Анжелика - Голон Серж (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Толпа затрепетала от ужаса, исступленные возгласы заглушили голос графа де Пейрака.
Волна ярости, беспредельного возмущения захлестнула людей. Но это было вызвано скорее высокомерием смертника, чем поступком монаха. Такого скандала еще никогда не бывало на площади Собора Парижской богоматери! Петь! Он осмелился петь! Ну хорошо, пусть бы спел религиозный гимн! Но песенку на каком-то непонятном языке, на языке дьявола!..
Словно в чудовищном водовороте, толпа приподняла Анжелику, завертела, стиснула и, топча ей ноги, понесла вперед, и она оказалась зажатой в угол, в проеме какой-то двери. Нащупав рукой створку, она толкнула ее и, задыхаясь, влетела в темноту пустынного собора.
Она постаралась взять себя в руки, преодолеть боль, которая разливалась по всему телу. Ребенок шевелился у нее в животе. Когда Жоффрей пел, он так заворочался там, что она с трудом сдержала стон.
До нее глухо доносился гул толпы. Сначала он нарастал, но, достигнув кульминации, через несколько минут начал стихать.
– «Надо уходить, – твердила себе Анжелика. – Надо вернуться на Гревскую площадь», Она покинула свое убежище в стенах собора. На площади, в том месте, где монах Беше ударил графа де Пейрака, дрались между собой несколько мужчин я женщин.
– Вот он, зуб колдуна! – крикнул вдруг один из мужчин.
Он бросился бежать, остальные устремились за ним. Какая-то женщина размахивала белым лоскутом.
– Мне удалось оторвать кусок от его рубахи! Кто желает? Это приносит счастье!
Анжелика бежала. За мостом Парижской богоматери она нагнала толпу, сопровождавшую тележку, но по улице Корзинщиков и Ножовщиков протиснуться было почти невозможно. Она умоляла, чтобы ее пропустили. Но ее даже не слушали. Люди, казалось, впали в какое-то безумие. Снег под лучами солнца сползал с крыш большими пластами прямо на головы людей, однако никто не обращал на это никакого внимания.
Наконец Анжелике удалось добраться до угла Гревской площади. И в этот момент она увидела, как над костром взметнулся огромный столб огня. Простирая к нему руки, она услышала свой безумный голос:
– Он горит! Горит!
С диким остервенением она пробилась к самому костру. На нее пахнуло жаром. Огонь, раздутый ветром, гудел.
Дрова горели со страшным треском, словно это гремел гром и стучал град. Но что за фигуры суетятся там, в желтом свете пламени и солнца? Что за человек в красной рубахе ходит вокруг костра с горящим факелом в руках, подсовывая его под нижние вязанки хвороста?
Что за человек в черной сутане, с опаленными бровями вцепился в приставную лестницу и, протянув к огню распятие, кричит:
– Надежда! Надежда!
И что за человек находится в этом пекле? Боже мои! Неужели там живое существо? Нет, он мертв, ведь палач его задушил!
– Слышите, как он кричит? – говорили в толпе.
– Да нет же, он не кричит, он мертв, – твердила растерянная Анжелика.
Но и ей казалось, что из-за тяжелой завесы огня несутся душераздирающие вопли, и она закрывала уши руками.
– Как он кричит! Как он кричит! – повторяли в толпе.
Некоторые возмущались:
– Зачем на него нацепили капюшон? Мы хотим видеть, как он корчится!
Вихрь вынес из костра множество обгоревших белых листков, и их пепел, разлетаясь, оседал на головы людей.
– Вместе с колдуном сжигают его дьявольские книги… Ветер вдруг пригнул пламя костра. На мгновение перед глазами Анжелики возникла страшная картина: кипы книг из Отеля Веселой Науки и столб, к которому была привязана черная, неподвижная фигура с закрытой темным капюшоном головой. Она рухнула без чувств.
Глава 52
Анжелика пришла в себя в лавке колбасника на Гревской площади.
«О, как все болит!» – подумала она, потягиваясь. Но почему так темно? Может, она ослепла? Женщина с подсвечником в руке склонилась к ней.
– Ну вот вам и лучше, милая! А я-то думала, уж не померла ли. Приходил цирюльник, пустил вам кровь. Но мне кажется, что у вас начались схватки.
– О нет, – возразила Анжелика, положив руку на живот. – Это будет недели через три, не раньше. А почему так темно?
– Да просто поздно. Уже отзвонили к вечерне.
– А костер?
– Все кончено, – тихо сказала жена колбасника. – Но долго он пылал. Ну и денек сегодня выдался! Труп догорел только к двум часам пополудни. А когда стали развеивать пепел, началась такая свалка! Каждому хотелось получить горсточку. Палача чуть не растерзали.
Помолчав, она спросила:
– А вы его знали, колдуна?
– Нет! – с трудом проговорила Анжелика. – Нет! Сама не понимаю, что со мной случилось. Просто я впервые увидела такое.
– Да, это производит сильное впечатление. Мы-то все, у кого на Гревской площади лавки, столько всего повидали, что нас уже ничем не проймешь. Нам даже вроде чего-то недостает, когда на перекладине никто не болтается.
Анжелике хотелось бы отблагодарить этих славных людей, но в кошельке у нее было лишь несколько мелких монет. Она сказала, что потом зайдет к ним и вернет деньги, которые они заплатили цирюльнику.
В голубых сумерках разнеслись удары колокола с ратуши, возвестив окончание рабочего дня. Приближалась ночь, и мороз еще усилился.
На краю площади алел огромный огненный цветок из горящих углей, которые раздувал ветер. Это все, что осталось от костра.
Анжелика бродила вокруг костра и вдруг увидела, что из темноты эшафота кто-то вышел робким шагом. Это был аббат. Он приблизился к ней, но она в ужасе отшатнулась – из складок его сутаны еще не выветрился нестерпимый запах горевшего мяса и дыма.
– Я знал, что вы придете, сестра моя, – заговорил он. – Я вас ждал. Я хотел вам сказать, что ваш муж умер христианином. Он подготовился к смерти и принял ее со смирением. Конечно, он сожалел о жизни, но смерти не боялся. Он несколько раз повторил мне, что с радостью предстанет перед Творцом. Мне кажется, большим утешением для него была уверенность, что он наконец узнает…
Голос аббата выдал его колебание и некоторое удивление.
– …наконец узнает, вертится ли Земля.
– О, конечно, – воскликнула Анжелика, которую вдруг охватил гнев. – Как это на него похоже! Все мужчины одинаковы! Ему все равно, что он оставил меня в нищете и отчаянии на этой самой Земле, которая то ли вертится, то ли нет!
– Нет, сестра моя! Он много раз говорил мне: «Скажите ей, что я ее люблю. В ней была вся моя жизнь. Я же – увы! – буду в ее жизни лишь эпизодом, но я верю, что она сумеет найти свою дорогу». И еще он сказал, что, если родится мальчик, он хочет, чтобы его назвали Кантором, если девочка – Клеманс.
Кантор де Мармон – лангедокский трубадур, Клеманс Изор – покровительница «Цветочных игр» в Тулузе.
Как далеко все это! Каким нереальным кажется оно среди той гнусной действительности, в которой жила теперь Анжелика! С трудом передвигая ноги, она пошла в сторону Тампля. Некоторое время она нарочно разжигала в себе чувство злости на Жоффрея, и это поддерживало ее. Конечно, ему все равно, что она высохла от горя и слез. Разве переживания женщины чего-нибудь стоят?.. А вот он, находясь уже по ту сторону жизни, найдет, наконец, ответ на вопросы, не дававшие покоя его уму ученого…
Вдруг слезы ручьем хлынули из ее глаз, и она вынуждена была прислониться к стене дома, чтобы не упасть.
– О, Жоффрей, любовь моя, – прошептала она. – Теперь ты знаешь, вертится Земля или нет… Будь счастлив в вечности!
Боль во всем теле стала нестерпимой. Внутри у нее словно что-то оборвалось. Она поняла, что сейчас начнутся роды.
До Тампля было далеко. Бредя по улицам, она заблудилась. Оглядевшись, она увидела, что находится у моста Парижской богоматери. Как раз в этот момент на него въезжала какая-то повозка. Анжелика окликнула возчика.
– Я больна. Не могли бы вы отвезти меня в городскую больницу?
– Я как раз туда и еду, – ответил извозчик. – За грузом для кладбища. Я вожу мертвецов. Садитесь, красавица.
