Fatal amour. Искупление и покаяние (СИ) - Леонова Юлия (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Вот и дивно всё устроилось, — Марья хлопнула в ладоши. — Я отпишу дядюшке, дождусь его ответа, и напишу вам. Устроим небольшой званый обед для самый близких, — поделилась она мыслью, пришедшей ей в голову.
— Тогда не худо было бы и Василевских позвать, — рассмеялся Урусов.
— Превосходная мысль, Илья Сергеевич, — тотчас согласилась Марья Филипповна. — Как в старые добрые времена.
— Позвольте, я провожу вас? — Спросил князь.
— Сделайте любезность, — весело согласилась княгиня.
Урусов отправился на конюшню, распорядиться, дабы ему оседлали лошадь, а Софья и Марья Филипповна остались вдвоём.
— Смотрю, Илья Сергеевич, вам нравится, — тихо заметила княгиня.
— Он приятный человек, — отозвалась Софья с улыбкой. — Надеюсь, все ваши друзья таковы?
— Безусловно. Общество здесь, конечно, попроще, не то, что в Петербурге. Провинциалы, одним словом, но, думаю, скучать вам не придётся.
— Вот уж не думала, что произвожу впечатление сноба, — нахмурилась Софья.
Марья рассмеялась.
— Я пошутила, Софи. Не принимайте близко к сердцу.
Глава 52
С самого дня приезда в Полесье Марьей Филипповной овладела тоска по ушедшим дням, ей ещё более захотелось вернуть всё то, что казалось давно утраченным и забытым. Удивительная вещь память. Она хранит, как светлые, так и скорбные моменты нашей жизни. В нашей памяти мы можем вновь и вновь возвращать дорогие сердцу воспоминания, ещё раз почувствовать восторг или радость. Пускай эти чувства уже будут не так сильны, как в первый раз, но всё же это так приятно! Марья Филипповна возлагала немалые надежды на званый обед, устроить который надумала, будучи в гостях у Урусова. Ей представлялось, что стоит собрать всех тех, кто олицетворял её воспоминания по славным ушедшим дня, и вернётся былая лёгкость, счастье, что она ощущала тогда. Но, увы, со временем всё меняется, переменились и те, кого она так жаждала увидеть.
Давний поклонник Марья Филипповны Поль Василевский не скрывал радости от встречи с предметом своих юношеских грёз, но их отношения уже не были прежними, а потому оба испытали неловкость и странное ощущение безвозвратной потери. К тому же супруга генеральского сына всячески старалась напомнить, что Павел Алексеевич отныне человек женатый и ему, конечно же, не пристало волочиться за замужней дамой.
Только дядюшка Марьи Филипповны и старый генерал Василевский, казалось, не замечали некоторой скованности и наслаждались обществом друг друга. Будучи страстными охотниками, они без труда нашли тему для разговоров и с жаром обсуждали былые охотничьи удачи и промахи.
Кроме генерала и Калитина никто, казалось, более не испытывал радости от встречи. Беседа за столом протекала вяло, говорили на отвлечённые темы, обсуждали раннюю весну и хорошие перспективы для будущего урожая. Софья Васильевна к беседе прислушивалась с нескрываемым интересом, вызванным скорее не предметом разговора, а пространственными рассуждениями князя Урусова. Илья Сергеевич считал, что давно пора перестать жить исключительно сельским хозяйством и пора найти иные способы вложения капитала. Урусов собирался построить кирпичный завод. Москва беспрестанно строилась, расширялась, и ныне строительные материалы пользовались довольно большим спросом. Марье Филипповне сие было скучно и неинтересно, впрочем, её настроение разделяла и младшая madame Василевская. Прослышав о скандальных обстоятельствах, при которых князь Куташев получил ранение, жена генеральского сына изнывала от любопытства.
— Я слышала, ваш супруг уехал в Европу на лечение? — Осведомилась она, воспользовавшись паузой, возникшей в разговоре.
— Увы, Nicolas ещё не совсем оправился после ранения, и доктор рекомендовал ему лечение на водах, — вздохнула княгиня Куташева.
— Я всегда придерживалась мнения, что в столичном обществе позволяют себе слишком много вольностей, — заметила нравоучительным тоном madame Василевская, намекнув на скандальные обстоятельства, и изрекла, подняв кверху указательный палец: — добродетель всегда будет вознаграждена, тогда, как порок всегда будет наказан.
— Смотря, что считать добродетелью, — тихо заметила Софья. — И уж точно злословие таковой не является, — княжна опустила ресницы, глядя в тарелку.
— Вы совершенно правы, Софья Васильевна, — поддержал её князь Урусов и с усмешкой глянул на супругу Павла Алексеевича: — не судите, да не судимы будете.
Благодарная за нежданную поддержку, княжна одарила Урусова ласковым взором, a madame Василевская стушевалась и умолкла.
После сытного, но скучного обеда гости и обитатели усадьбы разделились по интересам. Калитин и генерал уединились в курительной комнате, продолжив беседы об охоте, Елена Андреевна и генеральша пожелали перебраться в гостиную, где в этот довольно жаркий майский день сохранялась прохлада, а более молодое поколение изъявило желание совершить promenade по парку.
Вскоре вся компания набрела на укромный уголок, где с толстой ветки старого дуба свешивались широкие качели. Марья Филипповна провела рукой по верёвкам, обратив внимание, что их не так давно заменили. Стало быть, садовник продолжал заботиться о её излюбленном местечке. Невольно взгляд её обратился к Василевскому. Видимо, и Поль вспомнил, как три года назад он, путаясь и заикаясь от волнения, на этом самом месте объяснился Марье Филипповне в своих чувствах. Василевский густо покраснел и отвернулся. Марья тяжело вздохнула и предложила пройти к пруду, где в жаркий день должно было быть прохладнее.
Поль оживился и предложил дамам покататься на лодке. Его предложение приняли с восторгом, и чета Василевских вместе с Марьей Филипповной устремилась к пруду. Софья и Урусов остались наедине.
Mademoiselle Куташева присела на широкое сидение с резной деревянной спинкой и оттолкнулась носком туфельки от земли. Урусов легонько подтолкнул качели.
— Меня никто никогда не катал на качелях, — Софья зажмурилась от удовольствия и тихонько вскрикнула, когда качели взлетели довольно высоко.
— Надобно непременно восполнить сие упущение, — отозвался Илья Сергеевич, прислонившись плечом к толстому корявому стволу дерева.
— А ещё мне не дарили цветов, не писали стихов и не говорили комплиментов, — вздохнула княжна и усмехнулась. — Впрочем, я вас обманываю. В прошлом сезоне у меня появился поклонник, но, мне показалось, что его привлекло скорее приданое, чем моя скромная персона.
— Вы себя недооцениваете, Софи, — Урусов покачала головой. — Вы умны, талантливы, говорить с вами мне в удовольствие. Иные признанные красавицы невообразимо скучны, тогда, как в вашем обществе время для меня летит незаметно.
— Я не обладаю никакими талантами, — княжна грустно улыбнулась.
— Марья Филипповна говорила, вы замечательно рисуете.
— Вы говорили обо мне? — Софья удивлённо распахнула глаза.
— Мне хотелось знать о вас больше, — смутился Урусов. — Ежели моё любопытство вам неприятно, я не стану более докучать вам.
— Напротив, — Софья опустила ресницы, — но мне казалось, что… впрочем, сие совершенно не важно, — она попыталась остановить качели.
Илья Сергеевич поймал резную спинку качелей и остановил их, помогая Софье спуститься. Mademoiselle Куташева держалась за верёвку и, когда рука князя легла поверх её ладони, затянутой в митенку, она совсем стушевалась, но руки не убрала. Приятно было ощущать тепло мужской руки на своих пальцах, вдыхать лёгкий аромат кёльнской воды, даже сердце забилось сильнее обыкновенного от подобной близости.
— Что вам казалось, Софи? — Тихо спросил Урусов, не отводя внимательного взора тёмных очей.
— Пустяки, — пробормотала Софья, — всему виной моя мнительность.
— Вы решили, что я принял приглашение Марьи Филипповны, потому как желал увидеться именно с ней? — Илья Сергеевич усмехнулся.
Mademoiselle Куташева промолчала, но её ответа и не требовалось вовсе. Все её мысли легко читались на смущённо алеющем лице.