Виолетта - Гринвуд Лей (книга бесплатный формат .txt) 📗

– Уверен, мисс Гудвин непременно отложит их, – заявил Джефф, входя в здание.

– Но… кто вы?

– Мистер Рандольф.

В ответ служанка лишь безучастно посмотрела на посетителя. Тогда Джефф добавил:

– Банкир.

Выражение ее лица по-прежнему не изменилось.

– Дядя близнецов. Девушка широко улыбнулась.

– Так вы мистер Джефферсон Рандольф?

– Именно это я и сказал.

– Но вы вполне могли оказаться каким-нибудь другим мистером Рандольфом, не так ли? Давайте сюда вашу шляпу и пальто. Я узнаю, сможет ли мисс Гудвин принять вас.

– Мисс Гудвин непременно примет меня.

– Я сейчас узнаю, – твердо сказала служанка и вышла из комнаты.

Джефф продолжал стоять, с интересом рассматривая просторное помещение, обставленное тяжелой мрачной викторианской мебелью. Он словно попал в мавзолей. Да, если бы запереть в этой комнате близнецов, уже через час они наверняка оказались бы в таком угнетенном состоянии, что потом не меньше недели не могли бы проказничать.

Через пятнадцать минут Джефф закончил детальное изучение каждой картины, каждого предмета обстановки и ковра, посидел на каждом стуле, выглянул в каждое окно, даже взял несколько аккордов на маленьком кабинетном пианино. Однако мисс Гудвин все еще не появлялась. Терпение Джеффа улетучилось вместе с выдержкой и миролюбивым настроением.

Он хотел было уйти, но, подумав о том, что тогда придется снова приезжать сюда, остался на месте. Джефф взглянул на часы и резко захлопнул крышку. Да, трудновато будет побеседовать с мисс Гудвин и еще успеть на собрание, которое представлялось ему гораздо более важным, чем вся эта чепуха, касающаяся его племянниц.

В этот момент, прервав ход мыслей Джеффа, в комнате возникло видение: стройная женщина среднего роста, явно миновавшая пору первого цветения юности, с прелестными чертами лица. Ее яркие синие глаза пристально смотрели на Джеффа из-под длинных ресниц. Копна зачесанных вверх медно-рыжих вьющихся волос, казалось, всячески старалась избавиться от сдерживающих их шпилек.

Но особое внимание Джеффа привлекло платье незнакомки, сшитое из ярдов розового атласа и отделанное кремовыми кружевами по горловине и на манжетах. Оно больше походило на наряды, которые ему приходилось видеть на балах еще до того, как отец бежал из Вирджинии, но уж никак не на платье воспитательницы в женской школе. На фоне мрачной комнаты женщина напоминала некую райскую птичку.

– Мистер Рандольф? Я Виолетта Гудвин. Извините, что заставила вас ждать. Садитесь, – с улыбкой проговорила она и устроилась на диване с высокой спинкой, аккуратно расправив при этом юбки.

Однако Джефф даже не двинулся с места, пораженный внезапным открытием: судя по произношению, эта женщина – янки! Он даже мог сказать более определенно: она из штата Массачусетс. Во время войны его надзиратель в тюрьме говорил точно так же До самого своего смертного часа Джефф будет помнить голос этого человека.

– Я надеялась встретиться с матерью близнецов, – продолжала мисс Гудвин. – Должна признаться, мне впервые приходится иметь дело с отцом.

Она говорила медленно, мягко, совсем не так, как тот ненавистный человек, превративший жизнь Джеффа в тюрьме в настоящий ад. Ее улыбка невольно завораживала. И все-таки эта женщина была янки… Джеффу хотелось повернуться и немедленно уйти отсюда, не говоря ни слова. С трудом сдержав свой порыв, он произнес:

– Я их дядя.

– Прекрасно, что вы так заботитесь о племянницах.

– Моя невестка больна, а ее муж в отъезде. Я остался здесь их единственным родственником, – пояснил Джефф, доставая часы. – К тому же я опаздываю на собрание.

Мисс Гудвин явно удивила подобная откровенность.

– Полагаю, благополучие ваших племянниц важнее собрания.

– Нет! – возразил Джефф.

– Но ведь это же ваша семья!

– Это не мое дело.

Мисс Гудвин еще шире открыла глаза, яркий синий цвет которых удивительно контрастировал с ее белой кожей и медно-рыжими волосами.

– Может быть, мы все-таки поговорим о ваших племянницах?

– Что же здесь обсуждать? Мой брат платит вам за то, чтобы вы превратили их из своевольных девиц, которых легче представить верхом на лошади, чем в будуаре, в настоящих леди. Судя по тому, что вы вызвали меня сюда, вам это не удалось.

– Вы ошибаетесь… – ошеломленно произнесла мисс Гудвин.

– Я взял себе за правило никогда не ошибаться. Это стоит времени и денег.

– Ничуть не сомневаюсь, что это действительно так, но в данном случае…

– Этот случай ничуть не отличается от других, – бесцеремонно перебил женщину Джефф. – Вам заплатили за работу, а вы ее не сделали.

Эта мисс Гудвин не должна осуждать его племянниц! Ей не понять южанок. Ни одна женщина из Массачусетса не в состоянии понять южанок!

– Я уверен, девочки не совершили ничего такого из ряда вон выходящего, чего бы не сделали любые другие резвые девятилетние двойняшки.

Мисс Гудвин, казалось, была шокирована столь неожиданной тирадой, однако ничуть не растерялась. Это заинтересовало Джеффа. Обычно люди возмущались его резкими выпадами.

– Ничего не могу сказать по этому поводу, – ответила мисс Гудвин. – Раньше я никогда не имела дела с близнецами: ни со слишком резвыми, ни с какими-либо другими.

– Почему же тогда вы осуждаете их?

– Если вы выслушаете меня, я постараюсь вам объяснить, в чем, собственно, дело.

Мисс Гудвин явно пыталась поставить его на место. Что ж, этого следовало ожидать. Янки наивно полагают, будто у них есть ответы на все вопросы.

– Я не стал бы вас перебивать, если бы вы говорили по существу. Почему женщины никогда не выражаются конкретно?!

– Вы закончили? – как можно спокойнее и вежливее спросила мисс Гудвин.

Однако глаза выдавали ее: судя по всему, она просто кипела от гнева. Джефф понял всю тщетность своих попыток когда-нибудь выбраться отсюда, если он не предоставит этой женщине возможность высказать то, что заставляет так взволнованно подниматься ее грудь.

Кстати, у мисс Гудвин была очень красивая грудь. Поначалу Джефф как-то не обратил на это внимания, рассматривая яркое вызывающее платье женщины. Да и фигура у нее отличная: стройная, но отнюдь не худощавая. Зрелость придала формам мисс Гудвин некоторую пышность, которая зачастую отсутствует у юных девушек.

– Итак, я слушаю вас. Так в чем же дело? – поинтересовался Джефф.

– Я бы предпочла, чтобы вы сели. – Я постою.

– Не я придумываю школьные правила и не я решаю, как поступать, когда они нарушаются, – заметила мисс Гудвин, изо всех сил стараясь сдержать раздражение. – Это обязанность мисс Элеоноры Сеттл, нашего директора. В мои обязанности входит лишь докладывать о нарушениях и наказывать за них.

– Тогда зачем я теряю время, 'беседуя с вами?! Джефф видел, что мисс Гудвин пытается взять себя в руки, и, непонятно почему, ему это понравилось. Он всегда недолюбливал слишком импульсивных женщин.

– Когда у наших учениц возникают проблемы, мы предпочитаем иметь дело с их родителями.

– Так в чем же проблема?

– Близнецы постоянно нарушают правила.

– Отправьте их в постель без обеда, и дело с концом.

– Мы не можем заставлять наших учениц голодать, мистер Рандольф.

– Ничего с ними не случится, если они не поедят один раз. Во время войны с северянами мы днями обходились без пищи, но не прекращали сражаться.

– Я понимаю, война принесла очень много страданий, – согласилась мисс Гудвин, скользнув взглядом по пустому рукаву Джеффа. – Однако к нашему делу это не имеет никакого отношения.

– Но ведь вы должны предпринять что-то еще, кроме воспитательных бесед. Я не намерен мчаться сюда каждый раз, когда близнецы нарушат правила.

Мисс Гудвин помолчала, прежде чем ответить.

– Я не знаю, чем вы занимаетесь, но, судя по всему, вы не имеете ни малейшего понятия, как обращаться с девочками.

– Совершенно верно.

– Тогда позвольте мне объяснить…

– Я уже устал от объяснений. Переходите же, наконец, к сути дела.