Сладостный обман - Фолкнер Колин (читать книги полностью txt) 📗
Колониальный загар, тонкие усики и очаровательная улыбка делали лицо Кэвина неотразимо красивым. Его длинные пушистые волосы, блестевшие под лучами заходящего солнца, ниспадали до самых плеч. Эллен почувствовала непреодолимое желание коснуться его лица, и щеки ее вспыхнули. С большим трудом заставила она себя оторваться от его чарующего взгляда. Но, даже отвернувшись, она чувствовала, что он не сводит с нее глаз.
– Вы сказали, что совсем недавно приехали из колоний, – прервала Эллен напряженное молчание. – Мне часто доводилось слышать об Америке, но среди моих знакомых нет никого, кто бы бывал там, – проговорила Эллен, задумчиво глядя в окно. С улицы послышались крики и веселый смех, к таверне подъехала телега с подвыпившими студентами.
– У меня там земли, – ответил Кэвин, пододвигая стулья к столу. – В Мэриленде, – прибавил он. – Я плантатор.
Эллен обернулась и увидела, что Кэвин уже сидит за длинным, занимавшим добрую половину маленькой комнатки столом и снимает с принесенного ужина накрахмаленные салфетки.
– А правду говорят, что земли там пустынны и кругом никого нет, кроме аборигенов, таких же диких, как тамошние животные?
– Дикари и животные там действительно есть, – с улыбкой проговорил Кэвин. – Но земля там совсем не напоминает пустыню. Я бы сказал, что она прекрасна. Мне, во всяком случае, не доводилось видеть более красивых мест. А я попутешествовал по свету немало. – Он показал Эллен на стул: – Присаживайтесь, не то наш ужин остынет.
Ужин оказался изысканным: дымящийся луковый суп, утка с устрицами, сыр, хлеб с хрустящей корочкой и на удивление вкусный соус со сладким горошком. Кэвин принялся рассказывать Эллен о колониях, и она, совершенно очарованная его низким волнующим голосом, забыла о времени. Рассказ Кэвина был таким красочным, что Эллен порой казалось, что она видит перед собой и волны бушующего океана, и непроходимые заросли величественных лесов, и неописуемо красивые экзотические цветы, и колючий кустарник. Она расспрашивала Кэвина о людях, местных плантаторах, интересовалась, что их держит в такой дали, и он охотно отвечал ей.
Еще никогда ни с одним мужчиной Эллен не чувствовала себя так спокойно. Кэвин относился к ней как к равной. Иногда слова его были смешны, а иногда заставляли ее задумываться. Он обладал удивительным чувством юмора, умел подшучивать не только над окружавшими его людьми, но и над собой, и это придавало его рассказам определенную прелесть. Часто Эллен, не в силах себя сдерживать, радостно смеялась, поблескивая на Кэвина влюбленными глазами.
Вскоре в комнату вошла служанка; убрав остатки ужина, она внесла вазы с орехами и сушеными фруктами. Кэвин достал колоду карт, и они немного поиграли. Эллен нравилось играть в карты. Дома, в Хаверинг-хаузе, ее суровый отец запрещал дочери даже притрагиваться к ним, здесь же, в Лондоне, не без помощи Ричарда, она научилась неплохо играть и знала несколько игр.
Почти час они играли, попеременно обыгрывая друг друга. Эллен радовалась, как ребенок, смеялась и шутила. Кэвин тоже был очень весел. И только иногда он так красноречиво смотрел на нее, что ей становилось неловко. В такие моменты она, стараясь отвлечь его внимание картами, улыбалась, но улыбка выходила какой-то натянутой.
– Вы все время спрашиваете, – внезапно произнес Кэвин. – Позвольте и мне спросить вас. Расскажите, пожалуйста, о себе.
Эллен насторожилась.
– Да мне, собственно, и нечего особо рассказывать, – пожала она плечами. – В моей жизни не случалось ничего интересного.
– Вот уж никогда не поверю, что с вами не может случиться ничего заслуживающего внимания, – проговорил Кэвин, кладя на стол руки. – Расскажите, как вы стали актрисой? Когда я уезжал отсюда, здесь никто и не думал о театре. Откуда вы родом и как попали на сцену? – продолжал допытываться ее собеседник.
– Вас интересует, что заставило меня пасть так низко? – раздраженно уточнила Эллен.
– Ну, что вы, – замялся Кэвин. – Я совершенно не имел в виду…
Эллен бросила на стол карты и резко поднялась со стула.
– Простите, уже поздно. Мне пора идти.
– Эллен, куда вы? – Кэвин тоже встал и подошел к ней. – Простите меня, Эллен, но я действительно не хотел вас обидеть. И мне, по правде говоря, совершенно безразлично, кто вы и чем вы занимаетесь.
Эллен отошла к окну.
– Мне пора, – сухо повторила она. – Ричард, наверное, уже вернулся… – заговорила она и вдруг осеклась. Кэвин быстро подошел к ней и, прежде чем Эллен смогла остановить его, обнял ее.
Его запах, близость разгоряченного мужского тела, выпитое вино, волнение – все вдруг ударило ей в голову. Она дрожала словно в лихорадке. Эллен понимала, что ей следует оттолкнуть этого настойчивого мужчину, уйти, но у нее не было сил оторваться от него. Во взгляде его зеленых глаз было нечто, что сковывало ее движения. Она почувствовала, как его сильные руки легли ей на талию. Кэвин нежно привлек ее к себе и поцеловал в самые губы. От этого опьяняющего прикосновения его губ голова у бедной девушки совсем пошла кругом. В последнем усилии оттолкнуть его от себя она подняла ослабевшие руки и, проведя ладонями по его волосам, опустила их на плечи Кэвина. Поцелуй был недолгим, почти мимолетным, но даже и этого Эллен хватило, чтобы забыть обо всем на свете.
– Пойдем ко мне, – прошептал Кэвин, поглаживая щеки Эллен. – Одари меня своей любовью. Сделай меня счастливым, моя неуловимая Эллен.
Некоторое время Эллен стояла неподвижно, ошеломленная услышанным. Она понимала, что он имеет в виду под словом «любовь». В тоне, каким было сказано это слово, звучала страсть, которой был лишен Уолдрон, когда тщетно пытался обладать ею. Ричард называл любовью физическую близость между мужчиной и женщиной и в душе страдал, что никогда не сможет воспользоваться радостью, которую дарует человеку эта любовь.
Эллен открыла глаза.
– Мэри! – позвала она служанку. – А вы отпустите меня, – с внезапным негодованием в голосе произнесла она, поняв, за кого ее принимает этот нахальный тип. Весь этот ужин, все эти разговоры были всего лишь ширмой, за которой скрывалось желание переспать с хорошенькой шлюшкой. «Да-да, именно такой он и видит меня, – думала Эллен. – Конечно. А кто же я для него? Доступная актрисочка, которой можно попользоваться». – Ричард ждет меня, – вслух проговорила она, продолжая игру, начатую и придуманную ее спасителем. «Пусть он думает, что я продаюсь. Пусть! Мне все равно. Главное, что я знаю, что никогда не стану содержанкой». Эллен вырвалась из объятий Кэвина и подошла к двери. Кэвин словно разгадал ее мысли.
– Я хорошо заплачу вам. Пойдемте, вы не пожалеете.
Эллен бросила на него уничтожающий взгляд и выскочила из комнаты. Она едва сдерживала подступающие слезы: «Так вот, значит, какова цена этого приглашения – оскорбленное достоинство, унижение. И это цена не только приглашения, это цена моей свободы. Как же был прав Ричард, предупреждая меня об опасностях! Он все предусмотрел, все предвидел, он знал, что меня может ожидать».
Кэвин бросился за Эллен. Догнав ее у самой лестницы, он умоляюще сложил на груди руки и зашептал:
– Простите меня. Пожалуйста, простите. Я знаю, что оскорбил вас своим предложением. Но я просто подумал…
– Что имеете дело со шлюхой? – закончила за него Эллен. – Так ведь? С актрисой, живущей на содержании. Да, это так, но для вас это ничего не значит.
– Я… я знал, что у вас есть… покровитель, – Кэвин старался говорить как можно мягче. – Вы и сами о нем мне рассказывали. И простите, но я подумал, что вы – одна из тех, кого можно нанять. Многие женщины так зарабатывают. – В его голосе не было упрека, он просто сообщал общеизвестные факты.
– Так знайте же теперь, что немногие, – огрызнулась Эллен, застегивая накидку. – А теперь, сэр, посторонитесь и дайте мне пройти.
– О, прошу вас, успокойтесь, – Кэвин взял ее за плечи. Эллен видела, как вспыхнули его глаза, и снова почувствовала, как начинают алеть ее щеки.
