Колдовство - Беверли Джо (бесплатные полные книги .TXT) 📗
— Это чудесно!
— Мне тоже так кажется. Мое основное загородное поместье Хейвер-Холл находится в Суссексе. Надеюсь, вы любите деревню?
Карета затормозила и остановилась в ожидании, когда лакеи подбегут, чтобы открыть дверцу и развернуть складные ступеньки.
— Последние четыре года я провела в деревенском доме — служила там гувернанткой, милорд. Мне там очень нравилось.
Набег на шляпный магазин был действительно молниеносным: карета с домочадцами Мэг только что подъехала. Похоже, граф вообще все делает в спешке. Исключение, очевидно, составляют любовные отношения с женой.
О Боже! Где-то в этом доме находится кровать, а ночь уже близка…
Граф спрыгнул на землю и подал Мэг руку.
— Знаете, вам ведь придется как-то называть меня — не милордом же.
— Вы так считаете?
— Ну разумеется. Друзья называют меня Саксом. Но вам это не понравится.
Мэг готова была возразить, но догадалась, что именно этого он от нее ждет, и согласилась:
— Да, это не совсем уместно. — Она почувствовала, как он сжал ее руку.
— При крещении меня назвали Фредерик Джордж. Фредерик мне не нравится.
— Тогда, может быть, мне называть вас Фредди?
— Вы это серьезно?
Мэг, разумеется, так не думала. "Трудно представить себе человека, который был бы меньше похож на «Фредди». — При этой мысли Мэг не сдержала улыбки.
— Вот так-то лучше. Мы ведь не противники, моя дорогая, каким бы противным я ни был порой. Вам с Оуэном еще придется проливать из-за меня слезы, уткнувшись в свои чайные чашки. Однако почему бы пока не остановиться на Саксонхерсте? Это лучше, чем «милорд», а со временем, может быть, и вы привыкнете к дружескому «Сакс».
Мэг с благодарностью приняла протянутую им оливковую ветвь:
— Отлично, пусть будет Саксонхерст. А как вы будете меня называть? Не можете же вы всегда обращаться ко мне: «Моя дорогая».
Этот выпад он отразил легко, как птичье перышко:
— Я был бы счастлив называть вас «моя дорогая» всегда, если желаете. Однако я бы предпочел ваше имя при крещении. Минерва, не так ли? Богиня мудрости.
Мэг уже собиралась было поправить его, но вовремя прикусила язык. В конце концов, Минерва — это тоже ее имя, и оно будет создавать между ними некоторую официальную дистанцию. В настоящий момент чем формальнее будут их отношения, тем лучше.
К тому же насколько изысканнее и куртуазнее оно звучало. «Минерва Саксонхерст», — произнесла она почти неслышно, ибо ей было известно, что графинь чаще называют по титулу мужа, а не по его фамилии.
— Восхитительно. — Он сделал жест, долженствовавший, видимо, выразить восторг. — Прошу вас, Минерва Саксонхерст, входите в свой дом!
Заметив, как снисходительно улыбаются слуги, для которых их жизнерадостный хозяин, несомненно, был кумиром, Мэг повиновалась.
Глава 6
Дом был высоким — одним из больших серых каменных зданий, имеющих двойной фронтон. В его просторном, облицованном изразцами вестибюле выстроилась армия слуг, готовых приветствовать хозяйку. Все были принаряжены, у всех глаза горели любопытством.
Мэг пришлось расстаться с еще одним предубеждением: ей не придется спасать психически неуравновешенного графа от беспорядка и хаоса в доме. Впрочем, она совсем не была теперь уверена, что он психически неуравновешен, во всяком случае, он не нуждался в ее услугах, чтобы содержать дом в порядке и заботливо ухаживать за ним самим.
Вероятно, единственное, для чего она была ему нужна, — это ужасная постель.
Что ж, Мэг твердо решила в меру своих возможностей добросовестно исполнить роль жены, чего бы это от нее ни потребовало. В сущности, ее дерзкие шутки в карете были неуместны. Мэг взглянула на графа. Судя по всему, он отнюдь не был против. Мысль о том, что у нее будет теперь человек, с которым можно пикироваться, кто не станет возражать против ее прямодушия и сам за словом в карман не полезет, приятно взволновала Мэг.
Она никак не ожидала найти такое достоинство в муже.
Мэг заметила низкорослого лакея в ливрее и по его подвижному, жизнерадостному лицу поняла, что это и был Обезьян — будущий муж Сьюзи. Улыбнувшись, он подмигнул ей. Неудивительно, что он так счастлив: ведь она только что помогла ему обрести средства, чтобы начать свое дело.
Представительный седовласый мужчина, несомненно дворецкий, подошел к графу, но прежде чем он успел что-либо сказать, один из слуг, присутствовавших в церкви, закричал:
— Лорд и леди Саксонхерст! Гип-гип-ура!
И все присутствующие разразились приветствиями. В наступившей вслед за этим тишине чей-то резкий голос произнес:
— Ну, Фредерик, в какое безрассудство ты влип на этот раз?
Мэг почувствовала, как окаменела рука графа, поддерживавшая ее под локоть. Он резко обернулся: у стены в старомодном, изысканно украшенном паланкине сидела седовласая дама. Меж поручней, спереди и сзади, неподвижно, как статуи, стояли два носильщика в алых ливреях, расшитых серебром. Дверца паланкина была открыта, и Мэг увидела, что дама одета во все черное, однако наряд ее был сшит из дорогого шелка и украшен черным янтарем. Из-под черной шелковой шляпы с обшитыми рюшами полями выбивались серебристые локоны. Глаза светились знакомым желтоватым огнем и придавали ее морщинистому лицу сходство с ястребом.
— Ваша светлость, какой сюрприз! — Мэг никогда в жизни не слышала такой издевательской интонации.
Старуха и глазом не моргнула, лишь перевела свой ястребиный взор на Мэг:
— Бедное мое дитя, вы поступили весьма неразумно, какой бы насущной ни была нужда…
Прежде чем Мэг смогла произнести хоть слово, граф сказал:
— Минерва — благородная дама, а теперь она моя графиня, ваша светлость. Я требую полного к ней уважения.
Дворецкий откашлялся.
— Вдовствующая герцогиня привезла с собой багаж, милорд. — Он указал на кучу чемоданов и шляпных коробок, сложенных поодаль в углу.
— Ты собираешься выкинуть меня на улицу, Фредерик?
— И в мыслях не имею.
Мэг была рада, что граф не отказывает бабушке в ночлеге хотя бы на предстоящую ночь. Граф между тем продолжал:
— Я прикажу со всей заботливостью взять вас и препроводить вместе с вашими пожитками в «Квиллер».
В гостиницу?
— Но, милорд… — запротестовала было Мэг.
— Не надо, — сказал граф тихо, чтобы было слышно только ей, не сводя при этом взгляда с дамы в паланкине. Странным образом он напоминал в этот момент загнанного зверя, напряженно следящего за беснующимися вокруг гончими.
Казалось, герцогиня не заслуживает такого гнева. В конце концов, этот брак на самом деле был безрассудством, и Мэг никогда бы на него не пошла, если бы недействительно чрезвычайные обстоятельства.
Внезапно граф достал лорнет и поднес его к глазам.
— Кузина Дафна! Ты тоже здесь?
Мэг только теперь заметила молодую женщину, стоявшую подле паланкина, хотя та и была шикарно одета — в дорогой длинный жакет, отороченный мехом, и широкую шляпу, изобильно украшенную перьями. Ее худое бледное личико утопало в этом роскошном одеянии. Если граф всегда занимал собой все видимое пространство, то кузина Дафна, казалось, не занимала и той доли, что была ей отведена природой.
Но почему голос графа звучал так язвительно?
Дама вздернула подбородок, ее бледные губы дрожали.
— А почему бы мне здесь и не быть? — Она вынула левую руку из необъятной меховой муфты, и на ее пальце сверкнуло старинное кольцо с огромным изумрудом. — Я ведь ношу обручальное кольцо Торренсов.
Мэг вскрикнула, но муж остановил ее:
— Я не обручен и никогда не был с ней обручен.
— Мы должны были сегодня пожениться! — заявила кузина Дафна.
— Ты ошибаешься.
— Это всегда было известно. Герцогиня сказала…
— Иногда даже вдовствующая герцогиня Дейнджерфилд ошибается. Прингл…
— Развратник! — огрызнулась герцогиня. — Ты играл с Дафной в колыбели.
— Если я делал что-то недозволенное, это вина моей няни.
