Песнь земли - Коултер Кэтрин (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
Филиппа спокойно допила молоко и сказала:
— После завтрака я посмотрю шерсть. Если она плохо вымыта и спрядена, я буду очень недовольна. Нитки должны быть чистыми. Проследи за этим. Где стоят ткацкие станки?
Старая Агнес слегка подняла голову, но под воинственным взглядом Филиппы снова согнулась в поклоне.
— В пристройке за бараками… хозяйка.
— Отбери по меньшей мере пять женщин с ловкими пальцами, женщин, которые способны думать о чем-то еще, кроме мужиков, и смогут научиться ткать. Ты, разумеется, станешь моей помощницей. Иди и проследи за качеством ниток. Я скоро приду.
Старая Агнес с восхищением посмотрела на молодую девушку, которая хорошо знала, как себя держать со слугами.
— Слушаюсь, хозяйка.
Она вышла в таком приподнятом и радостном настроении, какого у нее никто не видел уже несколько десятилетий.
Дайнуолд пораженно уставился старой служанке вслед. Проклятая Филиппа! Эта несносная девчонка сотворила чудо — а ведь была с Агнес не очень-то приветлива, наоборот, вела себя строго, властно и…
Он заметил, что Филиппа смотрит в его сторону и улыбается.
— Агнес нужна сильная рука и, что еще важнее, чувство собственной значимости. Сейчас она получила и то и другое, — спокойно пояснила девушка и принялась насвистывать.
Дайнуолд развернулся на каблуках и быстро вышел из зала. С ума сойти! Ему утерла нос девица, которая несколькими часами раньше столь ловко орудовала ночным горшком, что у Дайнуолда до сих пор в голове гудело! Он в сердцах выругался.
Филиппа мысленно возблагодарила леди Мод, чей язычок, если надо, был острее, чем жало гадюки. Впрочем, — опять же при необходимости — хозяйка Бошама нередко расточала и потоки меда. Сейчас ее наука невольно помогла Филиппе: теперь старая Агнес не только сделает больше, чем все женщины Сент-Эрта, вместе взятые, но и проследит, чтобы они работали на совесть.
Неожиданно Филиппа заметила, как на стол легла чья-то тень.
— Филиппа де Бошам, я Алайн, управляющий лорда Дайнуолда.
Девушка не ожидала, что этот человек заговорит с ней. Учитывая, какие злобные взгляды он бросал в ее сторону… Хм, интересно, что же ему надо? Она надменно подняла голову, стараясь придать лицу бесстрастное выражение.
— Сообщите мне имя вашего кузена, и я позабочусь о том, чтобы вы как можно быстрее оказались на пути к нему, подальше от Дайнуолда де Фортенберри, — вкрадчиво улыбаясь, тихо произнес Алайн.
— Зачем? — в упор спросила Филиппа. Его улыбка погасла.
— Ты здесь чужая. — Ответ прозвучал громко и зло, но Алайн быстро взял себя в руки. — Ты невинная юная леди, а Дайнуолд де Фортенберри — негодяй и разбойник, — подчеркнуто доверительным тоном заговорил он. — Это человек, который никому не доверяет и сам не способен хранить верность. Он живет по своим законам, которые не дано изменить остальным. Он ворует, грабит и получает от этого удовольствие. Он будет унижать и использовать тебя, пока не наградит ребенком, а потом выбросит за ворота. У него нет совести, нет принципов, нет уважения к женщинам. Он издевался над своей первой женой, пока она не умерла; он вообще любит издеваться над женщинами, будь то высокородные дамы или служанки — ему плевать. В конце концов от тебя отвернутся все — и он сам, и твоя семья.
Неприкрытая злоба, звучавшая в этой тираде, поразила Филиппу. Прошлым вечером она и сама готова была убить хозяина замка, но в словах управляющего было что-то другое, что-то лежащее очень глубоко. Дайнуолд не изнасиловал ее, хотя у него была такая возможность, и не издевался над ней, хотя она довела его до белого каления. Наоборот, это она ударила его.
Внезапно Филиппа вспомнила, как Фортенберри ее отшлепал. А что бы она сделала на его месте, если б ее треснули по голове тяжелым ночным горшком?
Да-а, ну и дела!.. Управляющий, который поносит своего хозяина, вместо того чтобы хвалить его… Такого она еще не встречала!
— За что ты ненавидишь Дайнуолда де Фортенберри?
Алайн отшатнулся, словно она его ударила:
— Ненавижу хозяина? С чего ты это взяла? Просто я знаю, что он из себя представляет и каковы его мысли. Дикий, безжалостный, потерявший веру в Бога человек! Но, несмотря на все это, у меня нет к нему ненависти. Ведь он мой хозяин. Но вам… Уходите, миледи, уходите, пока живы. Скажите мне имя вашего кузена, и я увезу вас отсюда.
— Хорошо, — медленно произнесла Филиппа, — я скажу тебе.
Лицо Алайна просветлело, в глазах мелькнуло удовлетворение, из груди вырвался облегченный вздох.
— Так как же его зовут?
— Я пока подожду с ответом. Сначала я должна заработать себе новое платье, как мы договорились с твоим хозяином. Не могу же я показаться близкому родственнику в тех лохмотьях, которые на мне сейчас.
— Мне кажется, ты глупая девушка. Еще раз предупреждаю: Дайнуолд будет использовать тебя, пока не оставит с ребенком, а затем выбросит, как ненужную вещь, и ты подохнешь в канаве. — С этими словами Алайн повернулся и, едва сдерживая ярость, быстро вышел.
Филиппа удивленно покачала головой. Странный замок, а еще более странные его хозяин и управляющий… Она встала из-за стола и отправилась в ткацкую мастерскую.
В длинной и душной комнате, кроме Агнес, были еще шесть женщин; как только Филиппа появилась в дверях, мгновенно воцарилась тишина. В мастерской стояли три старые прялки и три станка, один дряхлее другого. Филиппа оглядела каждую женщину и одобрительно кивнула, затем поговорила со всеми, узнала, как их зовут и что они умеют делать: Оказалось, ничего — за исключением двоих, да и у тех знания практически равнялись нулю. Потом она проверила станки. В одном треснул челнок, в другом ослабла рама, а в третьем нитка выскальзывала из крепления. Филиппа вздохнула и подошла к Агнес:
— Ты говорила, что Горкел поможет нам наладить станки?
— Да. Достаточно этому уроду бросить всего один взгляд на вещь, и он уже знает, как ее чинить; и так с самого детства.
— В таком случае найди Горкела. Дожидаясь Страшилу, Филиппа внимательно осмотрела изготовленные нитки. Если учесть состояние прялок, результат получился вполне сносный. Еще раз вспомнив леди Мод, Филиппа улыбнулась и похвалила мастериц.
Два часа спустя женщины уже сидели за ткацкими станками. Они работали аккуратно, хоть и медленно, но это было и лучше. Как только они наберутся опыта, дело пойдет быстрее. Старая Агнес поминутно заглядывала им через плечо, ругалась и ворчала, а потом поворачивалась к Филиппе и одаривала ее беззубой улыбкой.
— Принк, он здесь ткач, как вы, наверное, знаете, миледи, так вот он сказал, что женщины не могут работать за станками. Ха! — Служанка презрительно фыркнула.
— Надеюсь, старый зануда теперь заткнется навсегда. Понятно, почему ни одна женщина в замке ничего не знала — этот дуралей боялся их учить. Они бы враз переплюнули старого идиота.
Филиппе очень хотелось встретиться с Принком до того, как он навсегда заткнется.
Какая идиллия: леди Филиппа, дочь лорда Генри, владельца замка Бошам, недавно прибывшая в Сент-Эрт, руководит женщинами, которые превращают в ткань украденную у ее отца шерсть! Филиппа расхохоталась, оценив комизм ситуации.
— Почему ты смеешься? Ты же меня не видела! — раздался позади детский голос.
— А я догадалась. И долго ты подсматривал, Эдмунд?
— Я никогда не подглядываю за женщинами, — подбоченясь, огрызнулся Эдмунд. — Просто я следил за одной противной дылдой.
— Какой отвратительный мальчишка, — буркнула Филиппа.
— Вот я скажу папе, что ты обзываешься, и он больше не разрешит тебе ходить в мой ночной горшок!
Филиппа молитвенно прижала руки к груди.
— О нет, Эдмунд! — жалобно возопила она. — Я просто умру без твоего ночного горшка! Не заставляй меня ходить в уборные, о пожалуйста, Эдмунд!
Чувствуя подвох, мальчик растерянно заморгал. Догадавшись, что она попросту разыгрывает его, Эдмунд нахмурился; потом в глазах его мелькнуло хитрое выражение, и Филиппа сразу вспомнила Дайнуолда.
