Опасные забавы - Портер Маргарет Эванс (бесплатные полные книги txt) 📗

Ведущие артисты Седлерз-Уэллз очень любили традиционный последний спектакль в конце сезона. Полученная прибыль существенно пополняла их жалованье. В октябре самые популярные постановки сезона повторялись, и доходы мистера Гримальди, мистера Риджуэя и четы Дибдин росли. Розали дружила с двумя артистами и надеялась, что их выступления пройдут с успехом; к постановщику же ее сердце не лежало.

Как-то Розали отпустили с репетиции, потому что вечером ей предстояло выступить с новым танцем. С ней заговорил ведущий комик труппы, которого один из критиков назвал живой книгой шуток.

– Мисс Роз, надеюсь, вы позволите пригласить вас в гости. Заодно поболтаете с моей женой. Я обещал ей это еще неделю назад, но почему-то никак не получалось.

От постоянных улыбок вокруг его рта и носа обозначились резкие морщины. Они сделались особенно заметны, когда он спокойно и серьезно добавил:

– На репетициях наши пути почти не пересекались, а после окончания спектаклей мне всегда нужно было спешить в театр Ковент-Гарден.

– Вам надо беречь силы, а не то вы быстро надорветесь, сэр.

– Вот и моя Мери того же мнения, хотя и у нее дел хватает: она воспитывает нашего маленького Джо, да к тому же играет небольшие роли в Друри-Лейн.

Розали с радостью приняла приглашение посетить миссис Гримальди. Во время их долгого пути Джозеф Гримальди не пытался ее развлечь. Судя по всему, он очень устал, как, впрочем, и сама Розали, но старался не показать вида.

За тридцать два года в его жизни было немало трагедий. Он лишился своей первой, любимой жены Марии, умершей при родах. Его, сходившего с ума от горя, утешила актриса Мери Бристоу, теперешняя хозяйка их скромного, но уютного дома в Бейнз-Рау. Хотя многие считали Джозефа скупцом, и он, и его вторая жена, миссис Гримальди, жили на пределе возможностей. Их жалованье, получаемое из трех театров – Седлерз-Уэллз, Друри-Лейн и Ковент-Гарден, – с трудом покрывало расходы на городской дом, сельскую усадьбу, лошадь, кабриолет и обучение единственного сына.

Мери провела мужа и гостью в гостиную и приказала подать на стол закуски и вино. Их сын, маленький Джо, уменьшенная копия отца, обменялся с Розали вежливым рукопожатием. Он был невысок для своих лет, темноволос, но быстр в движениях и смышлен.

Розали, не без зависти, оценила шелковое платье своей новой знакомой, но, утешившись мыслью, что та еще не расплатилась с портнихой, отметила, что хозяйке дома платье очень к лицу.

Вскоре был подан чай на подносе. Розали привыкла есть в одиночестве и с удовольствием слушала шутки и веселый обмен репликами четы Гримальди. Комик вскоре встал, извинился и вышел в комнату, где хранилась его коллекция бабочек, а Джо, по требованию матери, отвели в детскую. Женщины остались одни, посвятив добрых полчаса театральным сплетням.

После того как обе признались в неприязни к Дибдинам, Мери сказала:

– Джо уже сообщил вам, что его пригласили выступить в следующем месяце в театре Бирмингема? Боюсь, он пропустит день рождения сына, ему должно исполниться восемь лет. Похоже, его просто не отпустят. А вы не придете на день рождения Джо?

– Конечно. Вы смело можете рассчитывать на мою помощь.

– Благодарю вас. Я этого не забуду. Ну что же, могу сказать, провинциальных зрителей порадуют выступления моего мужа. Вдобавок нам нужны деньги. И еще мне хочется узнать, что нового у моей сестры Луизы. Она в этом сезоне играет в Бирмингеме.

– Она ушла из Уэллза, – проговорила Розали. – Причина проста: она оказалась лучшей Коломбиной, чем миссис Дибдин, и очаровала Арлекина, причем не только на сцене. Как вы думаете, мисс Бристоу и Джек Болонья поженятся?

Хозяйка дома пожала плечами.

– Мне самой хотелось бы знать, я мечтаю, чтобы она вышла замуж. Да и вам, Розали, тоже пора; я вижу, как вы одиноки, и мне это больно. Но, по-моему, у вас все в жизни может измениться в лучшую сторону. Я уже слышала, что к вам за кулисы зачастили блестящие джентльмены.

Розали покачала головой и ответила:

– Это преувеличенные слухи. Есть один джентльмен, но он слишком знатен для меня, а его кузен лишь на несколько лет старше вашего Джо.

Не желая хвастать недавним лестным знакомством, она никому не говорила про герцога Солуэй и лорда Свонборо и впредь не собиралась этого делать. Она сознавала, что их новая встреча едва ли состоится. Интерес юного лорда к ее театру был удовлетворен, а в школе его ждали другие развлечения. К тому же спектакли в Седлерз-Уэллз не слишком изобретательны и изящны. Становиться завсегдатаем театра его опекуну не с чего.

Они снова обратились к театру, и Мери спросила:

– Где вы будете танцевать этой зимой?

– Я уже подыскала себе место в Новом театре на Тотнем-стрит и начну репетировать там через две недели. А сегодня вечером мне надо быть на примерке у мадам Феррье. Я танцую в «Играх Флоры», – пасторали вроде тех, что были этой осенью в Уэллзе.

– Так, значит, вы не покинете Айлингтон?

– Очевидно, нет. Я до сих пор не получила вызова от синьора Росси, и д'Эгвилль не сказал мне ни слова о возвращении в Королевский театр. И потому вам не надо искать для Джо новую учительницу французского, – весело добавила Розали, желая скрыть свое разочарование. – Как его успехи, он заметно продвинулся?

Заговорив об успехах сына, Мери Гримальди засияла от гордости.

– Да, ему хорошо дается язык, и он любит ходить в школу. В ней когда-то учился и его отец. Он часто вспоминает, как вы приехали к нам в усадьбу в Финчли и разговаривали по-французски. Он надеется, что вы вновь у нас побываете. Вы не знаете, что теперь мы называем наш летний дом Типпери-Хаус? Это пошло с легкой руки Джо, помните его песенку? Я надеюсь, что нам удастся сохранить поместье, он в нем так хорошо себя чувствует, да и мы тоже.

Пообещав вскоре вновь навестить ее, Розали отправилась с Бейнз-Рау к пожилой портнихе. Когда она добралась до ветхого дома мадам Феррье на Пентонвилль-Рау, на улице уже стемнело. В доме жил, в основном, рабочий люд, комнаты были тусклыми и неуютными, как и у Розали.