Подари мне луну - Куин Джулия (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗
— Милорд, — промолвила она со вздохом. — Зачем вы это делаете?
Он недоуменно пожал плечами и присел на ее маленькую кровать.
— Что именно?
— Да все это! — воскликнула она, всплеснув руками. — Явились в мою комнату, уселись на мою постель. — Она растерянно заморгала, только сейчас осознав этот возмутительный факт. — Вы сели на мою постель! А ну, вставайте сейчас же!
Он озорно ухмыльнулся:
— Попробуй сгони меня.
— Если вы думаете, что я попадусь на эту удочку, вы сильно ошибаетесь.
— Да ну? — Он откинулся на подушки и удобно вытянул ноги. — Не беспокойся, сапоги у меня чистые.
— Пожалуй, — довольно хмыкнула она, — я попробую.
Виктория опасно сузила глаза, схватила таз с водой для умывания и выплеснула ему на голову.
— Черт тебя подери, ненормальная! — заорал Роберт, вскакивая с постели.
Вода ручейками стекала по его лицу, а галстук и белоснежная рубашка были безнадежно испорчены.
Виктория прислонилась к стене и, скрестив руки на груди, любовалась на свою работу.
— Знаете что, милорд? — весело сказала она. — Вот теперь вы обрели свой истинный облик.
— Не смей больше так шутить со мной, слышишь? — прошипел он.
— А что еще прикажете мне делать? Уж не предлагаете ли вы мне оскорбить вас, задев вашу честь? Не думаю, что у вас она вообще имеется.
Он шагнул к ней, и вид у него был самый угрожающий. Виктория прикусила язычок, но было уже поздно. Роберт прижал ее к стене.
— Ты об этом пожалеешь, — процедил он сквозь зубы.
Тут Виктория не выдержала — смех душил ее, и она сдавленно захихикала.
— Роберт, — еле вымолвила она, совсем забыв, что надо обращаться к нему официально, — никто и ничто не заставит меня пожалеть о том, что я сейчас сделала. Я до конца жизни буду этим гордиться. Слышишь меня? Гордиться! И уж меньше всего сожалеть — этот момент станет для меня одним из самых приятных воспоминаний.
— Виктория, замолчи сейчас же, — приказал он. Она послушно умолкла, но улыбаться не перестала.
Несколько секунд, он смотрел на нее, а потом сам ухмыльнулся.
— Что ж, раз я вымок по твоей вине, — промолвил он, и голос его стал хриплым, — ты меня и высушишь.
Улыбка сразу исчезла с ее лица.
— У меня есть полотенце… Я тебе его с удовольствием одолжу.
Виктория метнулась в сторону. Вернее, попыталась метнуться. Роберт схватил ее за плечи, и она затрепетала в его руках.
— Я целую вечность ждал этого мгновения, — прошептал он, прижимая ее к себе.
Виктория посмотрела в его глаза, и пламя, бушевавшее там, в ту же секунду охватило и ее.
— Не надо. — Она не знала, кого просит — его или себя. — Не надо, пожалуйста.
Роберт глядел на нее с непонятным отчаянием.
— Я ничего не могу с собой поделать, — хрипло сказал он. — Да поможет мне Бог, я больше не могу.
Он потянулся к ней губами, медленно, словно борясь сам с собой. Остановился в нерешительности, качнулся назад и в следующую секунду отпустил плечи Виктории, обхватил руками ее лицо и впился в нее неистовым поцелуем.
Роберт запустил пальцы в ее густые волосы, не обращая внимания на шпильки, дождем посыпавшиеся на пол. Все те же волшебные волосы — шелковистые и тяжелые пряди, их аромат сводил его с ума. Он снова и снова шептал ее имя, забыв на мгновение, что он должен ненавидеть ее, что она отвергла его любовь много лет назад, что из-за нее его сердце разбито навсегда. Он знал лишь одно — это Тори, его Тори, и она принадлежит ему.
Он покрывал ее лицо жадными, ненасытными поцелуями, словно хотел наверстать то, чего был лишен все эти годы. Крепко сжимая ее в объятиях, он чувствовал каждый изгиб ее тела, вспоминая те дни у пруда…
— Тори, — бормотал он, целуя ее подбородок, шею, впадинку у горла, — Я никого, кроме тебя… Ни одну женщину…
Виктория откинула голову, забыв обо всем на свете, едва только его губы коснулись ее губ. До этого ей казалось, что его объятия, его поцелуи давным-давно стерлись из ее памяти.
Но она ошиблась. Каждое его прикосновение было до боли знакомым и щемяще волнующим. И когда он опустил ее на постель, ей и в голову не пришло сопротивляться.
Он придавил ее своей тяжестью, высвободил одну руку и сжал ее ногу выше колена, лаская и поглаживая.
— Я овладею тобой, Тори, — горячо прошептал Роберт. — Я буду ласкать тебя до тех пор, пока ты будешь не в силах пошевелиться. Ты не сможешь думать ни о чем, кроме моих поцелуев. — Его рука продвинулась еще выше по ее ноге — туда, где кончался чулок. — Я сделаю то, что должен был сделать давным-давно.
У Виктории вырвался стон блаженства. Она и не знала, как стосковалась по его поцелуям за эти долгие семь лет. Она словно летела куда-то, охваченная пламенем, которое он разжег своими поцелуями. Роберт внезапно убрал руку, и она вдруг поняла, что он возится с застежкой панталон и…
— О Господи, нет! — воскликнула она и уперлась руками ему в плечи, отталкивая его. Ее воображение мигом нарисовало ей эту картину — она лежит, раскинув ноги, а Роберт расположился на ней сверху. — Нет, Роберт, — повторила она, извиваясь под ним и тщетно стараясь высвободиться. — Только не это.
— Не поступай так со мной, — взмолился он. Внезапно тон его стал угрожающим. — Не смей дразнить меня, иначе я…
— Так вот чего ты всегда хотел от меня, не так ли? — воскликнула она, соскочив с постели. —Только это тебе и нужно было?
— Ну, не только это, но и это тоже, — пробормотал он, и в голосе его звучали отчаяние и боль.
— Господи, какая же я дура! — Виктория сжала ладонями горящие щеки. — Неужели тот жестокий урок, который я от тебя получила семь лет назад, ничему меня не научил?
— Ты тоже раскрыла мне глаза на многое, — с горечью заметил он.
— Пожалуйста, уходи, прошу тебя.
Он резко остановился на полпути к двери.
— «Пожалуйста»? Какая изысканная вежливость.
— Роберт, я прошу тебя так вежливо, как только могу.
— Но почему ты прогоняешь меня? — Он снова шагнул к ней. — Зачем упрямиться, Тори? Ты же хочешь меня, и сама это прекрасно знаешь.
— Это к делу не относится! — Только сейчас Виктория к ужасу своему осознала, что он прав. Несколько секунд она смотрела на него, раскрыв рот, но потом все же умудрилась взять себя в руки и промолвила достаточно спокойным тоном:
— Ради Бога, Роберт, ты хоть понимаешь, что делаешь? Мне вот-вот откажут от места. А я не могу этого допустить. Если тебя застанут в моей комнате, меня в ту же секунду вышвырнут отсюда вон.
— Правда? — Казалось, его всерьез заинтересовала эта перспектива.
Она постаралась взять себя в руки и медленно, с расстановкой произнесла, чеканя каждое слово:
— Я прекрасно понимаю, что ты не питаешь ко мне ни капельки сострадания. Но во имя всего святого, оставь меня в покое!
Ей было противно, что она унизилась до мольбы, но у нее не было выбора. Рано или поздно Роберт уедет отсюда и вернется к своей прежней жизни. А здесь ее жизнь.
Он склонился к ней, голубые глаза его смотрели жестко и пристально.
— Почему тебя это так волнует? Готов поспорить, ты не в восторге от этого места.
Тут Виктория не выдержала. Есть же предел человеческому терпению!
— Конечно, я не в восторге, — огрызнулась она. — Неужели ты считаешь, что мне нравится нянчиться с этим маленьким извергом? Неужели мне приятно, что его мать обращается со мной как с собакой? Подумай, Роберт. Если сможешь, конечно.
Роберт, конечно, пропустил ее сарказм мимо ушей.
— Тогда зачем тебе здесь оставаться?
— Да потому что у меня нет выбора! — вспылила она. — Ты понимаешь, что это значит? Понимаешь? Нет, конечно, откуда тебе это знать. — Она резко отвернулась, не в силах больше глядеть на его наглую, самодовольную физиономию. Ее всю трясло.
— Тогда почему ты не выходишь замуж?
— Да потому что… — Она судорожно глотнула. Не может ведь она сказать ему, что не вышла замуж только потому, что ни один мужчина не мог с ним сравниться! Пусть его ухаживания оказались всего лишь хитрым притворством, все равно она была тогда так счастлива, как уже никогда не будет, и вряд ли ей удастся найти того, кто заставит ее забыть те волшебные два месяца.
