Хозяйка поместья - Басби Ширли (первая книга txt) 📗

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Терр дю Кер — Земля Сердца

Глава 6

Лето, 1804

Проживи Кэтрин до ста лет, она все равно не забудет первое впечатление от массивного дома из дерева и кирпича в Терр дю Кер — Земле Сердца.

Дом стоял на вершине небольшого холма, как сверкающий желтый бриллиант или как топаз на зеленой бархатной равнине. Много лет назад высокие деревянные колонны первого этажа были выкрашены в бледно-желтый цвет, но теперь, под жарким солнцем, они стали бледно-кремовыми и мягко светились в отблесках вечернего солнца. Когда-то охристый кирпич из-за дождей и солнечных лучей превратился в светло-желтый. Дом был построен, когда испанская бабушка Джейсона была еще ребенком; испанские его традиции нарушала широкая лестница снаружи дома, образующая изящную арку, ведущую на прохладный, увитый виноградом верхний этаж. Французские двери выходили на тенистые веранды, которые опоясывали дом с трех сторон, а склоны крыши, нависая над верандами, спасали их от дневного зноя. Резные перила были покрыты жимолостью и вьющимися растениями, их темно-зеленые листья ярко выделялись на светлом дереве. В массе зелени пламенели желтые и оранжевые цветы, их ароматом благоухал воздух.

Кэтрин не ожидала увидеть здесь дом, он возник неожиданно, будучи скрыт соснами и громадными дубами. Дом сначала показался необитаемым, но при их приближении вдруг ожил, и через несколько секунд уставших путешественников встречала толпа радостно гомонящих мужчин, женщин и детей.

Позже Кэтрин узнала, что Терр дю Кер был скорее поселением, чем просто плантацией, что позади главного дома скрытые высокими соснами стояли дома поменьше, где жили со своими семьями мужчины, сопровождавшие Джейсона. Сейчас же, уставшая до смерти от покачивающегося фургона, она была благодарна улыбающимся чернокожим слугам, которые сделали восхитительными первые часы в ее новом доме.

Как только ее фургон остановился, Джейсон обхватил ее за талию, извлек оттуда и опустил на землю, удерживая рядом с собой. Она стояла в его объятиях под заинтересованными взглядами всего маленького общества. Он склонился, поцеловал ее долгим и жадным поцелуем, затем мягко сказал:

— Добро пожаловать в Терр дю Кер, моя маленькая драчунья.

Озадаченная его нежностью, Кэтрин поступила в распоряжение суетливой маленькой женщины, которую он называл Сьюзен. Она провела Кэтрин в светлую прохладную комнату, а потом исчезла, пробормотав, что ей нужно присмотреть за другими слугами.

Мгновение Кэтрин стояла, тупо разглядывая чистый деревянный пол, белые стены, на которых ничего не было, и кое-какую мебель. Здесь стояли массивная, с пологом, кровать на четырех столбиках из красного дерева, выделяясь темным пятном на фоне белоснежных стен, такой же массивный гардероб с восхитительной резьбой и туалетный столик со скамеечкой, обтянутой красным бархатом, — в том же тяжеловесном испанском стиле. Вот и вся мебель в непомерно огромной комнате. Даже громадный кирпичный камин в углу комнаты не уменьшал ее размеры.

Кэтрин не знала, что ей делать дальше, и вышла на веранду, наблюдая, как разгружают фургоны. Когда ее фургон откатили за угол дома, она почувствовала легкое сожаление — оказывается, она сроднилась с ним, даже с жестким деревянным сиденьем, и сейчас почти желала, чтобы путешествие все еще продолжалось.

Вернувшись в прохладу комнаты, она заметила еще одну двойную резную дверь. Еще одна комната, даже больше, если только такое возможно, чем первая. И совершенно пустая. Ничего не нарушало ее гулкой пустоты. Нахмурившись, она вернулась обратно и застыла при виде Джейсона, который праздно развалился на кровати.

— Ну, что ты думаешь об этом? Кэтрин честно ответила:

— Все ужасно огромное, правда?

— Хм, возможно. Думаю, после того как все это ты заполнишь мебелью, я не смогу пройти по дому, не зацепившись за какое-нибудь препятствие.

— Откуда ты знаешь! И где, — спросила она с сарказмом, — я найду мебель, о которой ты говоришь? Здесь?

Его усмешка стала шире, привычным жестом он сбросил ботинки, они с громким стуком упали на пол.

— Скоро я покажу тебе кладовые. Моя бабушка когда-то решила, что будет жить здесь, и привезла с собой великое множество Бог знает чего. Я уверен, кое-что окажется бесполезным или испортилось после стольких лет, но там наверняка найдется достаточно всего, с чего ты можешь начать. Да и те фургоны, любовь моя, которые приехали вместе с нами, не пустые! Понравятся ли тебе товары и ткани, которые я выбрал, это уже другой вопрос.

Ровным голосом, но чувствуя, как в ней нарастает возмущение, она спросила:

— Так ты для этого привез меня сюда? Чтобы я привела в порядок и вела твой дом?

Лежа на боку и опираясь на одну руку, он лениво оглядывал ее тонкую фигурку.

— Нет, это не единственная причина, по которой ты со мной.

Не обращая внимания на дразнящий блеск его зеленых глаз и невысказанный вызов, она упрямо продолжала:

— И куда ты дел моего сына? Я хочу, чтобы он был рядом со мной и чтобы он спал в этой же комнате.

Улыбка исчезла с лица Джейсона, подбородок окаменел.

— Боюсь, ты будешь очень занята, разделяя эту комнату со мной, чтобы думать о нем! Но чтобы успокоить твои материнские страхи… Я не отослал его к слугам. Его комната через несколько дверей от твоей, с ним Жанна и Салли. Они могут ухаживать за ним не хуже, чем ты, и в доме достаточно слуг, чтобы он не чувствовал себя заброшенным!

Глумление в его голосе было слишком очевидным, и она была близка к тому, чтобы тут же, глядя в это наглое лицо, сказать, что он отец Николаев. Но упрямство и гордость снова одержали победу, и вместо этого она многозначительно спросила:

— Я должна делить комнату с тобой?

— А где же мне спать? Сейчас это единственная комната, где есть кровать. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы я спал со слугами.

Рывком поднявшись с кровати, он подошел к ней, протянул руку и нежно заправил локон за ухо. Едва он коснулся ее щеки, Кэтрин почувствовала тепло его пальцев, сильное тело, которое было совсем рядом с ней.

Она не хотела встречаться с ним глазами и стояла, уставившись в пол, как заговоренная, борясь со жгучим желанием броситься в его объятия и закричать, что не имеет никакого значения, где он будет спать, если он взял ее с собой.

— Разве так плохо делить постель со мной? — услышала она его хриплый от желания голос.

Чувствуя, как учащается пульс, она продолжала стоять, опустив глаза, пока его рука, скользнув по щеке и ухватив ее за подбородок, не подняла ее лицо.

— Ты ведь уже делила ее однажды, котенок. И, мне кажется, мы решили тогда, что попытаемся что-то сделать из нашего несчастливого брака. Неужели я был так тебе противен после одной той ночи, что ты нагромоздила между нами океан и преподнесла мне ребенка от другого мужчины?

Ее сердце кричало: «Господи, Джейсон, это все не так! Может ли что-нибудь получиться из нашего брака, когда тебе требуется только племенная кобыла?» Но эти слова звучали лишь в ее сердце, если он решил таким образом испытывать ее характер, она пойдет ему навстречу.

— Тебя разве не волнует мысль о том, что я была в постели другого мужчины, что он целовал меня, а наши тела дали начало новой жизни? — Кэтрин приложила все силы, чтобы голос ее звучал твердо.

Он с такой силой сжал ее подбородок, что она заплакала от боли. И словно для того, чтобы она замолчала, а он не слышал бы никаких подробностей, Джейсон зажал ей рот губами. В этом поцелуе не было ни радости, ни страсти; он наказывал и причинял боль. Отпустив наконец ее губы, он прорычал:

— Боже мой! Ты спрашиваешь это! Да, это волнует меня! После того как я увидел тебя в Новом Орлеане, я часто просыпался по ночам, потому что мне снилась твоя нежная белая шея в моих руках, и если бы мои сны… — он жестко рассмеялся, — а правильнее сказать, ночные кошмары — были явью, я бы уничтожил твое очаровательное, но предательское тело!