Река любви - Картленд Барбара (библиотека книг .txt) 📗

Все это пронеслось в сознании герцога, пока он маршировал рядом с резными позолоченными носилками, на которых несли принцессу.

Он поднял голову, и ее голубые глаза встретились с его взглядом. Они оба оплакивали жестокость предстоящей разлуки.

Они могли лишь сказать друг другу молчаливое «прощай» и верить в то, что их любовь устоит перед временем до конца их жизни, а быть может, благодаря какой-то магической, неведомой им силе, преодолеет и смерть, и могилу.

Впереди герцог увидел солдат фараона и его слуг, вышедших приветствовать новую невесту. Появились женщины с цветами и дети, несущие лепестки роз, чтобы усыпать ими путь принцессы.

Он еще раз взглянул в эти голубые глаза, искавшие его лицо.

«Прощай, моя любовь», — отозвалось в его сердце.

Затем все снова погрузилось во тьму. Видение исчезло.

Остался лишь свет на богине с головой львицы.

Спустя долгое время, хотя, может быть, прошло всего несколько минут, герцог обнаружил, что сидит возле священного озера.

Рядом с ним была Ириза. Он смотрел на спокойную гладь воды, на которую когда-то священники с благоговением опускали царскую кедровую ладью с телом умершего фараона, и гадал, не сошел ли он с ума, а может, выпил наркотик, вызвавший эти странные галлюцинации.

Не было еще в его жизни случая, чтобы он не контролировал бы своим разумом и телом, и он всегда считал, что никому не удастся загипнотизировать его.

А может, сейчас это проделала с ним Ириза? Но герцог тут же отогнал эту абсурдную мысль.

От прикосновений лучей солнца вода ослепительно сияла, и словно чужим голосом герцог спросил:

— Вы видели то, что видел я?

После небольшой паузы Ириза ответила:

— Я… я видела это… раньше.

— Вы видели, как мы расстались, быть может, в прошлой жизни?

— Да, но могли быть и другие.

— Другие жизни?

— Возможно… я… не знаю. В Египте можно видеть только… те жизни, которые проходили… здесь.

— Мне не совсем понятно, но вы в это верите.

Герцог понял, что сам того не желая, принуждает ее к объяснению. Помолчав, она сказала:

— Я знаю, что вы подозреваете меня в какой-то уловке, но это совершенно невозможно.

— Куда мы входили?

— В святилище богини Сахмет. Это единственное святилище во всем Карнаке, в котором еще сохранилась статуя божества.

— И вы нашли его сами? Или кто-нибудь еще знает о нем?

— Гиды никогда не водят туда посетителей. Они боятся.

Но папа обнаружил его вскоре, как мы приехали в Луксор, и я думаю, что именно в этом святилище он узнал, что приведен сюда ради определенной цели.

— Какой цели?

— Я хотела бы, чтобы он сам рассказал вам об этом, когда поправится.

Герцог помолчал немного, затем сказал:

— Я все еще в большом смятении от всего увиденного, и вы должны понять, что я пытаюсь найти этому объяснения.

Ириза рассмеялась, и ее серебристый смех будто пробежал легкой рябью по поверхности священного озера, развеяв устрашающе тягостное впечатление от великого храма позади них.

— Чему вы смеетесь? — спросил герцог.

— Тому, что вы такой англичанин! Точь-в-точь как мой папа, когда он впервые приехал сюда и подозревал шарлатанство во всем! «Всему можно найти разумное объяснение!» — говорил он мне, пока не уверился в полной разумности того, что мы уже жили когда-то в прошлом.

Она ожидала, что герцог будет спорить с нею, но он молчал, и она продолжала:

— Так же, как Нил никогда не высыхает, так и жизнь продолжается сезон за сезоном, год за годом, век за веком.

Герцог внезапно заметил, как багрово-красное солнце опускается уже к горизонту, и поднялся на ноги.

— Я должен проводить вас до дому, — сказал он. — Поскольку я пытаюсь доказать, что прозаичен и лишен воображения, то не хочу заблудиться в сумерках Карнака.

— С вами ничего не произошло бы, — сказала Ириза, — но я согласна, что здесь было бы страшно.

Они пошли назад сквозь ряды колонн, которые казались герцогу слишком близко расположенными друг к другу, может быть, для того, чтобы можно было физически ощутить мощь богов, против которой нет защиты.

Они прошли через передний двор Амона, мимо храмов различных фараонов с геральдическими колоннами, пока не добрались до каменных ступеней, ведущих к реке.

К тому времени от солнца осталась лишь огненно-малиновая полоска над горизонтом, а когда они приплыли к храму Луксора, река превратилась из золотой в пурпурную.

Храм словно приветствовал их, и герцог вновь взял Иризу за руку, когда они проходили мимо прекрасных колонн и покинули храм с другой стороны, выйдя к глинобитным хижинам.

В сумеречном свете они дошли до деревянного дома, защищенного множеством пальмовых деревьев, и, когда приблизились к окружавшим его кустам, Ириза остановилась.

— Мы встретимся завтра? — спросил герцог.

— Может быть, я… показала бы вам… что вы хотели… видеть?

— Вы знаете сами, что я должен увидеть вас, и я коснулся лишь краешка того, о чем хочу знать и услышать.

— После того что… произошло сегодня, вас может разочаровать… все остальное.

— Позвольте мне самому судить об этом, — ответил он, — я лишь хочу увериться, что я найду вас в том же самом месте в то же самое время. Вы обещаете прийти?

Она колебалась, и он внезапно испугался.

— Пожалуйста, Ириза, вы, как и я, понимаете, что мне невозможно потерять вас после такого потрясения, которое я пережил, увидев столько невероятного. Вы должны помочь мне разобраться во всем этом.

— Я не думаю, что вам действительно понадобится моя помощь.

— Уверяю вас, что нуждаюсь в ней так, как никогда и ни в чем еще не нуждался. Я подобен утопающему, Ириза, и вы должны спасти меня!

Она улыбнулась, как будто сама мысль о его беспомощности казалась ей смешной. Она подняла голову и, взглянув на него, сказала:

— Сначала я боялась, что… ошиблась, но теперь я так рада, что мое предчувствие оказалось верным и вы… действительно тот, о ком я сразу… подумала.

— Вы хотите сказать, что узнали меня, когда мы встретились впервые?

Она кивнула.

— Действительно, — сказал герцог после короткой паузы, — пожалуй, я узнал вас в тот момент, когда мне померещилось, будто ваше лицо высечено на колонне, возле которой вы стояли. Оно показалось мне знакомым, однако, когда о таком заговариваешь, все вдруг выглядит нелепым.

— Конечно, — сказала она, — я уже говорила вам, что когда приезжаешь сюда впервые, то вначале трудно привыкнуть ко всему этому. Но со временем то, что… что происходит ежедневно, становится привычным.

— В этом вы и должны убедить меня.

С нотками нетерпения в голосе он продолжал:

— Я не хочу, чтобы вы покинули меня сейчас, не хочу прекращать наш разговор. Невозможно объяснить вам, с каким отчаянным нетерпением мне придется ждать до завтрашнего вечера, когда я смогу снова увидеть вас, но я понимаю, что вам необходимо выспаться, чтобы ночью сидеть с вашим отцом.

Герцог, казалось, убеждал в этом самого себя. Потом он сказал:

— Я не успел сообщить вам, но сегодня я ездил в Долину Царей.

— Да, я знаю.

Он удивленно поднял брови.

— Откуда вы знаете?

Она улыбнулась.

— В этом маленьком месте все знают обо всех. Али, один из наших слуг, который работает в саду, сказал мне, что вы наняли лошадей, и я подумала, что вы правильно поступили, поехав туда не один.

— Я бы поехал один, — сказал герцог, — если бы не опасался потерять дорогу, но я велел моему гиду воздержаться от болтовни.

— Это было разумно с вашей стороны. И что же вы делали, когда достигли места захоронения фараонов?

— Я недолго там был, — сказал герцог, — поскольку хотел отправиться туда с вами.

— Я думаю… что это будет, наверное… невозможно.

— Почему?

Она, очевидно, не хотела объяснять и лишь сказала:

— Может быть, мы сможем поговорить об этом… в другой раз.

— Но вы придете завтра?

Она не успела ответить, поскольку внезапно раздался крик, эхом разнесшийся в ночи.