Одержимое сердце - Сатклифф Кэтрин (полная версия книги txt) 📗

Он обратился он ко мне.

— Не бойтесь, Я не обижу вас.

— Я не боюсь, — ответила я, прежде чем снова обернуться к окну. Я наблюдала в стекле за его отражением, в то время как он изучал мой профиль.

— Прекрасно, — сказал Николас, поворачиваясь к холсту.

Я сидела на жестком стуле, неподвижная, как птица на жердочке. Холод окружал меня, просачивался в мою кожу, пробирал до костей, которые начало ломить, мои пальцы на руках и ногах окоченели так, что мне было больно шевельнуть ими. Но это было небольшой жертвой по сравнению с той наградой, которую в конце концов я рассчитывала получить.

Я наблюдала за ним в оконном стекле час за часом, и время казалось мне бесконечным. С сожалением я заметила, как рассвет начинает разбавлять темноту, и образ Николаса в оконном стекле теряет четкость.

Он положил кисть и палитру.

Соскользнув с табуретки, я потянулась, пытаясь изгнать оцепенение из затекшего тела, прежде чем отважиться подойти к мольберту. Его голос остановил меня.

— Отойдите, — резко сказал он.

Я неуверенно улыбнулась, думая, что это неуклюжая шутка.

— Я сказал, — он встал между мной и полотном, загораживая его от меня, — я сказал «нет»!

Я стремительно отпрянула, хотя на какой-то короткий момент жар, исходивший от его тела, опалил меня. Я откинула голову назад, стараясь твердо встретить его взгляд, но, как отчаянно я ни пыталась, мне это не удалось. Его глаза, жесткие и холодные как сталь, пронзали меня, как мечом.

— Никогда и ни при каких обстоятельствах не своевольничайте в этой комнате, — сказал он. — Когда я захочу показать вам свои работы, я сам это сделаю. Если, конечно, такое случится.

«Вот эгоист», — подумала я.

— Это все, мисс Рашдон.

Я повернулась и покинула комнату, чувствуя, что его взгляд следует за мной. Я закрыла дверь и немного подождала. За дверью было тихо.

Вернувшись в свою комнату, я забралась в постель и накрылась тяжелым покрывалом, закутав плечи, подоткнула его под подбородком. Все тело озябло и онемело, но я привыкла к такому состоянию, уже привыкла. Холод никогда не причинял мне особого беспокойства. Должно быть, я была толстокожей, как мой отец. Или как мать, умершая давно. Пятнадцать лет из моих двадцати трех я прожила без матери.

Нет, холод меня не беспокоил. Меня угнетала темнота. Даже будучи ребенком, еще до того, как я попала в Менстон, населенный тенями, где только иногда светила луна, заливая своим холодным светом каменные коридоры, я не любила темноты, никогда ее не любила. Ночь всегда играла скверные шутки, превращая стулья в жутких демонов, прятавшихся по углам, выжидая удобного момента наброситься на меня, если бы я осмелилась закрыть глаза. Темнота прятала под моей кроватью демонов моего детства с костлявыми руками, готовыми схватить меня, если бы я отважилась встать ночью со своей постели.

Теперь я неотрывно смотрела на пламя свечи, и зыбкие очертания мебели казались более отчетливыми в туманном освещении раннего утра, постепенно вползающего в окна. Я смотрела на свечу и гадала, что за демоны вселились в Николаса Уиндхэма. Я убила бы их, если бы знала, какие и кто они. Я справилась бы с этим, думала я, если бы знала, как убить собственных демонов.

Несколькими минутами позже меня позвала Матильда.

— Мисс Адриенна желает вас видеть, — крикнула она из-за двери. — Поторопитесь, мисс.

Встав с постели, я натянула свое прежнее платье, потому что других у меня не было. Я провела пальцами по волосам, стараясь их пригладить, позволив своим черным локонам рассыпаться по плечам и спине.

У меня не было никакой ленты, чтобы перевязать их, и я решила, что такой девический вид сойдет. Эта мысль вызвала у меня горькую усмешку.

Адриенна Уиндхэм находилась в гостиной одна.

Судя по морщинкам, покрывавшим ее лоб, она пребывала в смущении или затруднении. Адриенна изучала бумагу, которую держала в руке.

Я остановилась в дверях, окинув взглядом комнату, отметив, что персидский ковер был тусклым и местами протертым до основы, как и мое платье. Рядом с Адриенной на низком столике стоял серебряный потускневший сервиз.

— Этого никогда не случится, — пробормотала я.

— Чего не случится? — послышался голос из— за моей спины.

Я круто обернулась, испуганная неожиданным появлением Тревора. Он улыбнулся, глядя на меня сверху вниз, а Адриенна сказала:

— Входите, мисс Рашдон.

— Да, — добавил Тревор. — Советую впредь заявлять о своем присутствии. Заговорите, кашля ните или как-то еще покажите, что вы здесь.

Он взял меня за руку и ввел в комнату. Потом продолжил:

— Я полагаю, милая сестрица, что ты просматриваешь меню этой недели. Ты не слишком обременена этим?

— Прекрати, несносный мальчишка! — ответила она.

Сегодня ее настроение было явно намного лучше, чем прошлым вечером.

— Ты что-то рано поднялся, Тревор.

— Да, рано.

— Дела?

— А что же еще.

Он сел на стул напротив Адриенны. Это быд стул с прямой спинкой времен короля Якова, обивка которого сильно потускнела. По обе стороны стула стояли в вазах перистые папоротники.

Я продолжала стоять, пока Тревор не сказал:

— Садитесь, — и не указал рукой на кресло с продавленным сиденьем.

Я села, ожидая услышать, зачем меня пригласили сюда.

— Я провела беспокойную ночь, — сказала Адриенна, — не спала ни минуты.

Сложив на коленях руки, она обратилась к брату:

— Может быть, ты дашь мне своих порошков…

— Ни в коем случае. Ты ведь знаешь мое отношение к лекарствам.

Адриенна подняла бровь и взглянула на меня. .

— Вы когда-нибудь видели врача, мисс Рашдон, который отказывается лечить пациентов?

— Черта с два! — ответил он. — Ты ко мне очень несправедлива, Адриенна.

— Если бы я была старым толстым Шинеасом Кларком, ты бы меня вылечил.

— Вовсе нет. Будь ты старым толстым Финеасом Кларком, я сказал бы тебе, что у тебя водянка и что тебе не следует злоупотреблять шерри.

В комнате появилась служанка, молодая девуш ка примерно моего возраста. Она поклонилась сначала Тревору, потом Адриенне:

— Вы посылали за мной, мэм. Адриенна взяла бумагу, лежавшую у нее на колене.

У нас на исходе продукты, Элис. Как это случилось?

— Упущение, мэм.

Я смотрела, как лицо девушки заливается краской.

— Чье упущение?

Служанка пожевала нижнюю губу и опустила глаза.

— Ах, так! — внезапно вскрикнула Адриенна. — Можешь не трудиться отвечать! Ты покрываешь Николаса. Он снова не заплатил кредиторам? Верно? Они перестали поставлять нам провизию, срезали поставки! Верно?

Тревор несколько раз выразительно кашлянул, переводя взгляд со своей сестры на меня. Адриенна не обращала на него внимания.

— Сколько это может продолжаться? — спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Он совершенно не способен быть главой семьи, Тревор. Когда же ты наконец примешь меры?

— Оставь это, — отмахнулся он устало. Потом, отпустив девушку жестом, продолжал: — Напомню Николасу, когда увижу его.

— Ты слишком с ним носишься, — возразила Адриенна. — В конце концов ты совсем его избалуешь.

Он вытянул ноги и скрестил их в щиколотках. Наклонив голову в мою сторону так, что каштановые волосы упали ему на лоб, Тревор спросил:

— Как прошла ваша первая ночь в Уолтхэмстоу, мисс Рашдон? Вам было удобно?

— Да, благодарю вас.

Чувствуя облегчение от того, что на время тема болезни Николаса была забыта, я немного расслабилась.

— Сегодня утром был наш первый сеанс.

— Вот как? — в один голос спросили брат и сестра.

— И как же он себя вел? — полюбопытствовала Адриенна, подаваясь вперед, полная предвкушения каких-то необыкновенных подробностей.

— Нормально, — ответила я.

— Писать всю ночь и не давать спать другому человеку — едва ли это можно считать нормальным, — возразила Адриенна. — Кстати, вы случайно не взглянули на другие картины в комнате?

Я покачала головой. Тревор рассмеялся: