Муслин с веточками - Хейер Джорджетт (читаем книги онлайн TXT) 📗
– И Эстер не любит карты, поэтому если вы и Фабиан предпочитаете сыграть в пикет, в чем я не сомневаюсь, сэру Гарету придется ее развлекать, а нас останется четверо, как раз то, что надо. Даже муж, привыкший к ее выходкам, почувствовал, что эта попытка обеспечить сэра Гарета возможностью сделать предложение Эстер чересчур очевидна, чтобы ее поощряли; а герцог, про себя обозвав ее тупоголовой надсмотрщицей, решил, что этого достаточно, чтобы развести друг от друга обе заинтересованные стороны. Пока ее светлость суетилась в комнате, указывая недовольному священнику, где установить столик, и заглядывая в разные шкафчики в поисках карт, он и лорд Видмор пытались отговорить ее от этих трудов. Леди Эстер, бормоча, что, по ее мнению, последний раз карты фигурировали на детском празднике, пошла за ними, а Аманда, пользуясь случаем, предлагаемым занятостью хозяев, выскользнула на террасу, произнеся яростным шепотом, когда проходила мимо сэра Гарета:
– Я хочу поговорить с вами наедине! Он отошел он окна, но сказал, как только поравнялся с ней;
– Осторожнее, Аманда! Вы всполошите весь дом таким неприличным поведением. Помните, что вы дочь моего друга, которая слишком хорошо воспитана, чтобы позволить себе что-либо столь нескромное, как свидание при лунном свете.
– Я никакая не дочь вашего друга, и мне очень хочется сказать об этом лорду Бранкастеру! – резко произнесла она.
– Я бы вам не советовал. Именно это вы хотели мне сказать?
– Нет, не это! – Она помолчала, потом беззаботно сказала: – В сущности, я не хочу, чтобы он узнал правду, ведь так случилось, что леди Эстер любезно пригласила меня погостить здесь, и я решила так и сделать. Он засмеялся:
– Вот как?
– Да, и вы можете быть совершенно спокойны и больше не переживать из-за меня, – любезно произнесла Аманда.
– Да, – сказал очень растроганный сэр Гарет, – это необычайно прелестная мысль. Скажите мне, между прочим, почему вы решили, что имеете дело с бревном?
– Не понимаю, что вы имеете в виду, – с достоинством ответила Аманда.
– Бревно, дитя мое, это тот, кого легко одурачить.
– Ну, я вовсе не думаю о вас так, ни в коем случае. В сущности, совсем наоборот, потому что вначале вы одурачили меня, а потом одурачили всех этих людей! И если вы попытаетесь завтра утащить меня силой, я расскажу лорду Бранкастеру, как вы его обманули.
– Надеюсь, не расскажете, – сказал он. – Боюсь, его светлость, ум у которого не слишком гибок, не поверит ни одному слову в вашей истории, и тогда в хорошеньком положении мы окажемся!
– Это было отвратительно с вашей стороны – привезти меня сюда!
– Да, и я думаю, что это мнение разделяют еще несколько членов этой компании, – заметил он. – По крайней мере, я не стану усугублять оскорбление, оставляя вас здесь! Нет, не начинайте снова ругаться! Я точно знаю, что творится в вашей глупой головке, вы намерены удрать от меня, и вы знаете, что не сможете, пока я за вами слежу, поэтому вы надеетесь убедить меня в своем желании остаться здесь, как хорошая маленькая девочка, которой вы категорически не являетесь. Но стоит только мне отвернуться, как вы удерете. И вам следует понять, Аманда, я могу желать, чтобы вы оказались за тридевять земель, но я не собираюсь позволить вам от меня удрать! Да, я хорошо понимаю, что я обманщик, похититель и полностью заслуживаю презрения, но на самом деле вам будет гораздо лучше со мной, чем в поисках неквалифицированной работы, для которой, поверьте мне, вы нисколько не годитесь. Завтра я позволю вам браниться, сколько захотите, а пока возвращайтесь в гостиную и сыграйте в казино.
– Ни за что! – объявила она, всхлипывая. – Вы можете сказать этой отвратительной леди Видмор, что у меня болит голова! И хотя вы думаете, будто я в вашей власти, вы еще узнаете, что это не так, во всяком случае, вы не можете заставить меня играть в казино или любую другую ужасную игру. С этими словами она отправилась к каменному сиденью в дальнем конце террасы и уселась, отвернувшись от него. Сэр Гарет, хорошо осознающий, как глупо спорить с девицами, охваченными яростью, оставил ее дуться, пока не вернется хорошее настроение, и снова направился в дом, чтобы извиниться за нее. Он также предложил заменить ее за карточным столом, но герцог поспешно заявил:
– Фу! Чепуха! Никто не хочет играть в это дурацкое казино! Пойдемте в библиотеку, думаю, мы найдем там моего брата! Затем он увел сэра Гарета из комнаты и только успел подумать, куда, черт возьми, запропастилась Эстер и почему негодная девчонка вечно не бывает там, где она нужна, как она вышла из утренней гостиной в противоположном конце холла с обеспокоенным видом и сказала, что не может себе представить, куда дети могли задевать карты. В любое другое время любящий дедушка почтил бы ее своим откровенным, мнением о людях, настолько глупых, чтобы позволить банде малолетних хулиганов болтаться по дому, хватая все, что им понравится, но в данном случае он сдержался и даже произнес добродушно, что это совершенно неважно.
– Я скажу Алмерии, что их не могут найти, – добавил он в порыве вдохновения, вернулся в гостиную и плотно закрыл дверь. Леди Эстер посмотрела ему вслед с беспомощным испугом, щеки ее покраснели. Она умоляюще взглянула на сэра Гарета и увидела, что глаза его полны смеха. Он сказала:
– Интересно, сколько еще уловок в запасе у вашего отца и невестки, чтобы отделить нас от остальной компании? Это необычайно забавно, но, что касается меня, признаюсь, я ищу возможности поговорить с вами с тех самых пор, как приехал в Бранкастер.
– Да, – грустно произнесла она. – Я понимаю… Я знаю, это только правильно, что я должна… О Боже, я говорю такие глупости, но если бы вы знали, как это для меня мучительно, вы бы меня простили! Он взял ее руку и почувствовал, как часто бьется ее пульс. Он повел ее в сторону утренней гостиной и нежно заставил войти. Гостиная была освещена только масляной лампой, обстоятельство, за которое Эстер бессвязно извинилась.
– Но, Эстер, в чем дело? – спросил он, вглядываясь в ее лицо. – Почему вы так дрожите? Не можете же вы стесняться меня, мы такие старые друзья!
– О нет! Если бы мы могли так и остаться друзьями!
– Я думаю, что вы должны знать, что мое самое серьезное желание – стать больше, чем вашим другом.
– Я знаю это, и правда, я вам очень признательна и истинно осознаю честь, мне оказанную…
– Эстер! – прервал он. – Разве обязательно говорить такую ерунду?
– Не ерунду! О нет! Вы оказали мне такую честь и так издалека ехали, что я просто сгораю от стыда, ведь осмелюсь сказать, это было чрезвычайно неудобно, и все же, как могла я написать вам? Я осознаю, что это надо было сделать, вот почему это все так неприятно для вас! Но ведь я сказала папе с самого начала, что не хочу этой партии!
Мгновение он хранил полное молчание, крошечная морщинка появилась между бровями. Заметив это, она с отчаянием сказала:
– Вы очень сердитесь, и я не удивляюсь этому.
– Нет, уверяю вас! Я только очень разочарован. Я надеялся, что мы с вами сможем быть счастливы вместе.
– Мы бы не подошли друг другу, – чуть слышно сказала она.
– Если так, то это, должно быть, по моей вине, и я бы сделал все, что могу, чтобы это исправить, – ответил он. Она выглядела ошеломленной и воскликнула:
– О нет! Умоляю, не надо… Я не имела в виду… Сэр Гарет, правда, вы не должны настаивать! Я не гожусь вам в жены.
– Об этом позвольте мне судить. Вы пытаетесь вежливо сказать мне, что я не гожусь вам в мужья? Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы сделать вас счастливой. Она ускользнула от ответа, сказав только:
– Я не думаю о замужестве. Он подошел к ней и снова завладел ее рукой.
– Подумайте еще! Если я и отдаленно не похож на человека, о котором вы мечтали, многие ли выходят замуж за мечту? Немногие, по-моему, и все же им удается быть счастливыми. Она печально произнесла:
– Очень немногие! Увы, мой милый друг, вам это не удалось! Он крепче сжал ее руку, но ответил не сразу. Через некоторое время он с небольшим усилием заговорил снова.
