Светорада Золотая - Вилар Симона (книги бесплатно txt) 📗

– Вот я к тебе за милостью и пришел. Разве не заслужил ее, когда по твоему наказу помог Гуннару Хмурому княжну умыкнуть. А уже то, что не вышло у нас…

– Тшшш! – всполошилась Ольга. Быстро оглянулась. И к Стеме: – Чего ждешь от меня?

– Княжну нужно повидать. У тебя ведь ее поселили. Ольга молчала, но Стема ощущал в темноте ее пытливый острый взгляд.

– Добро, – сказала наконец. – Только сложно это будет. К ней ведь нынче Олег с Игорем прибыли. О свадьбе толкуют.

– О свадьбе? А я вот слышал, что Игорь тебя в жены хочет взять.

Она не ответила. Где-то в стороне послышался скрип колодезного ворота – видимо, кто-то запасался водой на ночь. Потом мимо прошла стайка баб с коромыслами, и посадница поспешила отвести Стемку за угол ближайшей усадьбы.

– Слушай, что скажу, Стема Стрелок. Поговорить нам надо, но не на виду у всех. Схоронись пока, а когда совсем стемнеет, приходи к городням [138] детинца. Они все одинаковые, но у одного кровля шатровая. Я отошлю от той городни дозорных, а сама тебе сверху шест спущу, проберешься ко мне, вот и потолкуем маленько. Здесь же болтать не следует, если в тайне хотим все сохранить. Однако в любом случае поговорить с тобой, хороб, есть о чем.

И по щеке погладила ласково, как некогда, когда еще жила в дружинной избе и Стема защищал ее от приставаний кметей.

Но то было как будто в другой жизни. Нынче же Стема не знал, чего и ждать от Ольги. Когда-то она была ему мила и дорога как побратим, но с тех пор он имел случай убедиться, что Ольга на все способна ради своей выгоды. А ведь Стема знал о ней такое, что, разнесись та весть… Ольга могла не только посадничества лишиться, но и милость Олега Вещего потерять. «Тоже мне, Вещий, – подумал Стема. – Не ведает, кого на груди пригрел».

У Стемки не было иной возможности увидеться со Светкой. А без нее… Как бы ни сложилась в дальнейшем их судьба, ему надо было встретиться с ней. Это как глоток воздуха после долгого удушья. И будь что будет! Смелым судьба помогает.

Вот Стемка и бродил до темна под заборами городских усадеб. Город стихал, но на улицах еще ощущалась возня: то какие-то бродяжки заворочаются под тыном, где устроились на ночь, то пройдет еще кто-то, укрывшись плащом до бровей, то калитка скрипнет. Стема старался держаться подальше от сторожей с их колотушками. Это было не трудно – ночка выдалась темная, тучи то и дело затягивали луну на небе. Месяц шел в рост. Всякое дело хорошо начинать при растущей луне. Гуннар попробовал украсть Светораду, когда луна на убыль шла, – вот и не сладилось у него. А у Стемки все получится. Правда, он сам не знал, что именно. Доля подскажет.

Когда он подкрался к детинцу, стало совсем темно. Луны не было, и Стема незамеченным пробежал открытое пространство перед детинцем. Начал шарить по бревенчатой стене, пока не обнаружил шест. Хоть тут Ольга не обманула: шест прочно упирался одним концом в верхние перекрытия городни, а уж забраться по нему было делом нескольких минут.

Наверху и отдышаться не успел, как Ольга уже оказалась рядом. И вдруг обняла его. У Стемы даже дыхание перехватило: неужели она все та же? Неужели не использует его? Наверное, ей нужен кто-то, кому можно довериться. И он сам обнял посадницу, приголубил, а убирая руки, случайно провел по ее заметно выступавшему животу.

– Ого, уже как выпирает, животик-то!

– Да ну тебя! Идем!

В какой-то подклети, [139] куда привела за руку парня Ольга, они опять обнялись. По вздрагивающим плечам посадницы Стема неожиданно понял, что она плачет. Стал гладить ее по голове, по расшитому бисером оплечью.

Ольга говорила сквозь быстрые всхлипы:

– Никому другому не призналась бы, а тебе скажу: худо мне, Стемушка, так худо! Князь Олег на меня косо поглядывает, хотя беременностью не упрекает, а Игорь попросту сторонится. В Киеве к большому пиру готовятся, к свадебному, должно быть, а невесту Игоря еще и в моих покоях устроили, велев мне потесниться. Это мне-то, которая тут госпожа да еще и ребенка от жениха навязанной мне Светорады носит! Светорада молчит, но мне все равно с ней несладко. За трапезой в ее присутствии еле могу кусок проглотить, когда на капища ходим, мне ни одна благая мысль в голову не приходит, только лють злая одолевает. А люди в нас пальцем тычут, зубоскалят. Даже смерды об заклад бьются, кто из нас княгиней Игоря станет.

– А отчего же Игорь до сих пор не женат на Смоленской княжне? – спросил Стема.

Ольга вытерла ладонью слезы.

– Меня не было, когда договор с Эгилем укладывали, но знаю, что-то не ладится у них с этим договором. Асмунда вызвали, он тоже с ними сидел. А о чем договорились? Мне не докладывают. Приезжают обычно под вечер, разговаривают с княжной, потом опять возвращаются в Киев.

Она отстранилась от Стемы и отодвинула заслонку на небольшом окошечке.

– Вон видишь, – указала ему рукой в сторону теремной хоромины, – видишь, свет в верхних покоях? Раньше там опочивальня моя была, нынче же туда Светораду поселили и толкуют с ней неизвестно о чем. Даже со мной так долго не беседовали, а я поумнее твоей Светорады буду.

И стрельнула блестящими глазищами.

– Она ведь твоя? Весть идет, что кто-то лишил уже княжну невинности. Ты что ли?

– Нет, не я, а Гуннар. Но я о том никому не говорил. А варяги все полегли, никому не донесут. Но, видимо, люди догадываются. Да только дерьмовый он был жених: то любил Смоленскую княжну, а то и зарезать хотел. Ну а тут Игорь как раз с воями подоспел. Тебе ведь уже рассказали, как все было?

– Знаю. Знаю и то, что ты Светораду спас.

– А ты желала бы, чтобы иначе было?

Ольга вздохнула.

– Что теперь о том говорить. Помнится, когда-то ты люто ненавидел ее. А теперь дрожишь, даже на окошко ее глядя. Что, и тебя заморочила эта дева? Ладно, мне это без надобности. Надо только узнать, о чем князья с ней уже который раз толкуют.

Она вздохнула, глядя на слабый свет в верхних покоях терема. Стема тоже смотрел туда. Высоко. Да и охраны, небось… Но Ольга вдруг неожиданно сказала:

– Раньше я туда ловко и быстро забиралась. Взять хотя бы тот раз, когда я в город выбралась и когда мы с тобой боярина Люта сгубили. Взобраться – это не так тяжело, я проверяла. А вот сейчас вскарабкаться не решусь, неуклюжая стала, да и за ребеночка опасаюсь. Сам же сказал, что живот мой уже чувствуется. А мне ребенка от Игоря нельзя потерять… Э, да что с тобой, парень?