Цена обольщения - Корнуолл Лесия (список книг txt, fb2) 📗
– Доброе утро, милорд! Какая приятная и неожиданная встреча.
Синджон с ужасом заметил, что Эвелин зарделась от удовольствия. Должно быть, он издал какой-то звук, потому что леди Эвелин обернулась и властно махнула рукой, призывая его следовать за ней и Крейтоном.
Ноздри Синджона подрагивали от еле сдерживаемого гнева, когда он буравил взглядом широкую спину Крейтона. На подлом майоре была военная униформа превосходного качества. До того новая, что, казалось, блестела в лучах утреннего солнца. Синджон сомневался, что этот мундир поучаствует когда-нибудь в сражении. Его же обладатель казался эталоном храброго благородного офицера. Величие Крейтона отражалось в восхищенном взгляде Эвелин Реншо, и лицо Синджона исказила гримаса презрения. Форма благородного офицера не могла скрыть притаившегося под ней мерзавца. Синджон продолжал стоять на месте, слишком ошеломленный, чтобы пришпорить своего коня и поехать следом за своей хозяйкой и ее попутчиком. А Эвелин продолжала смотреть на Крейтона и улыбаться.
А Синджон-то думал, что она улыбается лишь ему.
Он ждал, пока леди Эвелин заметит, что ее слуга не последовал за ней, всем сердцем желая, чтобы она обернулась и прочитала в его глазах предостережение. Но Эвелин ехала вперед как ни в чем не бывало.
Сэм всего лишь лакей, а Крейтон, по ее мнению, настоящий джентльмен.
На Синджона нахлынули воспоминания о Крейтоне, скрутившем руки жене французского полковника. Вспомнил разорванный лиф ее платья, разбитые в кровь губы и ужас в глазах. Только вот Эвелин не испытывала страха. Она чувствовала себя в полной безопасности рядом с офицером и джентльменом, представителем высшего света.
Эвелин смеялась, и этот чудесный звук летел по ветру подобно птичьей трели. Синджон пришпорил своего коня. Он ехал позади на почтительном расстоянии, но все же достаточно близко, чтобы услышать отдаваемый ему приказ.
Высокий ворот ливреи мешал дышать. Ему хотелось рвануть его, поскакать вперед, выбить Крейтона из седла и ткнуть лицом в дорожную пыль.
Он вновь потянулся к пистолету и уже взялся за него. Единственный выстрел. Единственным выстрелом он отомстит за дюжины, сотни загубленных жизней.
– Гм!
Синджон поднял глаза и поймал на себе ледяной взгляд графа Уэстлейка, ехавшего по соседней дорожке. Он не остановился и не заговорил, а просто предупредил Синджона гневным блеском глаз.
Синджон тоже не отводил взгляда, позволив графу прочитать в своих глазах обуревавшую его ярость и разочарование. Однако выражение лица Уэстлейка не изменилось. Со стороны могло показаться, что его одолевает нестерпимая скука. Он проехал мимо, скользнув по Синджону ничего не выражающим взглядом, как если бы тот и впрямь был простым лакеем.
Синджон мысленно выругался. Он прекрасно понял Уэстлейка. Ему необходимо выполнить задание, совершенно не предусматривавшее убийство Крейтона. И не Синджону решать, с кем общаться или спать Эвелин Реншо. Без помощи Уэстлейка Синджона давно бы уже повесили за предательство, а Крейтон вышел бы сухим из воды.
Гнев кипел в душе новоиспеченного лакея. Похоже, Филипп Реншо не единственный предатель, с которым знакома его жена. Кого или что еще она знает? И не приведут ли ее эти знакомства на виселицу рядом с мужем? Эвелин вновь рассмеялась, и Синджон заскрежетал зубами.
Вот уж воистину жена предателя.
Глава 9
Эвелин отложила перо и осторожно промокнула письмо. Это письмо предназначалось приюту для девочек в Линкольншире. Эвелин время от времени отсылала туда щедрые пожертвования из денег Филиппа, пока еще имея к ним доступ. За последние месяцы она написала дюжину таких писем.
Пусть лучше золото ее мужа сослужит добрую службу, позволив накормить и дать образование бедным сиротам, нежели будет конфисковано и передано в государственную казну.
А у принца-регента и богатых джентльменов вроде Сомерсона, Уилтона и Фрейна и так денег достаточно.
Верные друзья помогали Эвелин передавать приюту ее подарки. Изобел, маркиза Блэквуд, помогла Эвелин продать подаренные ей Филиппом украшения. Вырученные деньги были переправлены в приют в виде более чем щедрого пожертвования от неизвестного благодетеля.
Марианна, графиня Уэстлейк, помогла продать некоторые наиболее ценные картины из коллекции Филиппа. Особенную радость Эвелин доставила продажа картины, на которой была изображена в виде обнаженной греческой богини любовница ее мужа. Вырученные деньги пошли на помощь вдовам, потерявшим мужей на войне. Имя благодетеля, как и в предыдущем случае, осталось неизвестным.
Эвелин собиралась продать еще несколько произведений искусства, книг и предметов мебели. Только делать это приходилось осторожно, чтобы не заметили наблюдающие.
Удовлетворенно улыбнувшись, Эвелин свернула письмо. Лорд Крейтон предложил ей помощь в благотворительных делах, после того как увидел проданную картину и узнал в ней собственность Филиппа. Он упомянул о том, что собирается на следующей неделе в Линкольншир, и предложил передать приюту неподписанное письмо с вложенным в него пожертвованием. Он оказался настоящим офицером и джентльменом. Эвелин не встречала более благородного и доброго человека.
Ну, разве что кроме одного.
Если бы у Сэма Карра было благородное происхождение и достаточно денег для покупки звания, он стал бы таким же бравым офицером, как и майор Крейтон.
Эвелин доверяла лорду Крейтону так же, как и Сэму.
Майор обращался с ней с той учтивостью, к которой она привыкла до предательства Филиппа. А еще он не спрашивал о ее супруге.
Майор часто путешествовал и предложил Эвелин передавать ее письма по назначению. С ним ей не нужно было беспокоиться о том, что ее деньги попадут в чужие руки.
С лордом Крейтоном Эвелин познакомила одна леди из благотворительного швейного кружка. Брат мисс Анны О’Нил служил в подразделении майора Крейтона. Майор нанес ей визит, чтобы сообщить о ранении и последующем исчезновении ее брата.
В то время как леди лишь молились о скорейшем возвращении сержанта Патрика О’Нила, майор Крейтон мог сделать много больше.
Он предложил порасспросить знакомых в штабе конногвардейского полка. Вмешательство уважаемого всеми героя принесет больше пользы, нежели мольбы сестры простого сержанта. Анна горячо благодарила лорда Крейтона за его доброту, да и остальные леди были без ума от галантного офицера.
К несчастью для Эвелин, после обнародования информации о предательстве Филиппа Реншо леди из швейного кружка сочли невозможным присутствие среди них его жены. Они прервали все контакты с Эвелин и даже отказались принять от нее шерсть для вязания, как если бы грехи Филиппа Реншо запятнали ее и могли навредить их сыновьям, мужьям и братьям.
Эвелин пребывала в смятении до тех пор, пока на ее пороге не возник лорд Крейтон. Он сказал, что узнал картину Филиппа в недавно проданной на аукционе, и предложил передать пожертвование Эвелин швейному кружку, выдав его за свое собственное.
Эвелин постучала по губам кончиком пера. Утро выдалось чудесным. Если бы не Сэм, она не поехала бы кататься в парк и не встретилась с лордом Крейтоном.
Интересно, знаком ли Сэм с майором или хотя бы слышал о нем в Испании? И знал ли он сержанта О’Нила? Эвелин непременно спросит его об этом.
Эвелин сдвинула брови, поняв, что не видела своего нового лакея с момента их возвращения из парка. Он вел себя чопорно и официально, когда помогал Эвелин спешиться. Настоящий вышколенный слуга. Он даже низко поклонился ей и ни разу больше не улыбнулся. Это был совсем другой Сэм. Не тот, с которым она выехала на прогулку.
Дверь отворилась, и в комнату вошел Старлинг.
– Записка для вас, миледи, – произнес он и подал Эвелин серебряный поднос с лежавшим на нем письмом.
Эвелин мгновение смотрела на поднос. От его продажи тоже можно было бы выручить немного денег для благотворительности. Но Старлинг ждал, а Эвелин не могла просто так выхватить поднос из его рук и отнести его в ломбард.
