Вдова поневоле (Тайные наслаждения) - Мануков Сергей Семенович (книги онлайн полностью TXT) 📗
– Скорее всего, он приносит Бедлингтону только расходы, хотя я никогда не слышал, чтобы Фрэнсис Чевиот вел себя так же разнузданно, как кузен Эустаз. Конечно, если он не угомонится хотя бы немного, то быстро пустит отца по миру. Я слышал, будто он проиграл на прошлой неделе в «Альмаке» пять тысяч, и полагаю, что это не самый крупный и далеко не единственный его проигрыш. Я, может, и пожалел бы старого Бедлингтона, если бы он не был таким дураком. – Джон коротко рассмеялся. – Знаешь, всем, кто служит в королевском конногвардейском полку, грозят серьезные неприятности. – Увидев, что Карлион лениво поднял брови, Джон объяснил: – О, у них произошла утечка секретной информации! Слава Богу, что не из моего департамента! Такие вещи случаются сплошь да рядом! Надо отдать должное агентам Бонапарта, они прекрасно знают свое дело.
– У меня сложилось впечатление, что ты по-настоящему встревожен. Дело действительно настолько серьезно?
– Достаточно серьезно, только все об этом молчат, будто в рот воды набрали. Конечно, трудно обойтись без утечки секретной информации, когда такие дураки, как старый Бедлингтон, суют свои носы в государственные дела. Есть немало людей вроде него, которые просто не могут держать язык за зубами! О, они вовсе не собираются выдавать государственные тайны, просто они ужасно неосторожны! Поэтому Веллингтон и старается как можно дольше держать свои планы в тайне. Однако я понял со слов Бэтхэрста, будто здесь нечто большее, чем простая неосторожность. Только это между нами, Нед. Пропала важная докладная записка, и из-за этого сейчас все страшно трясутся. Насколько я понял из разных намеков, речь идет о плане весенней кампании его светлости. Существуют всего два экземпляра этого документа. Нетрудно догадаться, как много отдал бы Бонапарт за то, чтобы узнать о планах Веллингтона. Французам чрезвычайно важно знать, попытается ли он второй раз взять штурмом Мадрид или нанесет удар в другом направлении!
– Важность этой записки трудно переоценить, согласен. Так ты говоришь, ее похитили?
– Нет, я этого не говорил. Я только знаю, что она пропала. Но если бы ты видел, как ведутся дела в конногвардейском полку, ты бы не удивился, что ее могли просто сунуть не в ту папку или еще что-нибудь в том же духе.
– Оказывается, ты строгий критик порядков у конных гвардейцев! – удивленно произнес Карлион.
– Да? Торренс сказал бы, наверное, то же самое, поскольку ты не хуже меня знаешь, что в конные гвардейцы затесалось чересчур много сомнительных личностей. Там процветает взяточничество и злоупотребление служебным положением!
– Сейчас ты опять вернулся к Бедлингтону!
– К нему и некоторым другим. Подумать только, его светлость лорд Бедлингтон! – насмешливо произнес Джон. – И за какие заслуги, позвольте полюбопытствовать, он стал лордом?
– За выдающиеся заслуги на военном поприще, – пробормотал Эдуард Карлион.
– Чушь собачья! – фыркнул Джон. – Личный адъютант Регента! А если точнее, сводник Регента!.. Интересно, с какой стати я так распинаюсь об этом Бедлингтоне? Как ты думаешь, тебе удастся вызволить Ники из неприятностей?
– Да. Хотя Эустаз с радостью навредил бы ему, если бы мог.
– Каким же негодяем был наш кузен! – в сердцах проговорил Джон. – Хотелось бы мне знать, что ему плохого сделал Ники?
– Похоже, Чевиот сегодня вечером вел себя с парнем довольно грубо и бесцеремонно, – заметил Карлион. – Правда, он старался навредить не столько Ники, сколько мне. К счастью, Гринло предусмотрительно отослал сиделку, как только Чевиот начал обвинять нас с Ники во всех смертных грехах. Так что никто этого не слышал.
– А, так в «Быке» был и Гринло? Гринло – дерзкий старик, но на него можно положиться. Я бы многое отдал, лишь бы узнать, что он думает о твоих сегодняшних шалостях.
Карлион улыбнулся.
– О, я, наверное, немного перестарался, поскольку он вспомнил, как помогал мне спускаться с церковного шпиля и как извлекал дробинки из твоей ноги, Джон. Помнишь, мы тогда еще утащили у отца ружье, и я всадил в тебя заряд дроби? Гринло прочитал мне, пожалуй, такую же лекцию, какие ты читаешь Ники.
– Старый наглец! – ухмыльнулся Джон. – Гринло правильно сделал, что отругал тебя! Но, Нед, что будет с этим завещанием? Как ты думаешь, оно законно с юридической точки зрения или его можно оспорить?
– На мой взгляд, достаточно законно. Я бы не стал его оспаривать.
– Естественно, ты бы не стал, но я говорил не о тебе. Самый близкий родственник Эустаза – Бедлингтон. Сдается мне, он может попытаться оспорить это завещание на основании своего близкого родства. Когда Эустаз женился…
– Нет, нет, ты все забыл! В дедушкином завещании есть пункт, в котором говорится, что если Эустаз умрет холостым, имение должно будет перейти ко мне. Попытка сделать сегодняшнее завещание Эустаза недействительным не принесет Бедлингтону никакой пользы.
– Конечно, ты прав! Ты уже думал, кого сделать исполнителем завещания?
– Да, душеприказчиками будем мы с Финсбэри.
– Хорошая мысль – сделать душеприказчиком адвоката, – одобрительно кивнул Джон. – Только должен тебе сказать, мне совсем не нравится твое участие во всем этом деле!
– Надеюсь, мое участие в нем окажется недолгим, – заявил Карлион. Он поставил пустой стакан на стол и встал.
– Знаешь, у меня такое впечатление, что теперь ты повесил себе на шею еще и вдову.
– Ерунда! Как только завещание будет утверждено судом, она получит Хайнунс и, думаю, сможет жить достаточно безбедно, продав его.
– После того, как Эустаз стал совершеннолетним, имением никто не занимался и оно находится в совершенно запущенном состоянии. Боюсь, ей будет очень и очень непросто найти покупателя, – с пессимизмом произнес Джон. – К тому же, десять против одного, что Эустаз оставил после себя большие долги, и бедняжка с немалым удивлением обнаружит, что попала в еще худшее положение, чем раньше. Ты не знаешь, он часто обращался к ростовщикам?
– Точно не знаю, но вполне может быть. Конечно, его долги придется оплатить.
– Только не тебе! – резко возразил Джон.
– Сначала посмотрим, как пойдут дела… Ты надолго к нам приехал, Джон?
– Завтра должен вернуться в Лондон, но я, конечно же, приеду в Холл, раз у Ники все так неудачно получилось.
– Тебе вовсе необязательно возвращаться из-за этого.
– О, я и не сомневаюсь, что ты прекрасно со всем справишься и без меня! – улыбнулся Джон. – Но этому юному негоднику придется давать показания на слушании у коронера, и я не могу отсутствовать в такое время.
Карлион кивнул.
– Как хочешь. Не забудь погасить свечи, когда пойдешь спать. Я уже отпустил слуг отдыхать.
– Мне еще нужно закончить письмо. Доброй ночи, старина!
– Доброй ночи! – Карлион взял канделябр, который стоял на одном из столиков, и двинулся к двери.
Джон опять уселся за стол, но вдруг поднял голову и задумчиво огляделся по сторонам.
– И чего удивляться несносному характеру Ники! – заметил он. – У меня на ноге до сих пор остались шрамы от тех дробинок.
Эдуард Карлион рассмеялся и вышел из салона, закрыв за собой дверь. Джон несколько секунд смотрел на закрытую дверь с легкой улыбкой, потом вздохнул, покачал головой и вернулся к письму.
На следующее утро миссис Чевиот проснулась очень поздно. Ее разбудила служанка, которая принесла чашку шоколада и сообщила, что завтрак будет накрыт в гостиной, расположенной у самой лестницы. Девушка поставила медный кувшин с горячей водой на умывальник и, получив заверение, что мадам справится со своим туалетом и без ее помощи, вышла из комнаты.
Элинор села в кровати и принялась с наслаждением пить маленькими глотками шоколад. Интересно, какие из фантастических событий вчерашнего вечера, подумала она, являются лишь плодом ее воображения? Ее присутствие в этом богатом и уютном доме, казалось, доказывало, что хотя бы какая-то часть их произошла на самом деле. Элинор не могла удержаться от того, чтобы не сравнить свое теперешнее положение с тем, каким оно скорее всего оказалось бы в доме миссис Макклсфилд. Сравнение было не в пользу миссис Макклсфилд, и Элинор, будучи самой обычной девушкой, не могла не насладиться этой разницей.
