Не устоять! - Энок Сюзанна (лучшие книги без регистрации txt) 📗
– Пожалуйста, не донимайте больше мистера Грэма нашими заботами. У него есть и свои собственные обязанности, – нахмурившись, сказала Фелисити и, повернувшись к своему арендатору, спросила с теплой улыбкой: – Как поживают миссис Грэм, Салли и мальчики?
– До смерти рады, что избавились от меня на целый день, мисс Харрингтон, – ухмыльнулся Грэм. – Я передам Роуз, что вы про нее спрашивали.
– Буду признательна. – Она дружески накрыла ладонью его руку. – Спасибо вам за то, что так помогли нам сегодня, мистер Грэм.
Коренастый фермер даже побагровел от смущения.
– Да что вы, мисс. Такая работа только в радость. – Повернувшись к Рейфу, он вежливо приподнял шляпу: – Счастливо оставаться, Бэнкрофт.
– Мое почтение, Грэм, – ответил Рейф, наблюдая, как фермер усаживается в повозку и щелкает кнутом, трогая с места своих мулов. Повернувшись к Фелисити, он обнаружил, что та уже ушла в дом, оставив его в одиночестве. – Черт, – пробормотал он, нисколько не осуждая молодую женщину за желание избежать его компании.
Впервые он оказался таким неуклюжим обольстителем. Он пытался ее очаровать, но, видит Бог, вовсе не собирался выставлять их с сестрой из Фортон-Холла.
– Идиот!
На обед были поданы отлично зажаренные голуби. Какой бы родовитой дворянкой ни была Фелисити Харрингтон, стряпала она явно лучше, чем старый повар у Куина в Лондоне. И Рейф готов был поспорить на свою месячную офицерскую зарплату, что ни знаменитая леди Джерси, ни ее ветреные, суетливые и титулованные друзья не способны зажарить голубя, даже если он сам запрыгнет в духовку.
За столом Фелисити то и дело метала в его сторону сердитые взгляды. Рейф не мог понять, за что она на него злится: то ли за поцелуй, то ли за «Лис». Однако выяснять это сейчас он не собирался.
Как-то, когда они сидели за бутылкой бренди, Куин попытался описать свои чувства в тот момент, когда он впервые поцеловал Мадди. Однако весь рассказ свелся у него к беспорядочной словесной мешанине, где глупость громоздилась на глупость. Обычно невозмутимый и хладнокровный, брат плел такое, что Рейф зашелся в диком хохоте и даже едва не свалился со стула. Однако сейчас он, к своему ужасу, вдруг начал понимать, что кое-что из чепухи, что тогда нес Куин, все больше обретает смысл. Рейф поймал себя на том, что все время смотрит на Фелисити, тщетно стараясь угадать по выражению лица, о чем она может думать.
Конечно, он ничуть не жалел, что поцеловал ее. Присутствие Фелисити делало пребывание в Чешире весьма интересным. Впрочем, он нередко целовал женщин. Доводилось ему, и заводить интрижки, иметь любовниц и даже терпеть сокрушительные поражения на любовном фронте. Тем не менее ни разу не было так, чтобы какой-то один чертов поцелуй, который и поцелуем-то назвать трудно, внес такую сумятицу ему в душу.
Он снова и снова смотрел на девушку, любуясь грациозным изгибом ее шеи, пока она, склонив голову над тетрадкой Мэй, помогала младшей сестренке решить арифметическую задачу. Он предельно ясно помнил, какой нежной оказалась ее кожа при прикосновении, и у него даже закололо в кончиках пальцев от желания еще раз пережить это ощущение.
– Пойду я, пожалуй, на конюшню, почитаю Аристотелю сказку на ночь, – торопливо проговорил Рейф, стремительно поднимаясь со своего места, чтобы удержаться от искушения начать сочинять хвалебные оды изящным розовым ушкам Фелисити, которые ничего, кроме желания указать на явные грамматические ошибки, у нее не вызвали бы.
– Мистер Грэм сказал, что дождь собирается, – проговорила Мэй, поднимая на него глаза. – Может, вам сегодня на ночь лучше перебраться в дом?
Рейф рискнул бросить еще один взгляд в сторону ее старшей сестры в слабой надежде, что сегодняшний поцелуй добыл ему разрешение на перемену места ночевки. Он до чертиков устал каждое утро вытряхивать солому из ушей, носа, глаз и прочих укромных мест своего тела.
– Рейфу нравится быть поближе к Аристотелю, – возразила Фелисити. – Соберись-ка с мыслями, Мэй.
Рейф нахмурился, но тут же поспешил избавиться от недовольного выражения на лице, едва Фелисити подняла на него глаза.
– Похоже, гром? – спросил он, неуклюже пытаясь заставить ее передумать.
Фелисити повернулась к окну, прислушалась и покачала головой:
– Я ничего не слышу.
Проклятие! Хоть младшая сестра на его стороне. Он наклонился к Мэй и одними губами шепнул ей на ухо:
– Ответ «тридцать один».
– Лис, получается тридцать один, – не замедлила громогласно объявить Мэй.
Старшая сестра даже в ладоши захлопала:
– Прекрасно, Мэй! Еще пять задач – и на сегодня все. – Она посмотрела на Рейфа, и тот постарался принять жалостливый вид. Бесполезно. – Спокойной ночи, Рейф, – твердо проговорила Фелисити.
– Спокойной ночи, Фелисити, спокойной ночи, Мэй, – со вздохом ответил Рейф.
– Доброй ночи, Рейф! А завтра опять на крышу?
– Если не будет дождя.
Он присел перед стопкой книг, которые сохли возле камина, и взял первую попавшуюся – «Справочник по лекарственным травам». Отложив томик в сторону, начал перебирать стопку в поисках чего-нибудь более занимательного.
Фелисити вдруг оживилась.
– Знаете, я подумала сейчас вот о чем. Если и впрямь завтра будет дождь, вы могли бы привести в порядок парадные двери, – с улыбкой обратилась она к нему, и Рейф почувствовал, как от звука ее голоса у него внутри все просто тает.
В ответ он расплылся в глуповатой ухмылке слюнявого придурка. Интересно, известно ли ей, что от улыбки у нее лицо начинает буквально светиться и снова и снова хочется покрывать его поцелуями, ловя губами полуоткрытые губы… Черт! Неужели больше ни о чем нельзя думать?!
– Двери! Великолепная мысль!
– Вот и я так же подумала.
Чувствуя себя полным идиотом, Рейф прихватил лампу и отправился на конюшню. Несомненно, после полученного удара у него что-то случилось с головой. Ничем другим он не мог объяснить своего диковинного поведения. Когда приехал Дирхерст, он с ходу сиганул вниз с крыши только ради того, чтобы встать между графом и Фелисити. Он никогда не позволял себе заявлять таким образом права на женщин, которые ему нравились.
Порывы ветра легко проникали сквозь широкие щели в стенах конюшни и изо всех сил раздували керосиновую лампу. Читать стало совсем невозможно, если только он не вознамерился спалить конюшню. Чертов справочник по лекарственным травам он уже пролистал до конца и успел возненавидеть создавшего его доктора Колпеппера всеми фибрами души. Ругнувшись, Рейф зарылся поглубже в сено, подоткнул под себя все одеяла, которыми его снабдили, и свернулся калачиком, изо всех сил борясь с желанием почесаться.
Ливень начался на рассвете. Сопровождали его оглушительные раскаты грома и слепящие вспышки молний чуть ли не в полнеба. Разыгравшийся ветер задул с удесятеренной силой, злобно завывая между стропилами под крышей. Рейф сел посреди кучи одеял и с беспокойством посмотрел вверх.
– Черт возьми, – пробормотал он, когда у него на глазах на сено весело устремились журчащие водопады дождевой воды.
При каждом порыве ветра конюшня угрожающе скрипела. Из стойла донеслось тревожное ржание Аристотеля. Перед мысленным взором Рейфа возникли руины западного крыла усадьбы, и он торопливо начал одеваться. Подойдя к стойлу, он надел на своего гнедого недоуздок и вывел коня наружу.
Гроза, несомненно, разбудила и Фелисити, потому что, когда Рейф толкнул единственную нормально открывающуюся створку входной двери, она уже ждала внутри – в прелестном, запахнутом на груди халатике, с шалью, предусмотрительно наброшенной на плечи, и распущенными по плечам роскошными иссиня-черными волосами. Видение из его недавнего сна, внезапно ставшее явью. По крайней мере именно так Лис выглядела в самом начале сновидения. К тому моменту, когда он, к собственному неудовольствию, проснулся, одежды на ней было значительно меньше.
– Доброе утро, – поздоровался Рейф и улыбнулся, почувствовав, как уже знакомая жаркая волна прокатилась по телу. Самым мудрым поступком с его стороны со времени его прибытия в поместье был тот незабываемый «легкий поцелуй». Вообще-то даже ледяной дождь не охладил воображения молодого человека, а оно дарило ему картины одна соблазнительнее другой, где главной героиней была Фелисити Харрингтон.
