Невеста-заложница - Фэйзер Джейн (бесплатные полные книги .TXT) 📗
— Итак, — напомнил Руфус, управившись с хлебом, — я хочу получить ответ на свой вопрос, прежде чем мы приступим к еде. Кто вы такая?
Слава Богу, он помог ей отвлечься!
— Порция Уорт, — отвечала пленница, не считая нужным держать свое имя в тайне.
— Ага! — Руфус довольно кивнул и снова взял со стола свою кружку. — Значит, ваш отец — Джек Уорт. — Во взгляде Декатура промелькнула искра сочувствия. — Можете не отвечать на следующий вопрос, если не захотите. Вы рождены вне брака?
— Джек был не из тех мужчин, кто женится, — пожала плечами Порция.
— Верно, не из тех.
— Так вы его знали? — Порция сама не понимала, почему это ее интересует.
— Скорее я знал про него. Я знал, что он нарочно взял имя своей матери, — Руфус хохотнул, — из какого-то извращенного чувства ответственности перед именем Грэнвиллов, которое мог бы запятнать своей недостойной репутацией! Как будто это имя и без того не запятнано позором… Давайте-ка присядем к столу, — добавил он с приглашающим жестом, когда заметил, что Анни расставила деревянные плошки с горячей похлебкой.
Порции никогда еще не приходилось отстаивать перед кем-то фамильную честь — прежде всего потому, что для этого не было причин. Джек, даже когда был пьяным в стельку, продолжал отзываться о Като, своем сводном брате, с некоторым уважением, если не сказать почтительностью. И хотя Порция была незаконнорожденной, она могла считаться наполовину Грэнвилл, и к тому же привыкла смотреть на разбойничьи похождения Декатура сквозь призму кровной вражды между их кланами. Кровь Грэнвиллов моментально вскипела в жилах, заставляя позабыть об осторожности.
— Раз уж зашла речь о недостойной репутации, я бы советовала вам прежде взглянуть на себя, — язвительно промолвила она. — Убийства, грабежи, насилие…
— Эй, эй, барышня, у меня за столом не принято так ругаться! — Анни, до сих пор колдовавшая над своими кастрюлями, так и подскочила на месте, пылая праведным гневом. — Лорд Руфус оказал честь моему дому, и коли вам угодно…
Вмешательство Руфуса показалось Порции особенно удивительным после всего, что они успели наговорить друг другу. Он прервал хозяйку повелительным взмахом руки:
— Тихо, Анни, девушка всего лишь пытается защищать своих. Я и не думал, что она поведет себя иначе.
— Это что же, прикажете считать за комплимент? — фыркнула Порция. — Да провалиться мне к черту, если меня волнует, что вы обо мне думаете, лорд Ротбери!
— Ну, так глубоко проваливаться вам вовсе ни к чему, — парировал Руфус. — Кровь Грэнвиллов определенно не доведет вас до добра, однако я не стану обращать против вас преданность своему роду — какой бы неуместной она ни была в данной ситуации. — Декатур взял со стола ложку и продолжил: — Все, что от вас требуется, — не швыряться налево и направо тяжкими обвинениями. А теперь извольте присесть. Вы потратите дыхание с большей пользой, если подуете на горячий суп. — И он сосредоточился на своей тарелке, давая тем самым понять, что вопрос исчерпан.
Вряд ли пленница чего-то добьется, объявив голодовку. Она пинком пододвинула к столу стул и уселась. Никто не произнес ни слова, пока ее тарелка не опустела наполовину, а Руфус не покончил со своей. Наконец он спросил:
— Так зачем же вы направлялись в замок к Като?
— Джек умер.
— Сочувствую, — промолвил Декатур, от которого не укрылась мгновенная тень, опечалившая ее взгляд.
— Больше у меня никого нет. — Нарочито равнодушный тон вряд ли мог скрыть глубину ее горя. В глухие ночные часы девушка по-прежнему оплакивала смерть отца.
— И вы, стало быть, положились на милость Грэнвилла?
От мимолетного сочувствия не осталось и следа, Руфус снова говорил в язвительной и надменной манере, и это мигом вернуло Порцию к реальности. Ее все равно похитили, и один дьявол ведает, что учинили в эту самую минуту головорезы Декатура над солдатами Грэнвилла. Пленница решительно отложила ложку.
— Доешьте до конца, — настаивал Руфус, — Анни ужасно обидится, если тарелка не будет пустой.
В ответ она отодвинула тарелку еще дальше. Руфус лишь недоуменно выгнул бровь и равнодушно спросил:
— Откуда вы едете?
— Из Эдинбурга, — сердито буркнула она.
— Като специально послал за вами людей?
— Да какое вам до меня дело? — взорвалась Порция. — Что вас может интересовать?
— Меня интересует абсолютно все, что имеет отношение к Като, — отчеканил он. — А теперь сядьте и доешьте суп. Какой вам прок морить себя голодом?
— Ох, вот уж голодом меня можете не пугать, я к нему давно привыкла! — с горечью заявила Порция, направляясь к двери. — И я не собираюсь рассиживаться здесь и продавать своего дядю за тарелку супа! — В хижину ворвалось облако ледяного воздуха, когда Порция отворила дверь и захлопнула ее за собой.
Руфус с интересом ждал, как скоро она сообразит, что в пылу негодования позабыла надеть плащ.
— Чего это с вашей гостьей? — поинтересовалась Анни, подавая на стол заливное и вареный турнепс. — Есть-то она будет или нет?
Руфус, к собственному удивлению, почему-то не захотел предоставить неукротимой мисс Уорт возможность сполна расплатиться за последствия собственной вспыльчивости и неосмотрительности.
— Да, она будет есть. — С этими словами Декатур встал и вышел во двор.
Порция задержалась у ворот. Без разрешения Руфуса Фредди не позволил ей забрать коня, и девушку явно смутил такой оборот дел. Невольно промелькнула мысль, что, несмотря на свою молодость, дочь Джека Уорта успела усвоить немало суровых уроков.
В ее облике чудилось что-то неуловимое, смутно тревожившее Руфуса. Почему-то он не мог равнодушно смотреть, как легкая фигурка осторожно движется по ковру из свеже-выпавшего снега. Пламя непокорной шевелюры слегка притушила легкая снежная вуаль, и когда она обернулась на звук его шагов, угловатое лицо показалось по-взрослому мрачным.
— Порция. — Он подошел поближе, хлопая себя руками, чтобы не замерзнуть. — Я больше не буду вас ни о чем спрашивать. Идемте скорее в дом.
— Значит, вы успели выяснить все, что считали нужным?
— Нет, — просто ответил он. — Мне никогда не удастся выяснить все, что я считаю нужным, о действиях Като Грэнвилла. Но я хочу, чтобы вы вернулись в дом и доели обед.
— Я не вернусь, пока не узнаю, что с людьми моего дяди не случилось ничего дурного.
Это уж было слишком. Он и так сделал все что мог, стараясь ублажить эту девицу Грэнвилл и спасти ее от холода и голода.
— Ну что ж, как вам будет угодно. — Он развернулся и пошел в дом. Сорвал с гвоздя ее плащ и швырнул во двор ей под ноги. А потом вошел в жарко натопленную кухню и плотно затворил дверь.
Порция поспешила поднять плащ. Снег шел все гуще, с нёба сыпались тяжелые влажные хлопья. Поплотнее закутавшись в плащ, девушка направилась в обход дома, следуя за отпечатками конских копыт. Так она доберется до конюшни, где сможет укрыться от этого дьявольского холода.
К задней стене дома прилепилось хлипкое дощатое строение. Здесь оказалось четыре лошади — и две из них были простой тягловой скотиной. В тесном сарае стоял туман от их жаркого дыхания и густо пахло конским потом. На вбитых в стены крюках была аккуратно развешана сбруя — и в том числе седло, на котором ехала Порция.
Мальчцшки нигде не было видно. Никто не сможет помешать ей оседлать жеребца и уехать. Она напряженно застыла. Неужели так вот запросто можно взять и сбежать? Впрочем, даже если ее схватят — что она теряет?
— Ну что ж, пойдем, Лоскуток. — Порция осторожно вывела из стойла своего пегого жеребчика. Конь косил глазом в сторону распахнутой двери и недовольно всхрапывал, чуя свежий снег. — Да, да, мне тебя очень жаль, но лучше нам отсюда убраться. — Она взяла седло и водрузила его на место. — Если даже нам не удастся разыскать сержанта с его людьми, рано или поздно в этой Богом забытой земле должна попасться хотя бы одна деревня, где жители держат сторону Грэнвиллов.
Несмотря на теплые перчатки, ее пальцы совершенно онемели, и оттого Порция провозилась с подпругой намного дольше обычного. Но вот, наконец все было готово. Девушка вскочила на своего пегого жеребца и выехала из конюшни.
