Железное сердце - Поттер Патриция (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗

— Как любезно, — отвечала она с еле заметным сарказмом, и он провел ее в переполненную столовую гостиницы.

Оба заказали бифштекс, и это ему тоже понравилось. Она ела с жадным аппетитом фермерского работника, хотя иногда ему казалось, что она сосредоточивается на еде, чтобы избежать разговора с ним. Когда иссякли поводы не глядеть на него, она подняла янтарные глаза, способные увлечь, как и многие из тех, что он видел раньше. Он ожидал от нее слов в защиту Ника Брэдена, но она, как обычно, удивила его. Спрятав подбородок в ладонях, она направила на Моргана все свое женское обаяние и внимание.

— Вы… говорили, что родители ваши умерли, когда вы родились?

Он осторожно кивнул.

— Как?

Он положил нож на стол:

— Это очередная ловушка, мисс Лори?

— Может быть, — подтвердила она с присущей ей обезоруживающей прямотой. — Но к тому же мне интересно, — сказала она. И это действительно интересовало ее, хотя и против желания. Она должна знать. Некий демон внутри заставлял ее задавать вопросы, ответы на которые ей ни к чему было знать.

Он с минуту пристально изучал ее, затем пожал плечами:

— Это не секрет. Их убили индейцы в первые часы после того, как я родился. Родители спрятали меня в погреб, когда началась атака. Рейнджеры нашли меня там позже.

— Поэтому вы и стали рейнджером?

Он нахмурился, словно озадаченный этим вторжением в его прошлое, но решил, что ответит он или нет — разница невелика, и поэтому сказал:

— Мой отец был рейнджером. Человек, нашедший меня, был его лучшим другом. Никаких родственников у меня нет, и никто не востребовал меня. Поэтому Кэллум решил вырастить меня, а не отдавать в приют для сирот.

— Вас воспитали рейнджеры? — Это было хуже, чем она себе представляла.

— Да. И еще… несколько дам легкого поведения. — Он ожидал ее реакции с насмешливой искрой в глазах. Она впервые заметила в нем шутливое настроение. Но было и еще кое-что. Нет, не уязвимость — это качество в нем совершенно отсутствовало. Но она уловила признаки одиночества, которое уже замечала прежде.

Ее глаза на миг сверкнули, и он снова ощутил бурлящую в ней страстную привязанность к жизни, совершенно не знакомую ему… и опьяняющую. Очевидно, тот факт, что его воспитывали шлюхи, ничуть не беспокоил ее.

— Что еще вам хотелось узнать? — спросил он, и губы его дрогнули в усмешке.

— Не уверена, стоит ли мне спрашивать, — ответила она с озорной ноткой в голосе. — По-моему, вы пытаетесь шокировать меня.

— С чего вы это взяли?

— Не знаю. — Она облокотилась о стол и положила подбородок на сложенные кисти, чтобы пристальнее следить за ним. — Но, кажется, мне это нравится.

Он усмехнулся. Она была самой непредсказуемой женщиной из всех, кого он встречал. И в эту минуту самой желанной. Хотя…

— Так, значит, вы поступили в рейнджеры в шестьдесят первом? — подсказала она после недолгого молчания.

— Мисс Лори, я стал рейнджером с той поры, как научился ходить. Я ухаживал за лошадьми и кормил их, подметал здание штаба, начищал жетоны и чистил винтовки. И никогда не мечтал ни о чем другом.

— Никогда?

— Никогда. Служба была для меня так же естественна, как штаны, которые приучаешься носить с детства.

Лори непроизвольно подалась вперед:

— А во время войны?

— Моя рота влилась в регулярную армию конфедератов в шестьдесят втором. После поражения рейнджеры были распущены на девять лет. Но я все же служил с некоторыми из них, патрулируя один скотоводческий поселок за другим.

— Ожидая?

— Вот именно. — Теперь в глазах у него сквозило любопытство. Они казались недоверчивыми и чуть смущенными. Лори поняла, что он сказал гораздо больше, чем хотел. — А вы хороший слушатель, мисс Лори.

— Как и вы. Я кое-чему выучилась, когда была молодой.

— Не думал, что вас обучали этому искусству.

Теперь между ними мелькали искры, живые и жгучие. Напряженные. Пугающие. Лори казалось, что она теряет самообладание, барахтаясь в неведомых ей водах. Их взоры скрестились, вступили в дуэль, и по ее телу пробежали незнакомые тепловые потоки, казалось излучаемые его поджарым, стройным телом.

— А чему, по-вашему, меня должны были обучать?

— Я изучал семейство Брэденов, мисс Лори. Карточные трюки. Продажа виски в качестве лекарств. Мелкое мошенничество при случае. Ваше место в гуще этих талантов.

— Вы всегда так категоричны? — Лори ненавидела себя за легкую дрожь в голосе, признак обиды.

Их взгляды встретились, и его темно-синие глаза потемнели еще больше от одному ему известных мыслей.

— Я стараюсь не судить.

— Просто выполняете свою работу? — настаивала она с сарказмом.

— Да.

— Но вы судите, рейнджер, — сказала она уже без дрожи в голосе. — Вы составили о нас мнение задолго до того, как очутились здесь. Вы ничего о нас не знаете.

— Улики… — Господи, он снова делает это: оправдывает себя за то, что честно исполняет свою работу. Но все же он пожалел о сказанном по поводу ее семьи. Он неожиданно подозвал официанта, заплатил по счету и поднялся.

— Было… очень интересно, мисс Лори.

— Ну еще бы, — согласилась она, но глаза ее вспыхнули гневом, и Морган забеспокоился: его сейчас не удивила бы даже ее попытка проникновения в тюрьму, хотя она и казалась безнадежной.

Девушка прошла через заполненную людьми столовую, не обращая на него внимания, затем миновала конторку администратора и поднялась по лестнице. У своей двери она остановилась, Посмотрела на него и поблагодарила коротким «спасибо». Он ожидал либо колкости, либо очередного вызова, и ее спокойствие встревожило его. Он подозрительно взглянул на нее:

— Что вы замышляете?

— Как следует выспаться, мистер Дэвис.

— А почему я в этом сомневаюсь?

— Потому что вы подозрительный человек, — произнесла она с очаровательной улыбкой. — Может, мне поклясться, что я не замышляю ничего иного?

Он поверил ей. Сейчас он поверил ей, хотя и взвешивал каждое ее слово.

— Тогда спокойной ночи, — пожелал он, понимая что для него чертовски хорошо было бы выспаться сегодня ночью, поскольку завтра могут случиться любые непредвиденные события.

Она поколебалась, глядя на него с немым вопросом. Морган ощутил себя пронзенным этими поразительными золотистыми глазами, неожиданно ранимыми и полными мольбы, удовлетворить которую он никак не мог. Огонь, мечущийся между ними с первой минуты, как он ее увидел, превратился было в искры, почти погасшие за ужином, но сейчас вспыхнул ярким пламенем.

Моргану слишком хорошо была знакома страсть женщины, чтобы не узнать ее сейчас, хотя он понимал, что она смешана с более опасными эмоциями. Он сказал себе, что именно это сочетание волнует и мучает его так, как никогда раньше. Это не могло быть ничем иным.

Ее лицо находилось совсем близко, аромат полевых цветов витал в воздухе, дразня его чувства. Лихорадочная жажда женщины, неведомая ему ранее, охватила его, поглощая остатки рассудка и смеясь над его хваленым самообладанием. Он ощутил в себе пробуждение голода, знакомого и одновременно неизведанного.

И все же он смог бы уйти, если бы лицо ее не исказилось удивленным смущением, а глаза не зажглись вдруг той же страстью, что обжигала и его.

Казалось, ее губы манили его, и он коснулся их своими губами с изумившим его непреодолимым желанием. То, что он поддался ему, рассердило Моргана, и губы его вовсе не были нежными. Они искали и нашли. Неожиданно он захотел быть победителем, но ее губы были столь же голодны, как и его, и столь же требовательны, и пространство между ними взорвалось огненным вихрем. Гнев и грубое желание зажгли в них чувства, слишком сложные для понимания и еще менее поддающиеся обузданию.

Он вез ее брата на казнь. Она пыталась остановить его. Рациональная часть его мозга знала это, но им правила иррациональность. По некоей Богом забытой причине желание — непреодолимое желание — брало верх в них обоих, не доверяющих друг другу всеми фибрами души. Но осознание этого лишь усиливало яростный, стихийный голод, охвативший их. Как будто запретный плод…