Любовь в отеле «Ритц» - Картленд Барбара (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
Вильма рассмеялась:
— Я всегда просыпаюсь рано. Честно говоря, я люблю кататься верхом до завтрака.
— Я тоже, — сказал маркиз. — Может быть, когда-нибудь в Англии мы сможем покататься верхом вместе.
Однако, сказав это, тут же засомневался.
Он мог себе представить, какая волна слухов прокатится в Лондоне, если он пригласит Вильму в Нин и будет ездить с ней на верховые прогулки до того, как она начнет работу по переделке его канделябров.
Девушка же в тот момент думала, как здорово было бы пригласить маркиза в их дом. И хотя лошади ее отца вряд ли сравнились бы с лошадьми маркиза, все же и в их конюшнях было два-три жеребца, верхом на которых он выглядел бы великолепно. Да и барьеры показались бы ему вполне достойными для состязания.
Но потом она сказала себе, что, как только они с отцом покинут Париж, она больше никогда не увидит маркиза Линворта, Она вспоминала теперь — он упоминался в разделе светской хроники как постоянный гость в том обществе, в которое ее родители не бывали приглашены, в первую очередь, конечно же, на балах, устраиваемых самим принцем Уэльским.
В числе присутствующих там всегда перечислялись признанные красавицы, без которых невозможно было и представить подобные приемы.
Те же балы, куда приглашалась Вильма, хотя и их пока было не так уж много в ее жизни, устраивались, как правило, вдовами высокопоставленных аристократов большей частью для своих внучек, ровесниц Вильмы.
Она могла предположить, что для сливок общества, к коим принадлежал и маркиз, посещение подобных мероприятий воспринималось как нечто на редкость скучное и утомительное.
Об их развлечениях Вильма читала только в газетах.
Вряд ли она когда-нибудь сможет посетить балы, устраиваемые графиней Уорвик.
И уж совсем невероятно, что ей могли бы прислать приглашение в Мальборо-хаус.
«После нашего возвращения в Англию я уже никогда не встречусь с маркизом», — сказала она себе.
Вслух же девушка произнесла:
— Если вы вполне уверены, что вы не заскучаете со мной, я с превеликим удовольствием поеду с вами завтра в Булонский лес.
— Тогда я с нетерпением буду ожидать нашей прогулки, — ответил ей маркиз.
Они приближались к дому виконта.
Неожиданно маркизу пришло в голову, что будь сейчас рядом с ним любая другая женщина, он непременно поцеловал бы ее на прощание, пожелав доброй ночи.
Он подумал, как, целуя Вильму, ощутит мягкость, нежность и невинность ее губ.
Из ее слов он давно сделал вывод: ее никто никогда еще не целовал.
И неожиданно для себя почувствовал, как страстно желает оказаться тем первым мужчиной, кто поцелует ее.
По девушка настолько была напугана эпизодом с графом, что дотронься он до нее теперь, это совсем лишит ее душевного равновесия и тогда она скорее всего исчезнет, и он никогда больше не увидит ее.
Пет, такого наказания за свой поцелуй он не желал.
Тем более что теперь, когда лошади уже остановились у дома виконта, он отчетливо осознавал — у него давно не было ничего лучше сегодняшнего.
Ни разу на протяжении всего вечера: ни когда они ехали в карете, ни когда ужинали в ресторане, не почувствовал он скуки.
Ни разу за все время не вспомнил ни о принцессе, ни о том мрачном будущем, ожидавшем его впереди.
«Юность очаровательна и обольстительна сама по себе»— такие слова слышал он однажды от одного старика.
То, чем порадовала его Вильма, и было как раз этим «очарованием юности».
Волнующим и чистым, как красота далеких звезд над площадью Согласия.
И совсем не похожим на удовольствие, доставленное ему прошлой ночью Лизеттой.
Карета остановилась, маркиз вышел из нее первым.
Протянув руку девушке и помогая ей сойти вниз, он задержал ее руку в своей и подумал, что действительно очень сильно хочет снова увидеть Вильму.
Ему не хотелось, чтобы она просто исчезла из его жизни.
Лакей позвонил, и заспанный слуга открыл дверь.
— Спокойной вам ночи, Вильма, — сказал маркиз.
— Спокойной ночи, милорд, — отозвалась она, — и еще раз спасибо вам за удивительный, чудесный вечер. Я никогда не смогу его забыть.
— Сказка еще не закончилась, — улыбнулся в ответ на ее слова маркиз. — Я буду здесь завтра в половине двенадцатого.
По ее светящимся глазам, обращенным к нему, он понял — именно эти слова она и хотела от него услышать.
Затем она вошла в дом, а маркиз вернулся в карету.
Когда карета тронулась, девушка остановилась в дверях и помахала ему рукой, при этом свет, падавший из открытой двери за ее спиной, освещал ее светлые волосы и казался ореолом над ее головой.
«Восхитительное зрелище», — думал маркиз всю дорогу домой.
Он не отказался бы иметь такую картину в своей галерее.
Вильма прошла в холл и, прежде чем подняться по лестнице, поблагодарила лакея.
Поднявшись наверх, она увидела Герберта, выходящего из комнаты ее отца.
— Папа не спит? — спросила она его.
Камердинер отрицательно покачал головой.
— Спит, как младенец. — ответил он. — Этот доктор Бланк — он делает чудеса своими руками.
— Полагаю, папа будет чувствовать себя лучше завтра, — сказала Вильма.
— Ну а вы-то как, хорошо провели время с друзьями-то, мисс Вильма? — поинтересовался Герберт.
И поскольку он знал девушку с детства, она понимала — его интерес искренен.
— Провела время замечательно… ну просто замечательно! — сказала она. — Завтра утром я собираюсь поехать на прогулку в Булонский лес, но было бы лучше, если бы вы не упоминали об этом в разговоре с папой, потому что он за меня волнуется.
— Его сиятельство разволнуется, только если подумает, вдруг как эти друзья ваши прознают, что он не так тверд в седле, как думал-то, — заметил Герберт.
Такое о своем хозяине мог позволить себе сказать только старый Герберт, так как с его стороны подобное высказывание не было ни наглостью, ни предательством.
Вильма расхохоталась.
— Мы должны сделать все, дабы папина гордость не пострадала, — сказала она уже серьезно, — и не забывать, что никто не должен знать наше настоящее имя.
Герберт презрительно фыркнул.
— Вам-то и ломать комедию! По мне — так все это ужасная глупость, но меня-то никто не спрашивает!
Вильма пошла к себе в комнату.
Она велела Марии не дожидаться ее возращения, поэтому разделась сама, без ее помощи.
Но когда, глядя в зеркало, Вильма расчесывала свои длинные волосы, она вдруг задалась вопросом, а не нанесли ли ей оскорбление.
Маркиз ни на мгновение не усомнился, будто она всего лишь дочь какого-то электрика. Ему даже в голову не пришло, что она может быть кем-то другим.
Он воспринимал ее как дочь мастерового, работающую со своим отцом и получающую за это вознаграждение.
Она, правда, была рада его заблуждению, благодаря которому он не задавал ей щекотливых вопросов.
Вместе с тем во всем этом было что-то оскорбительное.
Она принадлежала к одному из старейших семейств графства. И все же маркиз не разглядел в ней леди благородного происхождения.
Герберт назвал все это «ломанием комедии», и действительно так оно и было с самого начала.
Вильма подумала, как было бы прекрасно, если бы маркиз сразу сказал, не может такого быть, чтобы она выполняла столь черную работу.
А он просто принял на веру ее слова.
Он, конечно, посчитал, что единственной причиной, по которой Вильме не хотелось сталкиваться со всеми этими щеголями в отеле «Ритц», было ее нежелание выглядеть хуже на их фоне.
— Как посмел он так подумать обо мне? — спрашивала она себя.
Но, с другой стороны, если бы он видел в ней девушку из знатной семьи, он никогда не пригласил бы ее поужинать с ним наедине.
И не повез бы ее кататься, не было бы тогда столь очаровательной ночной поездки при свете звезд.
«Видимо, за все в жизни приходится платить, так или иначе, — философствовала Вильма. — Совершенно очевидно, хотя маркиз поразил меня, я, конечно, не произвела на него никакого впечатления».
