Анжелика и царица Московии - Габриэли Ксения (читать книги онлайн бесплатно полностью без .TXT) 📗
– Как тебя зовут? – спросила герцогиня строго.
– Агата.
– Откуда ты? Кто твои родители?
– Не знаю. Я подкидыш, выросла в приюте.
– Давно ты работаешь наемной прислугой?
С двенадцати лет, ваша милость. Сначала работала у начальницы приюта. Потом – у ее племянницы. Я не очень-то ловка, ваша милость. Племянница скоро выгнала меня. Я переходила от одной хозяйки к другой. Когда я была еще младенцем, кормилица нечаянно ударила меня головою об пол. С тех пор я порою мучаюсь головными болями и забываю, что и где положено и что мне следует делать. У последней моей хозяйки был взрослый слабоумный сын. Хозяйка отвела мне каморку, дверь которой не запиралась. В этой каморке я и спала на охапке соломы. Однажды слабоумный сын хозяйки ночью вошел в каморку и набросился на меня. Я было раскрыла рот для крика, но он пригрозил мне ножом и лишил меня девственности. На это у него ума хватило! Я боялась, что он убьет меня и потому ничего не говорила хозяйке и еженощно покорно отдавалась ему. Это и привело к ужасным для меня последствиям! Заметив признаки моей несомненной беременности, хозяйка не замедлила прогнать меня. Я отправилась на одну маленькую площадь, которая помещается близ одного трактира, не помню, как все это называется, но там обыкновенно собираются служанки, ищущие места. И как раз там нанимают их горожанки попроще, должно быть, служанки, стоящие дороже, собираются в других местах. Девушки, увидев мою беременность, стали смеяться. А я совершенно не понимала, что со мной произошло и что же мне делать! Наконец насмешницы сжалились надо мной и одна из них проводила меня в родильный приют, где монахини принимали таких несчастных, как я. Мой несчастный ребенок родился мертвым и мне даже не показали его, но я даже и не очень об этом сожалела, а только была довольна, что снова могу наняться и работать. Но монахини объяснили мне, что потеря дитяти – большое горе, и тогда я заплакала и плакала долго!..
– Кажется, мне знакомо твое лицо, – задумчиво проговорила герцогиня.
– Что ж тут удивительного! – Девушка глуповато засмеялась. – Я ведь уже целую неделю брожу по окрестностям. Мне сказали, что служба в вашем доме – это лучшее из того, что может произойти с нашей сестрой! А тут у вас померла камеристка! Я и подумала, что какое-нибудь местечко и для меня сыщется. Я так обрадовалась!..
– Ладно! Ладно! – Анжелика нетерпеливо махнула рукой. – Иди. И запомнили, что если снова сделаешься беременной, я прогоню тебя немедленно и без всякой жалости!
Агата неуклюже поклонилась, так, что ее длинные руки почти коснулись пола кончиками пальцев, и, чуть покачиваясь на ходу, пошла к двери. Анжелика сейчас же позабыла о ней.
Миновала еще неделя, но об Андре Рубо не поступало никаких известий. Король радостно сообщил Анжелике, что ей позволено прислать в тюрьму, где содержался Кантор, белье и съестные припасы:
– Я был бы счастлив отпустить вашего сына на свободу, но вы ведь понимаете, что это грозило бы международным скандалом! А ведь и без того ясно, что большая война в Европе неизбежна!
– Я благодарна вам, Ваше Величество! – отвечала Анжелика, придавая своему голосу всю теплоту, на какую только была способна.
Несколько раз она навещала Онорину и всякий раз испытывала мучительное чувство раздражения. Онорина становилась все более строптивой и грубой. Флоримон и Мари-Сесиль навещали герцогиню. Однажды Флоримон, сидя за столом, пожаловался матери на дурное качество поданного вина:
– Что это, кагор или аптекарская водичка, слабительное, подслащенное сахаром?! – И с этими словами молодой граф поднялся из-за стола и решительным шагом направился на кухню, чтобы выбранить повара, или помощников повара, или кого-нибудь, кто подвернется под горячую руку.
Анжелика и Мари-Сесиль в один голос пытались удержать вспыльчивого Флоримона, но он не пожелал слушать их увещевания.
Мари-Сесиль покачала головой, улыбаясь чуть насмешливо.
– Пусть выпустит пар! – Анжелика потянулась через стол к невестке и пожала ее нежную руку.
Они ждали, что Флоримон вот-вот вернется в столовую, но вместо этого дождались громких криков и шума многих бегущих ног.
– Хватай мерзавца! – раздавался громкий голос молодого графа.
– Держи!..
– Держи его!..
– Заходи слева!..
– Справа заходи, болван!..
Слуги под явным руководством Флоримона гнались за кем-то.
– Боже мой! – воскликнула Мари-Сесиль. – Наверняка он кого-то уличил в краже! Он полагает, милая матушка, что вы слишком вольно обращаетесь с прислугой!..
Растрепанный Флоримон вбежал в столовую, отчаянно крича:
– Берегитесь! Прячьтесь! Спасайтесь!..
Но, как это частенько и происходит в таких случаях, Анжелика и Мари-Сесиль не только не бросились бежать, но просто-напросто застыли в изумлении.
В приоткрытую дверь видно было, как улюлюкающая толпа слуг пронеслась по коридору, гонясь за кем-то. Флоримон выскочил из столовой и присоединился к преследователям, которые с азартом уже догоняли кого-то. Анжелика опомнилась и быстро приказала Мари-Сесиль:
– Оставайтесь здесь! – И пригрозив невестке указательным пальцем, герцогиня де Монбаррей выбежала из столовой.
– Флоримон! – крикнула она на бегу. – Что это? Что случилось? Неужели нападение?..
Никто не отвечал ей. В дверях столовой показалась нерешительная Мари-Сесиль, не послушавшаяся приказа свекрови.
– Окружай его, окружай! – раздался звонкий голос Флоримона.
Анжелика и Мари-Сесиль побежали на его крик. Беспорядочные вопли огласили коридор. Отчетливо затрещало разбитое стекло.
– Хватайте его! – кричал Флоримон. – Скорее! Он прыгнет!
Анжелика рванулась и удержала разгоряченного сына, крепко сжав в пальцах плотное сукно его кафтана. Кто-то растрепанный, в длиннополой, как показалось Анжелике, одежде, стрелой пронесся, сшиб нескольких слуг на пол…
– Он прыгнул, прыгнул! Бежим вниз, во двор! – призывал Флоримон.
– Он разбился, – произнесла неожиданно спокойно Мари-Сесиль. – Ведь здесь так высоко…
Толпа слуг и служанок побежала по лестницам. Флоримон, Анжелика и Мари-Сесиль несколько отстали.
– Что же все-таки произошло? – спросила Мари-Сесиль. – Кто крал вино?
– Вино? – Флоримон саркастически расхохотался. – В вашем доме, – он повернул голову к Анжелике, – в вашем доме, матушка, происходит кое-что похуже воровства!
Анжелика встревожилась по-настоящему, но опять же промолчала. Теперь уже глупо было бы спрашивать!
Гурьбой выбежали во двор. Под окном лежал тот самый человек, которого только что столь яростно преследовали. Толпа расступилась перед Анжеликой. Герцогиня приблизилась к лежащему и не могла не вскрикнуть в изумлении. Перед ней простерлась бесчувственная Агата. Было ясно, что девушка, ударившись о твердую, утоптанную землю, потеряла сознание и, должно быть, сломала руку или ногу. Большой неуклюжий чепец съехал ей на лицо.
– Ну! – Анжелика рассердилась. – Я не нахожу слов. Что всем вам сделала эта несчастная? Почему вы погнались за ней? Даже если она что-то украла…
– Украла?! – Флоримон нервически захохотал. – Не знаю, что она украла или намеревалась украсть, но кое-что она, похоже, принесла с собой! Вот это! – И молодой граф показал матери бритву, которую держал в руке.
– Не понимаю… – пробормотала Мари-Сесиль.
– Сейчас вы поймете!.. – Флоримон подбежал к лежащей Агате, наклонился и рывком сорвал чепец.
Глазам присутствовавших предстало молодое мужское, то есть несомненно мужское лицо. Одна щека была гладко выбрита, другая – намылена. Глаза были закрыты в беспамятстве. Анжелика при виде этого зрелища не смогла удержаться от смеха, хотя по натуре своей отличалась наклонностью к милосердию.
– Вот так служанка! – Мари-Сесиль также улыбнулась. Но тотчас сказала: – Этому бедняге необходима лекарская помощь…
– Мы найдем, чем и как помочь ему! – произнес Флоримон угрожающе. Затем снова обратился к Анжелике: – Матушка! Вы не узнаете его? Вы забыли его?
