Невинная обольстительница - Беннет Сара (читать книги без TXT) 📗
– Энтони не мог лишить себя жизни, – стараясь, чтобы его голос прозвучал ровно, проговорил Оливер. – Он был слишком уравновешенным человеком, чтобы пойти на такое. Он стал жертвой хорошо спланированного убийства, и мне это прекрасно известно. Единственное, о чем я вас попрошу, тетушка, так это набраться терпения. Скоро выяснится истина, и мы навсегда закроем последнюю страницу этой трагической истории.
– Оливер, ты и вправду считаешь, что...
– Да. Я уверен в этом. Неужели вам хочется, чтобы я поверил в самоубийство Энтони и тем самым перестал бы винить себя в его смерти? Но я не снимаю с себя вины. Если бы я тогда не был в обществе Селии, то Энтони непременно успел бы мне рассказать о том, что так беспокоило его в те роковые дни. Он до этого время от времени пытался заговорить о какой-то мучившей его тайне, но каждый раз не договаривал до конца, ограничиваясь лишь намеками, из которых было трудно что-то понять. Я не исключаю, что он собрался все толком разъяснить мне и, может быть, даже попросить у меня совета, но попросту не успел этого сделать. Несмотря на разницу в возрасте, несмотря на разницу в наших характерах, он все равно обращался порой ко мне за советом, вы и сами это знаете, тетушка. Однако в ту ночь Селия была там и... он ушел... и в конечном итоге унес тайну с собой в могилу.
– Ты не слушаешь меня, Оливер! – сердито проговорила леди Марш. – Но все равно позволь мне сказать тебе одну вещь.
Они приблизились к ее креслу, стоявшему во главе стола.
– Говорите, тетушка, я вас покорно слушаю.
Леди Марш села и, устроившись поудобнее, посмотрела Оливеру прямо в глаза. На ее строгом горделивом лице появилось умоляющее выражение.
– Оливер, ты обязан найти себе жену. Я хочу, чтобы ты женился как можно скорее. В семье ты непременно найдешь утешение все твоим бедам. Я чувствую, что в последнее время ты тяготишься своим одиночеством. Ты редко остаешься один и почти все свое время проводишь в обществе других людей, но мне хорошо известно, что можно находиться в переполненной комнате и все равно оставаться в одиночестве. Я прошу тебя, просмотри мой список. Пожалуйста.
Оливер усилием воли заставил себя улыбнуться и подавил всколыхнувшееся было раздражение. Он прекрасно понимал, что леди Марш не желает ему ничего, кроме добра.
– Хорошо, тетушка, я обязательно просмотрю ваш список.
«Бессмысленно, брат! Мисс Вивианны Гринтри в нем нет!»
К его удивлению, эти слова прозвучали в его сознании, произнесенные голосом Энтони, и Оливер снова улыбнулся, на этот раз совершенно искренне. Энтони вполне мог сказать такое, сказать напрямую, не особенно стесняясь. Именно по его прямоте и точности суждений скучал Оливер в последнее время. Ему мучительно хотелось иметь рядом с собой того, с кем можно было поделиться самым сокровенным.
Только сейчас он понял, почему Вивианна Гринтри так интересовала его. Она, как и Энтони, предпочитала говорить то, что думает. Ей, конечно же, не удастся убедить его отказаться от своего решения и оставить приют в Кендлвуде. Кендлвуду осталось существовать совсем немного, и скоро он будет снесен до основания. У Оливера есть кое-какие соображения о том, куда можно будет перевести приют. То, что мисс Гринтри отклонила его предложение, теперь уже не имеет для него никакого значения. У него нет ни малейшего желания становиться покровителем нищих и бездомных.
Нет, Вивианне Гринтри ни за что не переубедить его. Он не допустит этого, хотя ему будет интересно посмотреть... как она будет пытаться добиться своего.
Глава 5
– К вам мисс Гринтри, сэр! Она пожелала оставить свою визитную карточку. На ее обороте какая-то надпись.
Оливер посмотрел на непроницаемое лицо лакея и задумался о том, известно ли ему что-нибудь о Вивианне Гринтри. Затем перевел взгляд на серебряный поднос, который Ходж держал в затянутой перчаткой руке. На нем лежал квадратик плотной бумаги, на котором было несколько слов: «Мисс Вивианна Гринтри, Гринтри-Мэнор. Йоркшир».
– А что написано на обороте, Ходж?
Лакей перевернул визитку и поджал губы.
– Там написано «я могу помочь вам», сэр.
Оливер задумался.
«Я могу помочь вам». Интересно, что она имеет в виду?
– Проводите ее сюда, Ходж!
Ходж моментально убрал с лица удивленное выражение. После случая с Селией Маклейн Оливер Монтгомери запретил без своего разрешения пускать в дом женщин, приходящих без сопровождения. Сейчас же на глазах Ходжа он нарушает собственное запрещение, делая исключение для мисс Вивианны Гринтри.
– Сюда, сэр?
Ходж не стал обводить взглядом библиотеку, в которой сейчас находился его хозяин, в этом не было никакой необходимости. Комната была выдержана в темных тонах, в ней стоял устойчивый запах табака и кожаных книжных переплетов. Это свидетельствовало о том, что данное помещение – территория, предназначенная исключительно для мужчин. Это была не та комната, куда женщину могли пригласить для светского разговора или, как это было в случае с Вивианной, нравоучений. Скверно, подумал Оливер. Если бы она действительно хотела помочь ему, то должна была бы сделать это на его условиях.
Ходж удалился и вскоре вернулся в библиотеку вместе с мисс Гринтри.
На Вивианне было новое платье простого и безыскусного покроя темно-зеленой расцветки, узкое в талии и длинное, почти касающееся пола. Рукава, узкие в запястьях, окаймлены белым кружевом в тон такому же кружеву воротничка. Волосы Вивианны были гладко зачесаны и собраны в тугой узел на затылке. На голове скромная соломенная шляпка, завязанная под подбородком лентами. На руках перчатки. Незатейливого вида дамская сумочка на шнурке.
Оливеру при взгляде на нее почему-то захотелось забрать у Вивианны сумочку, выбросить ее в окно, затем вытащить из волос шпильки, позволив локонам водопадом обрушиться ей на плечи. Однако этому желанию предшествовала другая мысль: ее простое на вид платье ладно обтягивало ее стройную фигуру, подчеркивая линии ее женственного соблазнительного тела. Он представил себе, как срывает с нее платье, как бросает его в огонь и наряжает ее в другое – из красного шелка. Да, мисс Вивианна Гринтри выглядела бы просто потрясающе в платье из красного шелка. Было бы неплохо добавить к такому наряду также и красную шелковую шаль. Такая шаль удивительно подчеркивала бы ее грудь и бедра, когда она лежала бы на диване перед горящим камином, полузакрыв глаза, почти пряча их под темными длинными ресницами, разметав по плечам волосы. И еще улыбка, она непременно должна при этом улыбаться.
Да, это была поистине восхитительная фантазия.
Оливер резко поднялся с кресла. Вивианна посмотрела на него с плохо скрываемым неудовольствием, на долю секунду больше положенного задержав взгляд на бокале, стоявшем на столе. Он понял, что она заподозрила, будто он пьян, и готова высказать свое мнение по этому поводу. Скорее всего она считает его ничтожным, никчемным и безвольным созданием. Оливер подумал, что не имеет права обвинять ее в подобном презрительном высокомерии, потому что он сам немало потрудился за последний год для того, чтобы заслужить подобную репутацию. Губы Вивианны были неодобрительно сжаты, но в то же время все равно оставались такими соблазнительными, что он подумал, что может невольно повести себя так, что покажет ей себя с самой худшей стороны.
Он хотел, чтобы она испытала потрясение, не так ли?
Оливер улыбнулся ей самой пьяной улыбкой, которую только сумел изобразить. При этом он старался слегка покачиваться, чтобы возникло ощущение, будто ему трудно сохранять равновесие.
– Мисс Гринтри! Вы самая смелая из всех знакомых мне женщин!
– Лорд Монтгомери! – воскликнула Вивианна, и ее глаза удивленно расширились. – Что это значит?
– Это значит, что вы оказались в моем доме. Одна. Без сопровождающих. Поздравляю вас.
Вивианна пришла в замешательство, когда Оливер отвесил ей неловкий поклон, искренне не понимая, шутит он или говорит всерьез. Она не сомневалась в том, что лорд Монтгомери изрядно пьян, хотя ей и было трудно предположить, бывает ли он пьян еще сильнее, чем сегодня. Она заехала к нему, чтобы оставить свою визитку с короткой припиской на ее обороте, не надеясь добиться личной встречи, но, к своему великому удивлению, удостоилась возможности побывать в его святилище. Она действительно не рассчитывала на это, но когда подвернулась возможность, то не смогла противиться. И вот теперь она стоит перед ним, глядя ему прямо в глаза. Чувствует, как участилось ее дыхание, как пальцы судорожно впились в сумочку. Понимает, что Оливер Монтгомери в эти мгновения предстал перед ней в своей самой неотразимой привлекательности.
