Греховный соблазн - Джонсон Сьюзен (читать книги регистрация txt) 📗

— Ничего подобного.

Какая обаятельная, чарующая улыбка!

— Но в зависимости от обстоятельств я могу опоздать. Понимаешь? Не сумею вовремя выйти из тебя. Тут поможет губка… внутри, — добавил он, отвечая на ее безмолвный вопрос.

— Значит, губка не для ванны?

? Нет.

Он в который раз поразился ее наивности. После двенадцати лет брака и двоих детей она понятия не имеет о противозачаточных средствах! Можно только гадать, каковы супружеские отношения князя и княгини! Но почему мысль о том, что она редко принимает мужа в постели, так приятна?

— Наверное, сначала следует сделать именно это.

— Ты сможешь излиться в меня без нежелательных последствий?

Он на миг почувствовал себя преподавателем гигиены.

— Теперь ты видишь мои эгоистичные мотивы.

— О, мне они нравятся… — Она снова вспыхнула. — То есть… мне так хорошо, когда ты…

Казалось, даже ее груди порозовели!

— Садись, — предложил он, подтолкнув ее на кровать, и, встав, улыбнулся. — Подготовимся к сексу.

— О Господи… Макс… только услышав это, я уже… Она закрыла глаза, отдаваясь на волю расплавленному жару, залившему ее лоно.

Макс легко коснулся губами ее сомкнутых век.

— Это неизведанная территория для нас обоих, — пробормотал он, приподнимая ее подбородок согнутым пальцем, и, когда ее ресницы взметнулись вверх, добавил: — Я, как правило, не позволяю себя связывать.

— Но позволишь ради меня?

— Я бы сделал для тебя все на свете.

— Не предлагай мне так много. Я жадная. Он ответил сладострастной улыбкой.

— О, дорогая, поверь, я намерен получить свою долю.

— И нам никто не помешает?

Она чувствовала себя восхитительно развратной и не могла поверить, что у них достаточно времени.

— Бегшотам хорошо заплатили за наше уединение.

— В таком случае скорее покажи мне. Покажи губку, которая позволит тебе быть со мной до конца.

Он подошел к столу, взял губку и, вынув из кармана небольшой золотой ножичек, вырезал из нее овальный кусочек. Потом налил в стакан немного бренди, окунул губку и тщательно выжал.

Сгорая от вожделения, она тем не менее зачарованно наблюдала за ним. За каждым движением. Каждым жестом. Точным. Завораживающим. Пьянящим. Даже самая равнодушная женщина должна согласиться, что он само совершенство. Тугие бугрящиеся мышцы, живое свидетельство его постоянных тренировок, высокое стройное тело таких идеальных пропорций, что могло бы послужить моделью любому скульптору. Бронзовая кожа, смоляные волосы… как не похоже это на все, что она когда-то искала в мужчине!

Вернувшись к кровати, Макс показал ей кусочек губки.

— Наверное… лучше это сделать мне.

— Ты прав. Не уверена, что смогу правильно…

Она осеклась. Лулу рассказывала о каком-то каучуковом колпачке и «французских письмах» [3], но ни словом не упомянула о губке. А откуда узнать о таких вещах женщине, которая за двенадцать лет считанные разы бывала с мужчиной?

— Боюсь, я никогда не обращала внимания… на такие вещи.

Он пережил минуту чисто мужского торжества. Сознания того, что обладает женщиной, совершенно невежественной в подобных вещах. И поразился внезапно нахлынувшим угрызениям совести. И это он?! Тот, кто всегда исповедовал принцип равенства в любовных играх?

— Правда, я слышала о «французских письмах». У тебя их нет?

— Я не рассчитывал на…

— …что-то, кроме прогулки верхом. Понимаю. — Она раздвинула губы в медленной улыбке. — А я соблазнила тебя.

— За что я глубоко благодарен, — хмыкнул Макс.

— И теперь собираешься позволить мне делать с тобой все, что угодно? — пробормотала она, восхищенная тем, что может впервые в жизни разыгрывать кокетку.

— Не беспокойся, я отвечу тем же. Пока это всего лишь предупреждение, — поддразнил он, опрокидывая ее на спину.

— Ты меня тоже свяжешь?

— Я еще не решил, — лукаво улыбнулся он, поднимая ее колени и раздвигая ноги. — Посмотрим, в каком я буду настроении.

— Ты по крайней мере хотя бы знаешь, что делать. А для меня это так ново… о Господи, включая и это…

Она выгнула спину и тихо застонала: длинные, пальцы Макса скользнули вверх, проникли в лоно, чуть нажимая на пульсирующую плоть, проталкивая губку, казалось, в самое ее чрево… удерживая легким надавливанием, пока яростные судороги сотрясали ее существо.

Только сверхъестественным усилием воли удержался он от того, чтобы не оседлать Кристину, особенно сейчас, когда появилась возможность исторгнуться в нее. Ноздри Макса раздувались от напряжения, необходимости подавлять свои желания, и он, резко выдернув пальцы, встал и отодвинулся.

— Это будет чертовски трудно, — пробурчал он, снова борясь с ошеломляющим порывом взять ее, сейчас и немедленно. Их взгляды скрестились: ее — лихорадочный, его — жадный.

— Я не могу ждать. Прости. Я чувствую себя такой простушкой, глупенькой и наивной, но не могу…

«Слава Богу!» — подумал он, чувствуя, что теряет контроль над собой.

— Мы слишком долго не были вместе, — выдохнул он вслух, подводя свой набухший фаллос к жаждущему лону, забыв о том, что прошел всего час с тех пор, как они любили друг друга.

Обезумев от желания, она гостеприимно развела бедра, и он свирепо ринулся в нее, как враг в завоеванный город.

— На этот раз я наполню тебя своим семенем, — хрипло выдавил он. Властно. Как хозяин.

— Каждый раз…

Она поняла, что он предъявил на нее права, и хотела его с яростью, которая всего день назад была бы невозможной.

— Каждый раз, — поклялся он, и его слова прозвучали скорее вызовом, чем подтверждением. Раздвинув ее ноги еще шире, он снова вонзился в нее могучим, горячечным выпадом.

И она на кратчайший миг потеряла сознание.

Из его груди вырвался тихий рык. Подсунув ладони под ее попку, он почти грубо дернул ее вверх, подгоняемый невыразимой потребностью владеть. Сделать своей.

Равнодушная ко всему, кроме урагана ощущений, не сознававшая того, какие эмоции владеют Максом, она двигалась в одном ритме с ним, желая большего. Дыхание застревало у него в груди, мышцы спины, казалось, вот-вот порвутся, но он только крепче стискивал ее ягодицы, требуя, приказывая, заставляя.

Их соитие было исступленным, мучительным, алчным.

Он потерял способность мыслить ясно: поразительное помрачение ума для мужчины, всегда приравнивавшего секс к обычному спорту, разве чуть более азартному. Она, похоже, снова теряла сознание, хотя не знала, возможно ли это в пылу страсти. Но в конце, когда льнула к нему, испуская дикие, бессвязные крики, а он с каждым вздохом изливался в нее мощными струями, и кровать, и гостиница, и ноябрьский день растворились, ушли за грань сознания.

Некоторое время спустя, когда они немного пришли в себя, а действительность вернулась, до них постепенно стали доходить стук дверей, чьи-то голоса, прохлада, солнечные лучи, проникавшие в окна…

«Значит, можно на самом деле купаться в наслаждении», — подумала она.

И секс перестал быть просто сексом, смутно понял он.

Макс встрепенулся первым, возможно, по привычке: он часто занимался любовью в будуарах, где в любую минуту мог появиться разъяренный муж. И сейчас повиновался инстинкту.

Кристина подняла голову, когда он шевельнулся.

— Одновременный финиш, — пояснил он с улыбкой. — Нужно срочно повторить.

Кристина и не подозревала, что на свете может существовать столь идеальная гармония.

— Должно быть, это одно из чудес Господних.

— Так оно и есть, — кивнул Макс.

— Теперь я не шевельнусь целых десять лет, — объявила она, жмурясь от удовольствия.

Он улыбнулся.

— Я пошлю Шейле записку.

— Если только…

Макс, как человек действия, был более уверен в себе.

— Можешь делать все, что пожелаешь.

— А я думала, только мужчины могут делать все, что пожелают.

Макс пожал плечами: