Маркиза Бонопарта - Дьякова Виктория Борисовна (читать полностью книгу без регистрации .txt) 📗
– Здравия желаю, ваша светлость! – Граф Анненков соскочил с седла и поцеловал руку княгини. – Давно ли прибыли?
– Всего несколько часов, – ответила та. – Три ночи ехали без единой остановки, торопились очень. Екатерина Павловна беспокоилась, что не успеем к Цареву Займищу, вдруг опять дадут приказ об отходе… Только прибыли, а солдатиков – вон уж сколько, – она обернулась к госпиталю. – Михайлу Андреевича не видали ли, Алексей? – сразу спросила она о Милорадовиче.
– Вчера видел при штабе, ваша светлость, – ответил Анненков. – Жив, здоров, не ранен, слава богу. Письмо от вас показывал…
– Доставили, значит? – Анна радостно улыбнулась. – Ну, хорошо, коли так, – и тут же взглянула на Анжелику. На ее бледном лице, лишенном румян, отразилось искреннее удивление. – Маркиза де Траиль, если не ошибаюсь? – узнала она. – Вы ли? Откуда?
– Маркизу захватили казаки, – пояснил граф Анненков. – Случайно. Теперь вот едем к князю Петру Ивановичу, чтоб решить, как маркизе вернуться назад…
– А из Парижа-то вы зачем сюда приехали, в Россию? – спросила у Анжелики Орлова, и в голосе ее прозвучала враждебность. – Посмотреть, как мы страдаем?
Словно иллюстрацией к словам княгини из палатки вынесли на носилках человека, покрытого до горла простыней, багровеющей от крови. Человек судорожно рыдал и захлебывался. Анжелику охватил озноб.
– Что вы?! Я вовсе не думала о том! – она хотела вскрикнуть, но едва выдавила из себя сказанное. Конечно, маркиза прекрасно осознала про себя, что ничего иного, кроме осуждения и враждебности, в лагере русской армии она не встретит.
– Анна, где ты? – из крайней палатки послышался голос княгини Лиз. Вскоре вышла и она сама – в таком же строгом платье. Единственным украшением его служил золотой крест с ликом Богородицы в финифти на перекрестье, висящий у Потемкиной на груди. Пышные волосы княгини скрывала крестьянская косынка.
С самой ранней юности своей Елизавета Григорьевна Потемкина считалась одной из самых красивых женщин России. Вельможи постарше, кто служил при императрице Екатерине и хорошо помнил отца княгини Лиз, блистательного князя Тавриды, с уверенностью говорили о том, что лицом и статью великая княгиня пошла в него. Гармоничное сочетаний линий, изящество форм отличали Елизавету Григорьевну и не изменили ей с годами. От матери, императрицы Екатерины Второй, состоявшей с князем Потемкиным в морганатическом браке, княгиня Лиз унаследовала свой властный, ироничный, а иногда и грозный нрав, а также недюжинный ум и умение расположить к себе окружающих. Особую славу Лиз снискали ее великолепные зеленоватые глаза, которые иные поэты сравнивали со сверкающими изумрудами, а иные – с задумчивой, холодной яшмой. С самой юности ее глазам никогда не было свойственно выражение наивной девичьей мечтательности, они сохраняли серьезность, взгляд их притягивал необыкновенной проницательностью и увлекал.
От Армана де Коленкура Анжелике было известно, что в молодости будущий император Александр Павлович был страстно влюблен в Лиз, и она отвечала ему взаимностью. Александр всерьез мечтал видеть Лиз своей законной супругой и императрицей России. И даже просил об этом Екатерину. Но политические соображения взяли верх, и венценосная бабушка оставила желание внука без внимания. Она настояла на женитьбе Александра на красивой, но нелюбимой им немецкой принцессе. Свою же дочь, родившуюся, когда Екатерине давно уже минуло сорок лет, императрица выдала замуж…
Анжелика не могла точно вспомнить фамилии покойного супруга княгини Потемкиной, которую так никто и не величал по его фамилии. Тот был значительно старше Лиз. По слухам, отцом ее сына являлся не он, а великий князь Александр Павлович, император России.
Бабушка рассчитывала, что со временем юношеская привязанность Александра к Лиз остынет и молодая законная жена займет достойное место в жизни ее внука. По той ли причине или просто по случайности – несчастливой, ужасной – при венчании по православному обряду будущую императрицу нарекли так же: Елизаветой. Хуже ничего и нельзя было придумать. Едва появившись при русском дворе, императрица Елизавета Алексеевна, писаная красавица и умница, оказалась самой несчастной и одинокой из всех русских императриц, царствовавших до нее. Говорили, что перед самой свадьбой с Александром, ей, тогда еще немецкой принцессе, явился во сне князь Потемкин и предупреждал ее…
Что во всей это истории соответствовало правде, а что уже домыслили дворцовые сплетники, как часто случается, Анжелика не знала. Но так или иначе княгиня Лиз Потемкина уже много лет оставалась близким другом императора, и ее влияние на Александра Павловича не ослабевало – оно было огромным.
Выйдя из операционной палатки, княгиня сразу же оказалась в кругу солдат:
– Матушка, долго ль ждать нам еще, скажи, – спрашивали они наперебой. – Сколько ж костоправы еще мучить будут?
– Потерпите, потерпите, миленькие, – уговаривала их Потемкина. – Докторов мало, а вас вон сколько. Каши наварили, сейчас поесть принесут…
– Вот дожили до чего, матушка, – проговорил рядом с княгиней старый, седой как лунь солдат. – Сколько уж солдатскую лямку тяну, а не видал такого позору. При батюшке твоем пацаном желторотым на речку Рымник ходил с Ляксан Васильичем. Далеко было, – он потер рукой слезящиеся глаза, – а тута по своей земле топаем. До самой Москвы, почитай, дотопали-то…
– Ты, старик, очереди не жди, – решила Потемкина. – Куда ранило тебя?
– Да вота, в бок царапнуло, покажу сейчас. Перевязать – перевязали, а чо внутри – бес знает…
– Я доктора попрошу, он тебя вперед возьмет.
– Не надобно, матушка, – запротестовал солдат. – Куды мне вперед? Тута и потяжелей меня есть. А я крепок еще. Вота поправлюсь, вернусь в строй, может, и доживу – погоним мы хранцуза, а? Государь-то как думает?
– Государь, как ты, отец, думает. – Потемкина обняла старика за плечи, усадила на ящик. – Присядь. В ногах правды нет. Так же думает государь: погоним мы француза, отец, за милую душу погоним. Доживем. А если не доживем, помянут нас те, кто доживет-то…
– Да ты не трогай меня, не трогай ручками-то белыми, – засмущался старик, – грязный я…
– А я грязи солдатской не боюсь, – ответила Лиз просто. – Батюшка мой, князь Григорий Александрович, не боялся, ел и спал с солдатами на походе. А мне ж чего? Ну, погоди, погоди пока.
– Посмотри, Лиз, кого привез к нам граф Алексей Александрович, – заметила княгиня Орлова, когда Лиза, оставив солдат, подошла к ним. – Маркиза де Траиль, если помнишь?
– Как же не помнить – помню, – кивнула Потемкина, и бледные губы ее тронула легкая улыбка. – Где добыли столь прекрасный трофей? – повернулась она к Анненкову, и Анжелика заметила беглое, мимолетное движение зеленоватых глаз княгини, выразивших радость и теплоту. – Господа гусары уже дошли до Парижа? Пока мы здесь, как тот солдат сказал, к Москве топаем… Могу даже угадать героев дамского похода: наверняка вы, граф, ваш приятель Тройкин и наш поэт Денис Васильевич Давыдов… Он, кстати, тоже из гвардии вон вышел. Вы не знаете? К вам в ахтырцы записался. По рапорту. Хочет заняться партизанской войной.
– Увы, ваша светлость, – слегка склонил голову Анненков. – К сему геройству и добыче мы с Денисом отношения не имеем. Отличились казаки атамана Платова. Вот захватили мадам в полон. «На ясырь», как они выражаются.
– Хороша добыча! – язвительно заметила Потемкина. – Матвей Иванович себе не изменяет, – обратилась она к Орловой. – Под Вильно схватил бывшего куафера императрицы Жозефины, который нынче у Бонапарта писарем пристроился, – чтобы он нам всем прически делал. А теперь вот – маркизу. А вы отбили, Алексей, мадам у казаков и везете в гусарский полк? – предположила княгиня. – Анжелика, оставайтесь с нами, – пригласила она. – Там у них теперь веселья нет. Не то что в Петербурге бывало: только стычки да перестрелки…
– Маркиза хотела бы вернуться к своим, – сообщил Алексей.
– К своим? – переспросила Лиз с удивлением. – Что ж в этом трудного? Французов нынче кругом пруд пруди.
