Заблудший ангел - Райс Патриция (версия книг TXT) 📗
Девушка помчалась по аллее к реке. Теплая, ясная весенняя ночь заставляла кровь быстрее бежать по жилам. У нее выработалось безошибочное чутье, Дора всегда знала, где его можно найти. Она бежала по невидимому, но верному пути, следом за ним. Сердце бешено стучало в груди, но это ее не беспокоило. Весной всегда так. Весной прыгают ягнята, и жеребенок закидывает назад голову и тоненько ржет непонятно почему. Весной жизнь убыстряет шаг, она опьяняет. И с телом происходит что-то странное.
Да, теперь ее тело испытывало странные ощущения, но она была за это только благодарна, хорошо, что у нее вообще есть тело. Долгое время Дора считала, что действительно погибла в детстве, а по земле расхаживает облако в человеческом обличье. Понятно, почему люди ее никогда и не замечали. Они просто-напросто не могли ее видеть. За исключением Пэйса. Доре совсем не хотелось быть призраком, но чувствовала она себя именно так.
Вот и сейчас так же у нее болело сердце, и это не позволяло ей сомневаться в своем физическом существовании. Эта боль словно передавалась от Пэйса. Странны дела твои, Господи! Бог дал ей умереть вместе с матерью, а потом наполовину оживил и перенес в чужую страну, где ее никто не видел. У Господа, конечно, есть на это свой резон, и когда-нибудь она узнает, в чем он заключается.
Рыбаки, ловя по вечерам рыбу, которую потом продавали проплывающим пароходам, обычно не оставляли света в своих лачугах. Было темно, но Дора знала, как привлечь их внимание. Надо было поджечь смоляные шарики и бросить их потом в реку, чтобы рыбаки подплыли посмотреть, кого нужно перевезти. Она уже поступала так раз или два, когда к ним прокрадывались беглые негры, после смерти папы Джона. Тогда девушка помогла им, а теперь Дэвид и Джексон, работающие на ферме, тоже заботятся о беглых.
Но сейчас ей нужны не рыбаки. Она высматривала Пэйса и увидела его на берегу. Он стоя пил из бутылки бурбон и рассматривал противоположный берег. Уже хорошо, Он здесь, а не там, и не ищет, с кем бы подраться. Дора предпочла не беспокоить его, поэтому тихо остановилась в тени, скрестив руки на груди. Пэйс снял фрак, и на фоне реки, залитой лунным светом, резко темнели его широкие плечи. Под ветром тонкая ткань рубашки плотно прилипла к телу и очень наглядно очертила мужественный торс. Дора раньше не обращала особенного внимания на то, чем отличается мужское тело от женского. Да, мужчины шире в плечах, сильнее, выше. Но сейчас она точно видела его впервые, замечая то, что ускользало от ее внимания прежде.
Прежде Дора думала, что это из-за покроя фрака он кажется в поясе таким тонким, а в плечах широким. Но теперь убедилась, что Пэйс от природы так сложен. А почему она думает об этом? Непонятно. Дора еще сильнее ощутила своеобразие своих мыслей, потому что продолжала отмечать про себя, какими длинными и сильными кажутся его ноги в туго обтягивающих парадных брюках. Ветер, дующий в лицо, отмел с его лба волосы. Запрокинув голову, Пэйс медленно пил из бутылки. Надо бы его остановить, но ей это не положено. А положено только стоять и следить, как бы он не навредил себе чем-нибудь и не наделал больших глупостей. Печально, что он пьет. Джози могла бы спасти лучшее, что в нем было, заставлявшее его защищать маленьких девочек, чинить им куклы, драться за тех, кто не мог сам за себя постоять. Джози могла бы поддержать и развить в нем все хорошие стороны характера. Но вместо этого своим отказом поставила его перед угрозой душевного распада. И Доре хотелось заплакать при виде того, как он опускается.
Пэйс опять глотнул и явно с вызовом. Вот тогда она поняла, что он знает о ее присутствии. Но продолжала держаться поодаль. Впрочем, ее все называли его тенью. И так, наверное, и есть на самом деле, ведь Дора всем казалась такой бестелесной.
– Дора, отправляйся ты, черт возьми, домой, – сказал, наконец, устало Пэйс, не поворачивая головы, и зашвырнул пустую бутылку из-под виски далеко в реку. – Это неподходящее место для маленьких девочек.
– Но я не с дерева слетела, – ответила Дора, намекая на его давнее предупреждение… Впрочем, он всегда ее о чем-то предупреждал. Это даже забавно, ведь опасность угрожала, как правило, прежде всего ему.
– Да, знаю. Ангелы умеют летать, – сказал он без всякого выражения и наконец повернулся к ней. – Почему бы тебе не вернуться на бал и не подслушать, как там наигрывает музыка?
Значит, он знает, что ей все известно. И это ее тоже не удивило.
– А ты почему не в городе и не дубасишь кулаками какого-нибудь слабосильного драчуна?
Он коротко и горько рассмеялся, но все-таки это был смех.
– Ну, этим я займусь попозже. Теперь мне, чтобы разозлиться, как следует, надо выдуть побольше виски, чем на заре юности.
– Приятно слышать, – ответила она просто.
– Уходи домой, Дора, со мной все будет в порядке. Теперь, наверное, он ее разглядел – серую тень в гуще деревьев. Ее выдавал белый цвет капора.
– Я пыталась поговорить с Джози, – призналась Дора, – но она меня не слушала. Люди вообще редко ко мне прислушиваются. Они все еще считают меня ребенком.
– А ты и есть ребенок, – резко ответил Пэйс, – а теперь возвращайся и ложись в постельку, где тебе сейчас самое место.
Пэйс был совершенно взрослым человеком, адвокатом, который вот-вот станет важной персоной в городе. Ей исполнилось семнадцать. Она была мала ростом для своих лет и незаметна на посторонний взгляд. Доре не нравилась его резкость, но она решила не обращать на это внимания.
– Это родители внушили Джози, что для нее лучше выйти замуж за Чарли. А она выросла в послушании родительской воле, Пэйс.
С минуту он молчал, сунув руки в карманы, а речной ветер немилосердно свистел и дул ему в лицо, развевая волосы. Наконец Пэйс ответил:
– И может быть, они правы. Возможно, Чарли – самый подходящий муж для нее. И он, наверное, лучше жены не найдет. Говорят, что мужчина всегда выбирает пару по себе. Да, возможно, они правы и только, женившись на ней, Чарли остепенится.
Но это так же вероятно, как то, что месяц сделан из сыра, а ангелы слетают с деревьев. Дора не могла лицемерить и лгать.
Окинув ее пьяным взглядом, Пэйс заметил, усмехнувшись:
– Но, может быть, когда ты вырастешь, я женюсь на тебе, девочка. А когда ты сбросишь с себя эти серые, некрасивые одежды и из гусеницы превратишься в бабочку?
Она знала, надо сильно страдать, чтобы сказать ей такое. Пэйс не хотел ее обижать. И все же ее словно полоснуло ножом по сердцу от жестокости его слов, и Дора острее, чем прежде, ощутила разницу между ними. Он был человек светский, намного образованнее ее и знающий обычаи мира гораздо лучше, чем она, получившая домашнее воспитание.
Печально кивнув, девушка прошептала: – Спокойной ночи, друг Пэйс. Он провожал взглядом ее миниатюрную серую фигурку, растворяющуюся в тумане. В какое-то мгновение Пэйс вдруг почувствовал желание позвать ее обратно, обнять, облегчить тяжесть на сердце ее близостью. Интуиция подсказывала ему, что она сможет утолить боль в сердце, ведь Дора всегда его успокаивала.
Но здравый смысл тут же подсказал, что он просто спятил.
Вскоре Дора узнала, что в ту же ночь Пэйс переправился через реку и присоединился к федеральным войскам в Индиане. Власти Кентукки, разрывающиеся между симпатиями к южным штатам и декларированной любовью к идеям сохранения Союза, вообще перестали понимать, на чьей они стороне. Однако Пэйс концепции нейтралитета не понимал и не принимал.
