Три ночи - Маллинз Дебра (чтение книг .TXT, .FB2) 📗

По слухам, Дюферон обладал потрясающим умом, при желании мог быть невероятно обворожительным, а еще он был метким стрелком.

Последнее обстоятельство особенно тревожило Эвелин.

Ее отец, лорд Чезвик, проиграл все, что у них было, до последнего пенни; при этом большую часть расписок он давал именно этому человеку, Люсьену Дюферону, Потеряв голову от проигранной во время последней игры суммы, ее отец обвинил Дюферона в мошенничестве и сегодня на рассвете должен встретиться с этим метким стрелком для выяснения отношений на пистолетах.

Эвелин не должна была, просто не могла этого допустить.

– Ваш отец должен мне крупную сумму денег. – Люсьен взял со столика бокал и сделал глоток, устремив на нее взгляд поверх края бокала.

Она приняла горделивую позу, как учила ее мать.

– Я осведомлена об этом, мистер Дюферон.

– Кроме того, он оскорбил меня. – Люсьен с негромким стуком поставил бокал на место. – Назвал меня мошенником.

– Но он послал вам свои извинения. – Эвелин не смогла скрыть назидательные нотки. – Джентльмен принял бы их.

– Несомненно. – Веселое оживление промелькнуло в лице Люсьена. – Джентльмен принял бы. Но ведь и вы, мисс Стоддард, и я знаем, что я не джентльмен.

Она вздернула подбородок еще выше.

– Джентльмен – это тот, кто поступает как джентльмен.

– Пожалуй. – С понимающей улыбкой Люсьен довольно долго и внимательно изучал девушку, затем вновь потянулся к бокалу.

Сердце Эвелин оборвалось, но она старалась не показать своего страха.

– Означает ли это, что вы по-прежнему хотите драться с ним?

– Это зависит...

– От чего?

– От вас.

Низкий бархатистый звук его голоса вызывал неожиданно накатывавшие волны дрожи где-то в нижней части ее живота.

– От меня? – насмешливо бросила она. – Каким образом? Ведь не хотите же вы на рассвете встретить меня на месте дуэли?

– Почему бы и нет, мисс Стоддард, – усмехнулся Люсьен, – если бы для этого вам пришлось остаться здесь на ночь.

Распутник! Прилив горячей крови окрасил ее щеки.

– Я леди, мистер Дюферон, а не театральная танцовщица. Была бы вам весьма признательна, если бы вы вели себя со мной подобающим образом.

– В жизни не следил за своими манерами. – Он вытянул руку с бокалом. – Вон дверь, если угодно.

Эвелин была обескуражена.

– Мы говорили о моем отце и о размере его долга.

– Неужели? – Рассмеявшись, Люсьен допил коньяк и поставил бокал на стол. – Ваш отец, моя дорогая, должен мне три тысячи фунтов. Каким образом вы собираетесь расплачиваться?

Три тысячи фунтов! Эвелин побледнела. Как можно проиграть так много? Люсьен помолчал, затем снова спросил:

– Так что же?

–У меня есть деньги, правда, не так много, – призналась она, проталкивая слова через непослушные губы. – Я не ожидала, что сумма окажется столь огромной.

– Не люблю разочаровывать женщин, – медленно растягивая слова, заявил Люсьен. – Но у меня есть расписки вашего отца. Хотите просмотреть их?

Эвелин обреченно махнула рукой:

– Нет, спасибо, мистер Дюферон, я верю вам.

– Не следовало бы быть такой доверчивой, мисс Стоддард, поскольку мое умение блефовать хорошо известно.

Она облегченно вздохнула:

– Так, значит, сумма не такая большая?

– Отчего же? Именно такая большая, – хмыкнул Люсьен.

– Вас все это просто забавляет. – Эвелин стиснула зубы и сцепила руки.

– Да.

– Неужели у вас совсем нет совести, сэр? Обязательно нужно насмехаться надо мной?

– Напротив. – Люсьен настолько откровенно пожирал ее глазами, что у Эвелин перехватило дыхание. – Не вижу ни малейшего повода для насмешки, моя дорогая. Ваша красота совершенно безупречна. А ваша любовь к отцу довольно... трогательна.

– А мое состояние ничтожно, – вставила она. – И я не могу заплатить вам.

– О-о, вы можете заплатить мне, но, правда, несколько другой монетой.

Эвелин встала.

– Мне не нравятся ваши намеки, мистер Дюферон. Вы принимаете извинения моего отца или нет?

Люсьен задумчиво постучал пальцем по подбородку.

– Возможно. Но остается еще долг в три тысячи фунтов.

Эвелин отвела взгляд от его холеного лица.

– Я знаю.

– Так решайтесь. – Люсьен встал, заслонив своей огромной фигурой свет огня. – Неужели мое предложение действительно так ужасно? Подумайте об отце. Подумайте об изменении финансового положения вашей семьи в случае, если мы с вами договоримся.

Эвелин посмотрела ему прямо в глаза.

– Просто это бремя будет перенесено на мою честь, мистер Дюферон. В любом случае цена слишком высока.

– Три тысячи фунтов – большие деньги, – кивнул Люсьен. – Но во сколько же вы оцениваете жизнь вашего отца?

Эвелин изумленно приоткрыла рот.

– Вы же сказали, что принимаете его извинения!

Люсьен поднял вверх палец.

– Я сказал, возможно. Еще ничего не решено. Пока ваш отец все еще должен мне три тысячи фунтов, и я предполагаю встретиться с ним для поединка на пистолетах через... – Он достал карманные часы и сверился со временем. – Приблизительно через семь часов. – Люсьен захлопнул крышку часов.

Эвелин могла только пораженно смотреть на него.

– Легко же вы ко всему этому относитесь, мистер Дюферон. Неужели для вас так просто лишить человека жизни?

Он пожал плечами.

– Это далеко не первая моя дуэль.

– Не могу сказать того же в отношении вашего предложения. – Эвелин отвернулась. – Жизнь моего отца или моя невинность – такой выбор вы мне предлагаете?

– Вообще-то я не думал об этом в такой плоскости, но, пожалуй, вы правы.

– Не думали? – Она снова повернулась к нему, разгневанная мыслью о том, что этот человек обладает властью, достаточной для того, чтобы заставить ее круто изменить свою жизнь. – Но ведь вы требуете, чтобы ради вас я погубила себя.

Люсьен нахмурился.

– Я так не думаю. Я вовсе не хочу, чтобы вы погубили себя. Кроме того, это не ради меня, а ради вашего отца.

Эвелин принялась перечислять факты, загибая пальцы:

– Вы предлагаете мне провести ночь в вашей постели в обмен на отмену дуэли с моим отцом. Вы также согласны простить его долг. Однако в какие бы красивые фразы вы это ни облекали, мистер Дюферон, мы оба знаем, что одна проведенная с вами ночь погубит меня в глазах общества.

– Это не совсем так.

– Что не совсем так?

– Это должна быть не одна ночь.

– Что вы хотите этим сказать? – Эвелин подняла руку, протестуя против очередного правдоподобного пояснения. – Не нужно ходить вокруг да около, сэр. Скажите прямо, что вам от меня нужно.

Улыбка Люсьена вызвала у нее желание ударить его по лицу.

– Моя дорогая мисс Стоддард, будучи столь прекрасной, вы едва ли можете ожидать, что одна ночь с неискушенной девственницей способна возместить и мою поруганную честь, и три тысячи фунтов.

– Вашу поруганную честь!

– Полагаю, что три ночи будут достаточной компенсацией: по одной за каждую тысячу фунтов из долга вашего отца. – Он протянул руку и коснулся локона возле ее уха. – И жизнь вашего отца также будет включена в сделку.

– Три ночи?

– Три ночи. Можете согласиться или отказаться.

Эвелин попыталась трезво оценить ситуацию. Денег на выплату долга у нее не было, игрок-отец изрядно преуспел в этом. И она понимала, что сможет вынудить Дюферона отказаться от дуэли, только пожертвовав своей честью. Эвелин закрыла глаза, стараясь скрыть неожиданно подступившие слезы.

– Хорошо, мистер Дюферон, я согласна на сделку.

– К чему этот трагический тон? Это же не смертный приговор. – Люсьен подхватил пальцем скатившуюся по ее щеке слезинку. – Я сделаю все для того, чтобы вы, моя дорогая, наслаждались проведенным со мной временем. Я умею быть нежным.

Эвелин отпрянула, когда он попытался коснуться ее.

– Но я хочу выдвинуть свое условие в отношении нашей сделки, мистер Дюферон. Раз уж это должно произойти между нами, я бы хотела, чтобы мои визиты сюда проходили в тайне ото всех. Никто не должен о них знать. Ни один человек.