Пудра и мушка - Хейер Джорджетт (книги регистрация онлайн бесплатно .TXT) 📗
– Пропади он пропадом! – в сердцах ответил Банкрофт.
Глава VIII
В КОТОРОЙ ФИЛИППА ПОКИДАЕТ СОСТОЯНИЕ ПОЭТИЧЕСКОЙ ЭЙФОРИИ
Через несколько недель после приезда мистера Банкрофта граф де Сен-Дантен устроил званый обед. Приглашены были только самые избранные гости, в числе которых оказался и Филипп. К половине шестого все приглашенные, за исключением одного, собрались в библиотеке, и Сен-Дантен сверил свой хронометр с часами над камином.
– Что случилось с Филиппом? – его вопрос не был адресован к кому-либо персонально. – Где наше дитя?
– Его вчера видели на балу, – сказал де Шателен.
– Но он уехал очень рано и в большой спешке. Филипп был потрясен жемчужиной в правом ухе мадам де Маршеран и тут же упорхнул.
– Упорхнул? Но почему?
– Кажется, чтобы сочинить балладу в ее честь. Сен-Дантен поднял руки вверх.
– Дьявол побери Филиппа с его стихами! Клянусь, что именно поэтому он и задерживается. Поль де Вангрис повернулся к нему.
– Вы говорите о Филиппе? Кажется, мне послышалось его имя?
– А о ком же еще! Генри утверждает, что на него напало вдохновение и он сочиняет балладу о жемчужине Жюли де Маршеран.
Де Вангрис подошел к разговаривающим.
– Увы, мой друг, вы совершенно правы. Я заезжал к нему сегодня утром и застал его в неглиже. Он попытался добиться от меня рифмы к одному слову, которую я, к несчастью, позабыл. поэтому я поскорее ушел.
Де Бержери жалобно посмотрел на окружающих.
– Неужели никто не убедит Филиппа, что он совсем не поэт?
В ответ де Вангрис безнадежно покачал головой.
– Вы можете ему говорить, что он плохой фехтовальщик, даже что он не кавалер; вы можете отрицать все его способности, и он лишь рассмеется в ответ; но его нельзя убедить, что он никогда не станет поэтом. Он вам просто не поверит!
– О, я полагаю, что он все-таки понимает это, – возразил Сен-Дантен. – Стихи для него – забава. А, кстати, вот и он!
В комнате появился Филипп, облаченный во все желтое. В руках он держал свиток, перевязанный тесемкой янтарного цвета. От него веяло весной, а глаза светились неописуемой детской радостью. Он победоносно размахивал своим свитком. Сен-Дантен подошел поприветствовать его.
– Опаздываете, мой милый Филипп! – прокричал он и протянул ему обе руки.
– Тысяча извинений, дорогой Луи! Я закончил свою поэму всего лишь час назад.
– Поэму? – удивился де Вангрис. – Но, позвольте, еще утром это была баллада?
– Утром? Ба! Это было почти в прошлом году. С тех пор это стало еще и сонетом!
– Боже упаси! – искренне вырвалось у Сен-Дантена.
– Конечно, – согласился Филипп. – Сама тема требовала, чтобы стихотворение было непременно поэмой. К трем часам дня я в этом полностью убедился. Ведь вы были у меня сегодня утром, Поль?
– И вы просили меня придумать рифму, – напомнил ему де Вангрис.
– Вот именно! Я просил рифму к слову «помешанный», а вы мне предложили «повешенный»!
– Именно, а потом вы бросили в меня своим париком, и Мне пришлось ретироваться.
– «Повешенный», – повторил Филипп с негодованием. – «Повешенный»!
Сен-Дантен мягко, но настойчиво забрал у него свиток.
– Позже вы нам это обязательно прочтете, – пообещал он. – А теперь пойдемте обедать.
– Лучше послушать до еды, – взмолился Филипп. Эти слова были встречены с отчаянным протестом.
– Я не смогу слушать ваши стихи на голодный желудок, – заявил виконт. – Мне нужно быть немного навеселе, чтобы оценить их по достоинству
– Вы бездушны, – горько произнес Филипп. – Зато у меня есть желудок, мой маленький английский друг, а он вовсю взывает к поддержанию своего существования.
– Мне жаль вас, – сказал Филипп. – К чему на вас растрачивать свой поэтический дар?
Сен-Дантен взял его под руку и повел к дверям.
– Ей-богу, Филипп, нам всем на терпится послушать вашу поэму. Вы прочтете ее за обедом.
В середине трапезы виконт что-то вспомнил. Он кивнул Филиппу, который сидел напротив него и был увлечен оживленным и остроумным спором с де Бержери, и прошипел.
– Кстати, Филипп, ваш столь любезный друг говорил о вас!
– Какой друг? – спросил Филипп. – Жюль, если бы вы приняли мои объяснения, что Жанна де Фонтаней может соперничать с Ля Саливье в…
– Послушайте же, Филипп! – настаивал виконт. – Я говорю .об англичанине… об этом Банкрофте… тьфу, какое трудное имя!
Филипп прервался посредине фразы. Его глаза поблескивали при свете свечей.
– Банкрофт? И что же он говорил?
– Много всякой всячины, если все, что я слышал, конечно, правда.
Филипп поставил свой бокал.
– В самом деле? Что же вы услышали, дорогой де Равель?
– Похоже, что этот Банкрофт не испытывает к вам больших симпатий, бедный вы мой. Если верить де Грону, то он возмущен вашим присутствием здесь и уверяет, что ошибся в вас. Это все очень грустно.
– Да, – согласился Филипп и нахмурился. – Это неприятно. Но что же он все-таки говорил?
– Он открыл так тщательно охраняемую вами Тайну! – торжественно ответил виконт.
– О! – Филипп облокотился на край стола, придвигаясь поближе. – Возможно, мне придется напомнить мистеру Банкрофту кое о чем. Продолжайте, Шарль!
– Он говорил о леди, – не унимался виконт, – что живет в Литтл Фитлдине, у которой голубые глаза и…
– Давайте оставим, наконец, ее глаза в покое! – улыбнулся Филипп.
– Да-да, конечно! А ее волосы…
– И волосы тоже. Не станем же мы обсуждать все ее достоинства?
– Кажется, он безумно влюблен, – громко прошептал де Бержери.
Филипп покраснел и улыбнулся.
– Безумно, дорогой Жюль. Продолжайте, виконт. Тот сделал глоток вина.
– Банкрофт говорило вашей влюбленности. Он описал эту леди…
Он улыбнулся и поджал свои тонкие губы. Филипп закивал головой.
– Продолжайте! Продолжайте!
– Виконт, неужели вас забавляют эти сплетни? – довольно резко спросил Сен-Дантен.
Но виконт, слывший ужасным интриганом, не обратил внимания на замечание.
– Милая штучка, так он ее назвал; но не более! Просто обычная деревенская девушка. А зовут ее…
– Прекратите, в конце концов! – резко оборвал его Сен-Дантен.
– Зачем же! – возразил ему Филипп. – Мне чрезвычайно интересно, что мсье будет рассказывать дальше.
– А зовут ее Клеона. Мы выпытали у мистера Банкрофта, что она по уши в него влюбилась за его красивые глаза и хорошие манеры.
– Вот как! – Филипп оперся подбородком на ладони. – А затем?
– Затем мистер Филипп Жеттан начал надоедать ей своими неуклюжими приставаниями, и мистеру Банкрофту пришлось хорошенько проучить мистера Филиппа. Когда же его спросили, действительно ли эта Клеона стоила того, то он пожал плечами и сказал, что утомился ею столь же быстро, как и всеми остальными.
Бодрый голос Сен-Дантена прервал наступившую тишину:
– Наполните ваш бокал, Филипп! Послушайте, о чем мне сейчас рассказал Поль; он научился прекрасному выпаду во время дуэли с Мардри в прошлом месяце. Этот…
– Я непременно попрошу Поля показать мне этот выпад, – сказал Филипп.
Он откинулся назад и мягко рассмеялся. Через мгновение он возобновил прерванный диспут с де Бержери.
Позже Сен-Дантен отвел Филиппа в сторону.
– Простите, Филипп, я не должен был допустить подобного в моем доме! Шарль неисправим!
– Напротив, я ему очень благодарен, – возразил Филипп. – Я мог про все это ничего не знать. Теперь я заткну рот этому парню.
– Каким образом? – удивился Сен-Дантен. Филипп сделал воображаемый выпад шпагой.
– Убивать его? – запротестовал Сен-Дантен. – Не вижу в этом…
– Убивать? Зачем? Могу я рассчитывать на то, что вы меня не выдадите?
– Непременно. Но что вы задумали?
– Для начала поменяюсь с ним ролями. Я его просто накажу. Затем я уверю его, что мои друзья встанут на мою защиту, попробуй он еще хоть раз упомянуть имя этой леди в обществе.
Сен-Дантен одобрительно кивнул.
