каскад серебристых волос, бледных, как лунный свет, заструился волнистыми прядями по ее спине, он, затаив дыхание, молчал, так ошеломило его это великолепие. Филип с трудом справился с сильным сердцебиением.
Жильбер самодовольно отметил про себя: можно считать, что он уже на пути в Италию. Хотя Сент-Сир говорил, что хочет найти добродетельную и покорную жену и не упоминал о внешности, он такой же мужчина, как и все, а какой мужчина откажется заполучить такую молодую и прекрасную девственницу, как Габриэль, в свою спальню.
Когда Филип наконец обрел дар речи, Габби поняла, что ее молитвы не были услышаны. Ее будущее было решено, и никто не подумал о ее чувствах и желаниях.
– Договорились, Ла Фарж, – сказал Филип, нехотя отрывая взгляд от девушки. – Деньги, о которых мы условились, будут положены в ваш банк, как только я вернусь в Париж.
Лили довольно улыбнулась, а Жильбер радостно потер руки.
– Когда вы хотите венчаться, Сент-Сир? – спросил он.
Филип непроизвольно нащупал документ, который он зашил в подкладку камзола сегодня утром. Он знал, что времени терять нельзя, так как его миссия не завершена. Не обращая внимания на Габби, он сказал:
– Один из моих кораблей сейчас стоит на якоре в Бресте и ждет моего сигнала. Не вижу причин откладывать свадьбу, поскольку мне не терпится поскорее достичь Нового... гм... Мартиники. – Он сделал паузу, чтобы удостовериться, не обратил ли кто внимание на его оговорку, но убедился, что никто ничего не заметил, и продолжил: – Венчание состоится через три дня. – Ни разу его взгляд не задержался на маленькой, поникшей фигурке в сером одеянии.
– Церемония состоится через три дня, в полдень, – объявил Жильбер. – Моя дочь будет готова.
– Хорошо, – ответил Филип. – Я пошлю гонца известить капитана, чтобы он был готов сняться с якоря, как только я прибуду на борт со своей женой. – Тут он вдруг вспомнил о Габриэль и перевел на нее свой твердый, как гранит, взгляд. – Итак, прощайте, мадемуазель Габриэль, до скорой встречи.
