Секрет для соловья - Холт Виктория (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
– А что он сделал?
– Да ничего хорошего! Во всех затеваемых где-либо проказах непременно участвовал Гарри. Он почти промотал фамильное состояние и умер молодым. Говорили, что его призвал к себе дьявол. Думаю, что этот проказник сейчас недурно проводит время в аду. Он и там сумел бы устроить шумные кутежи.
– Ты говоришь так, как будто он тебе нравится.
– А ты не согласна, что негодяи всегда интереснее святош? Хотя, надо сказать, последних в нашей семье было не так уж много. Гарри состоял членом одного из Клубов адского огня. В то время их было немало, и многие ленивые и никчемные молодые люди, склонные к мотовству и располагавшие для этого определенной суммой денег, являлись членами подобных клубов.
– Но чем-то он все-таки занимался?
– Ничем похвальным! Баловался черной магией, поклонялся дьяволу – словом, не стесняясь потакал самым дурным своим наклонностям. Во главе клуба, к которому принадлежал Гарри, стоял некий сэр Фрэнсис Дэшвуд. Члены клубы собирались в Медменхэме близ Вест-Уайкома. Дэшвуд выстроил там замок, по виду напоминавший монастырь, именно там они поклонялись дьяволу – проводили черные мессы, устраивали оргии… Ты даже не представляешь, до какой степени испорченности доходили эти люди.
Глаза Обри во время этого рассказа светились восхищением.
– Но всего этого Гарри показалось мало. Рассказывают, что он организовал свой собственный клуб – почище того, что был у Дэшвуда.
– Наверное, его портрет рисовал очень искусный художник, – предположила я. – Когда смотришь на него, лицо словно оживает.
– Да, он сумел передать не только внешнее сходство, но и самую суть характера Гарри. Сразу видно, что это человек незаурядный, не так ли? А теперь взгляни на портреты Джозефа Сент-Клера и его дочери Черити. Они жили примерно за сто лет до Гарри. Это – добродетельные Сент-Клеры. Но ты не находишь, что Гарри интереснее?
– Я нахожу, что его портрет выполнен более искусно.
– Не пытайся себя обмануть! Сам Гарри смотрит на тебя с картины и как будто старается понять, не смог бы он увлечь тебя на стезю зла. Он наверняка захотел бы сделать тебя членом своего Клуба адского огня.
– Как это страшно! Кажется, портрет сразу стал зловещим.
Обри зажег одну из ламп, стоявших рядом на пристенном столике, и поднес ее к картине. При свете Гарри Сент-Клер выглядел просто негодяем.
Обри засмеялся. Обернувшись к нему, я подумала, что ненормальный блеск в его глазах делает его поразительно похожим на далекого предка.
Меня пробрала дрожь. В это мгновение вдалеке послышался глухой рокот надвигающейся грозы. Обри обнял меня за талию, и мы постояли перед портретом еще несколько минут.
Затем Обри поставил лампу обратно на стол и, обернувшись ко мне, схватил меня в объятия и поцеловал страстно и требовательно. Никогда до этого момента он не вел себя со мной подобным образом.
Мне стало немного не по себе. Я опять взглянула на портрет – казалось, Гарри Сент-Клер смеется надо мной.
Однажды вечером, после обеда, Амелия поделилась с нами ошеломляющей новостью.
Мы, как всегда, отобедали в зимнем салоне – нас ведь было только трое. Как я поняла, главной столовой пользовались только в присутствии гостей, а для нашей небольшой компании она была слишком велика.
К зимнему салону примыкала небольшая проходная комната, которую мы использовали как уютную маленькую гостиную, выпивая там свой послеобеденный кофе.
Во время трапезы у Амелии был какой-то отсутствующий вид. И еще мне показалось, что она немного нервничает.
Неожиданно, словно собравшись с духом, она произнесла:
– Мне нужно сообщить вам кое-что. Я не хотела упоминать об этом, пока не буду до конца уверена. У меня будет ребенок.
Воцарилось молчание. Я не смотрела на Обри, но пыталась угадать его реакцию.
Амелия, запинаясь, продолжала:
– Конечно, это все меняет… А как рад Стивен! Я думаю, мое сообщение сразу значительно улучшило его состояние.
Обретя, наконец, дар речи, я в восторге воскликнула:
– Примите мои поздравления! Вы, должно быть, на седьмом небе от счастья – вы ведь так этого хотели.
Она обернулась ко мне с выражением благодарности на лице.
– Вначале я не верила. Мне казалось, что я ошибаюсь, поэтому я не хотела говорить об этом, пока не буду абсолютно уверена. Но сегодня мои предположения подтвердил доктор.
Я встала со своего места, подошла к ней и сердечно обняла. Меня переполняла радость за Амелию. Поведанная ею печальная история о том, как страстно она хочет иметь ребенка, и о ее выкидышах, в свое время тронула меня до глубины души. Однако я догадывалась, что должен сейчас чувствовать Обри. Казалось, он прикипел к Минстеру с тех пор как поверил, что поместье будет принадлежать ему. Я гадала, что творится сейчас в его мыслях. Несколько минут он хранил молчание.
Я выжидательно взглянула на него, и он, наконец, заговорил, хотя и с видимым усилием:
– Что ж, я должен присоединиться к поздравлениям Сусанны. И когда это произойдет?
– Пока срок небольшой – всего два месяца. Конечно, ждать еще очень долго. На этот раз я приму все меры предосторожности. Это как чудо! После всех разочарований, постигших меня… да и Стивен так болен… Теперь мне будет для чего жить. Я не могу передать вам, что я сейчас чувствую… Разумеется, я понимаю, что эта новость означает перемену и для вас…
– Разумеется, – сухо отозвался Обри.
– Я очень хорошо это понимаю, – продолжала Амелия. – Я сожалею… отчасти… хотя по-настоящему сожалеть мне трудно – ведь мне хотелось иметь ребенка больше всего на свете!
Я ясно видела, что Обри пытается овладеть своими чувствами.
Чтобы как-то разрядить обстановку, я предложила:
– Давайте выпьем за счастливый исход.
– Я не буду пить ни капли! – запротестовала Амелия. – Мне нужно очень беречь себя.
– Тогда мы с Сусанной выпьем вдвоем, – вмешался Обри, – за счастливый исход.
Амелия была не в состоянии говорить ни о чем другом.
– Ну, разве это не чудо! – вновь и вновь повторяла она. – Это как утешение за все мои страдания.
– Мне кажется, жизнь часто посылает нам подобные утешения, – высказала я свою точку зрения.
– Должно быть, это произошло как раз до того, как Стивен так серьезно заболел, ведь временами он был таким же, как раньше. Болезнь очень осложнилась лишь относительно недавно.
– Я так рада за вас, Амелия!
– Мне почему-то казалось, что вы будете рады. Для Обри же это все меняет. Ведь это его дом. Я знаю, что он сейчас чувствует… А вот Стивен очень рад, потому что теперь его сын станет следующим владельцем Минстер Сент-Клера… а возможно, это будет дочь – владелица фамильного поместья.
Амелия объявила, что намерена контролировать каждый свой шаг. Она проконсультируется с доктором и будет во всем слушаться его советов. Пережить еще одно разочарование ей просто не под силу.
Свою досаду Обри скрывал до тех пор, пока мы не остались одни. Его горечь была неподдельной.
– Подумать только, что это случилось! А ты веришь, что Стивен мог зачать ребенка?
– Но он это сделал. Амелия ведь сказала, что иногда он чувствовал себя совершенно здоровым. Ему стало по-настоящему плохо только в последний месяц.
– Ничего другого она и не могла сказать, не так ли?
– Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду… Не хочешь же ты сказать, что этот ребенок не от Стивена! Как ты можешь, Обри!
– А почему нет? Она оказалась в отчаянном положении, и для нее это единственный шанс удержать все, что иначе может ускользнуть.
Я в ужасе уставилась на Обри.
– Как ты смеешь говорить подобные вещи… и о ком – об Амелии!
– Просто потому, что это вполне возможно.
– Я не верю!
– А ты понимаешь, какие перемены ждут нас в этой связи?
– Я не думала об этом.
Он пришел в неистовство и разразился гневной тирадой:
– Брат захочет, чтобы я остался здесь в качестве некоего регента при его ребенке. Опекун инфанта, которому в один прекрасный день предстоит надеть корону!
