Клятва рыцаря - Хауэлл Ханна (электронные книги без регистрации txt) 📗
Случай с деревенскими обидчиками показал, что нельзя оставлять Элспет одну и Кормак обязан защищать се. Ему нелегко далось решение сообщить хозяину гостиницы, что теперь он хочет поселиться в одной комнате со своей женой. С одной стороны, его привлекала перспектива спать вместе с Элспет и разделять с ней взаимную страсть, но, с другой стороны, он был недоволен тем, что проявил слабость. Получалось так, что Элспет нужна ему только для удовлетворения похоти, в то время как душа его и сердце предназначены другой женщине. Несомненно, Элспет заслуживает гораздо большего, хотя делает вид, что ее вполне устраивают такие отношения.
Только вернувшись в свою комнату и увидев мрачное выражение лица Кормака, погруженного в свои мысли, Элспет поняла, что произошло. Теперь они не будут жить в разных комнатах. Она умылась, готовясь пообедать вместе с ним и с трудом скрывая при этом радость от происшедших перемен. Элспет легко могла понять, чем так расстроен Кормак – ни один мужчина не был бы доволен тем, что его попытки оставаться по-рыцарски преданным даме сердца оказались тщетными. Однако воспоминание о их взаимной страсти позволило ей более спокойно воспринять его мрачное настроение. В конце концов, он не стал бы так расстраиваться, если бы был уверен, что сможет противостоять ей.
За обедом Элспет убедилась, что ее предположения верны. Кормак пресекал все ее попытки завести разговор, и она в конце концов отступила. Теперь, по-видимому, предстоящая ночь не будет такой чудесной, как она надеялась. То ужасное настроение, в каком пребывал Кормак, не сулило ничего хорошего.
Пытаясь убедить себя, что она еще может реализовать свой план, Элспет извинилась и пошла в свою комнату, где теперь они должны будут жить вместе. Там она снова умылась, надела новую вызывающую ночную сорочку и воспользовалась купленными благовониями. Инстинкт подсказал ей, что не стоит встречать Кормака в таком откровенном виде, когда его одолевают мрачные мысли, и она накинула на себя одеяло. Надеясь, что он не пробудет в таверне слишком долго и не напьется до умопомрачения, Элспет устроилась в жестком кресле у небольшого камина и решила ждать.
Когда Кормак наконец явился, он выглядел не пьяным, но и не таким расстроенным, каким был раньше. Однако он был явно разочарован, увидев, что Элспет еще не спит. Рассеянно улыбнувшись ей, он сел на край постели и начал снимать сапоги. Элспет решила, что ничем не рискует, если попытается выяснить, что так его беспокоит.
– У тебя такой вид, как будто умер кто-то из близких, – сказала она, подходя к нему.
Кормак заметил, что она босая, и вздохнул. У Элспет действительно были красивые ножки, однако она не обладала теми достоинствами, которые обычно воспевали поэты и менестрели. Волосы ее не были светлыми, а глаза голубыми, и она не отличалась мягкостью, скромностью и застенчивостью. Тем не менее ее нельзя было назвать непривлекательной, поскольку мужчины не могли оставить без внимания ее стройную фигуру и соблазнительные округлости. Для Кормака же она была самой красивой женщиной, какую он когда-либо видел. Он полагал, что многие мужчины поняли бы, почему он так желал ее, и, вероятно, сочли бы его сумасшедшим за отказ воспользоваться тем, что она так охотно предлагает ему.
– Я убедился, что не являюсь тем порядочным мужчиной, каким считал себя, – сказал Кормак, взглянув наконец в глаза Элспет.
– Почему? Потому что не верен своей клятве? – спросила она.
Это было так, но Кормак не хотел признаться в этом и потому оставил ее вопрос без ответа.
– Позволив своей страсти руководить моими поступками, я лишил девушку невинности и, видит Бог, снова хочу ее, хотя не свободен. Я направляюсь к женщине, с которой связан вот уже десять лет, и на этот раз, вероятно, мог бы спасти ее от семьи, использующей несчастную в своих корыстных целях. После стольких лет я наконец мог бы сдержать свое слово, данное когда-то, и жениться на ней. – Он замолчал и обхватил голову руками.
Элспет молила Бога, чтобы Кормак перестал говорить об Изабель. Ей хотелось накричать на него, заставив в конце концов понять, что собой представляет женщина, на которую он тратит свою жизнь.
– Повторяю, ты напрасно терзаешь себя.
– Ангел мой, я ужасно хочу тебя. Все мое тело изнывает по тебе, а теперь, когда мы уже познали друг друга, это желание стало еще сильнее. Я чувствую себя негодяем, оттого что не могу предложить тебе ничего, кроме своей страсти. Ты же заслуживаешь большего. Если я дам волю своему желанию, это будет несправедливо по отношению к тебе, Элспет, хотя должен, к своему стыду, признаться, что мне ужасно хочется сотворить такую несправедливость.
– О, бедный Кормак, как ты любишь мучить себя! Я же говорила, что тоже хочу тебя, и уверена – мы созданы друг для друга. Ты честно заявил, что не можешь дать мне ничего, кроме страсти, но я предпочитаю думать только о приятных вещах и о радости, которую дает нам наше общение. Если ты считаешь, что при этом просто используешь меня, так используй. – И Элспет медленно откинула одеяло.
Кормак наблюдал, как оно скользит по ее телу, спадая. Затем он поднял глаза, и у него перехватило дыхание так, что он едва не задохнулся. Ее ночная сорочка одновременно скрывала и обнажала. Она была такой тонкой, что он мог видеть контуры стройного тела, хотя искусно расположенные кружева благопристойно прикрывали самые интимные места. Кормак оторвал взгляд от тела Элспет и посмотрел на ее улыбающееся лицо. Это была чувственная улыбка с оттенком озорства, от которой у него взыграла кровь. Элспет прекрасно видела, какое действие оказывает на него.
– Где ты это достала? – спросил Кормак, быстро снимая камзол и рубашку.
– В небольшой лавчонке в деревне. Тебе нравится?
– Это дьявольская вещь, способная ввести в грех любого мужчину.
– Я очень надеялась на это, так как заплатила немалую цену.
– Несносная девчонка, – заканчивая раздеваться, тихо произнес он дрожащим от сдерживаемого смеха голосом.
То, как смотрела на него Элспет, вызвало у Кормака ощущение слабости от непреодолимого желания и некоторое удовлетворение. Она не пыталась скрыть восторга при виде его. Он вспомнил, как на него смотрела Изабель, и нахмурился. В ее взгляде всегда чувствовалась некая оценка, как будто она сравнивала его с кем-то другим. Эта мысль была крайне неприятной, и он постарался поскорее избавиться от нее, сосредоточив все свое внимание на Элспет. Хотя их отношения не имели будущего, Кормак тем не менее решил, что, пока они вместе, он будет принадлежать только ей и телом, и душой.
– Даже в моих девичьих мечтаниях я не могла представить, что ты так красив, – сказала она, протягивая руку и Оси стеснения поглаживая его восставшую плоть.
– Ты мечтала обо мне? – Кормак откровенно наслаждался ее лаской.
– О да. Ты с детства был моим рыцарем. Я нашла тебя и пенным, когда за тобой охотились люди, желавшие убить тебя, и уже тогда ты был очень красивым юношей. Помню, и поцеловал мне руку при расставании. – Элспет сделала шаг к нему, чтобы было удобнее ласкать его, и ей было приятно от того, что он испытывал явное наслаждение. – Сначала это были просто сладостные детские мечтания о герое, но потом, когда я подросла и стала понимать кое-что в отношениях мужчины и женщины, в этих мечтах появилась страсть.
Ее мягкий низкий голос ласкал его почти так же, как и длинные тонкие пальцы. Мысль о том, что кто-то мечтал о нем много лет, пьянила его. Выходит, не только страстное желание толкнуло Элспет в его объятия. Ее чувства были гораздо глубже, чем она признавалась в этом. Это многое объясняет, и, стало быть, с его стороны будет крайне непорядочно поддерживать эту короткую любовную связь, а потом, когда он воссоединится с Изабель, бросить девушку.
Кормак уже готов был спросить Элспет о ее чувствах к нему, когда она вдруг опустилась на колени и коснулась языком его напряженной плоти. Все его тело содрогнулось от этой ласки, и он потянул за ленты на ее ночной рубашке. Та соскользнула вниз, и Кормак положил руки на плечи Элспет, стараясь сдерживаться как можно дольше, пока она доставляла ему наслаждение своим ртом, выполняя все его просьбы.
