Очаровательная скромница - Лонг Джулия (читаем книги онлайн без регистрации TXT, FB2) 📗
– Вы же ненамного старше Лизбет, мисс Вейл!
– Вы хотите узнать мой возраст? Но ведь он не всегда измеряется годами. С этим вы не можете не согласиться. Я прошла совсем другую жизненную школу, лучше знаю общепринятые нормы поведения и менее склонна… делать глупости.
– Очень жаль.
Феба постаралась сдержать улыбку, но не сумела.
– Боюсь, все именно так, как я сказала. Я так долго противостояла всяческим глупостям, что это стало моей второй натурой.
Предупреждение. И вызов?
Губы Джулиана снова скривились в смелой озорной улыбке, и у Фебы перехватило дыхание.
– Итак, что же вы делаете в роли платной компаньонки?
Может быть хватит? Феба нервно покосилась в сторону лестницы.
А потом, да поможет ей бог, решила пройти этот путь до конца.
– Пока это не вполне ясно. Я думала, что должна буду горячо говорить приятные вещи, слушать Лизбет и терпеть Джонатана. Ведь мое приглашение сюда – чистая импровизация. Но она послала меня за не нужным ей ридикюлем. Боюсь, что этот прецедент определит мои обязанности на все оставшееся время… Хотя общение с Лизбет – не обязанность, а удовольствие, – поспешно добавила она. – Девочка очень мила и добра.
– Да, она мила, – согласился маркиз.
Фебе захотелось, чтобы он сказал эти слова не так пламенно.
– Тогда, возможно, вам следовало бы пойти поговорить с ней?
Слишком язвительно. Проклятье.
Маркиза явно развеселило ее раздражение.
– Я уже с ней говорил.
– И вы сказали все, что хотели? Я думала, умение общаться с дамами у наших аристократов в крови.
На красивом лице маркиза промелькнуло сомнение. После короткой паузы он сказал:
– Никто не разговаривает со мной так, как вы.
Феба поняла, что он не шутит. Похоже, они оба были удивлены его искренностью, по крайней мере об этом говорило установившееся на некоторое время молчание.
– Возможно, потому, – задумчиво сказала Феба, – больше никто из ваших знакомых не собирается ехать в Африку надолго, а значит, им не все равно, что вы о них думаете.
– Ах да, я и забыл. Вы же отправляетесь в Африку. Вероятно, привилегия жариться под палящим солнцем весьма дорого стоит, поэтому вы и согласились на дополнительную оплачиваемую работу.
– Вы, как всегда, правы, – радостно заявила она.
– Дело в том, мисс Вейл, что я действительно понимаю принципы работы.
– Возможно, вам стоит перестать беспокоиться относительно концепции работы, лорд Драйден, и заняться тем, что у вас получается лучше всего?
– Что же это, по-вашему, мисс Вейл?
О боже. Она и не подозревала, что взрослый мужчина, маркиз может… ворковать. Его тон вызвал в ее памяти череду ярких образов, в основном неприличных. Такими мыслями ни с кем не поделишься.
– Я стараюсь не думать о том, что связано с вами, – сказала Феба, и услышала в своем голосе чувственную хрипотцу. Проклятье!
– А знаете, о чем я думаю?
– Подозреваю, вы мне вот-вот это скажете.
– Я думаю, что вы постоянно думали обо мне с тех самых пор, как мы с вами обсуждали поцелуй.
В его устах слово «поцелуй» было оружием. Смертельным оружием. Оно пришпилило ее к месту, как булавка бабочку.
– Ничего подобного. – Феба вовсе не думала о нем… иногда.
Судя по улыбке маркиза, он понял, что она лжет.
Феба нервно оглянулась по сторонам и постаралась вернуть себе утраченное самообладание.
И это ей с огромным трудом удалось.
Вероятно, Драйден почувствовал, что она вот-вот сбежит, и сказал единственные слова, которые могли ее остановить.
– Я думал о вас, мисс Вейл.
Она вздохнула.
– Знаете, лорд Драйден, я готова сама дать вам десять фунтов. Даже жалко смотреть, как много усилий вам приходится прикладывать, и все ради одного поцелуя. Позвольте напомнить, мы обсуждали ваше отношение к работе.
Феба была уверена, что маркиз позабавится. А он явно испытал недовольство, даже раздражение.
– Могу поклясться, мисс Вейл, я не принимал пари Уотерберна. Но если он предложит мне его еще раз…
Теперь Феба лишилась присутствия духа. Джулиан подсознательно ощутил это, его интуиции мог бы позавидовать любой. Он повел беседу в другом направлении, не позволив паузе затянуться.
– Знаете, я ведь глава большой семьи: сестры, брат, племянницы, племянники, кузены. Все они в той или иной степени от меня зависят. Это совсем непросто – в таких условиях сохранить рассудок.
Он не смеялся.
Феба не сказала ничего. С места, где она стояла, было видно гостей внизу. Джонатан, вероятно, дразнил Лизбет, потому что она сильно покраснела, и это ее вовсе не украсило.
Маркиз заметил, куда Феба смотрит.
– Веер ей очень подходит, – кратко сказала она.
– Поэтому я его и выбрал.
Феба сама хотела установить между ними безопасную дистанцию. Но почему-то его слова больно задели ее. Нежно-розовые лепестки, грациозность, хрупкость, тонкие стебли, держащие цветы – маркиз подумал обо всем: о характере Лизбет, ее вкусах и предпочтениях. Она же не знала, каково это, когда тебя обожают, когда перед тобой преклоняются, стараются угадать твои желания.
– Изысканный, розовый и редкий, – с напускной легкостью сказала она.
– Изящный и очень дорогой. – Маркиз улыбнулся. – Ну и все остальное, что вы сказали, конечно, тоже. Разве вам никогда не дарили совершенных подарков, мисс Вейл?
Его тон был мягким, почти добрым, и это привело Фебу в раздражение. На ее взгляд это смахивало на снисходительность. С какой стати она будет получать идеальные подарки, если она – обычная учительница, платная компаньонка?
Она вспомнила лайковые перчатки, сейчас аккуратно завернутые в тонкую бумагу и уложенные среди вещей. Это была ее самая дорогая вещь. По сравнению с ними все остальные предметы ее одежды казались плебейскими. Быть может, из-за этих волшебных перчаток она с такой завистью рассматривала в магазине вещи, которые никак не могла себе позволить на свое жалованье, особенно одну шляпку… Она наденет эти перчатки вечером, и будет чувствовать себя подрывным элементом и ниспровергательницей устоев, учитывая, кто ей их подарил.
Сейчас, стоя перед маркизом, она не могла вызвать в памяти лицо того человека. И перчатки нельзя было считать идеальным подарком. Это была, скорее, прихоть человека, который промелькнул в ее жизни, как падающая звезда, яркая, мимолетная, быстрая, чем выражение истинных чувств.
Тем не менее это были тончайшие, нежнейшие лайковые перчатки. В магазине Постлетуэйта она ни разу не видела ничего похожего. Они ей очень, очень нравились.
– Думаю, все зависит от настроения человека, который делает подарок. Думаю, мне бы хотелось чувствовать, что человек меня… знает.
Внезапно она смутилась.
Маркиз, похоже, был удивлен.
– Знает, – задумчиво повторил он.
– Подарок должен быть предназначен только для меня. Соответствовать моим вкусам и интересам. И он вовсе не обязательно должен быть дорогим. Но это должна быть вещь именно для меня. – Она пожала плечами и почувствовала еще большее смущение. Ерунда все это. Не надо было говорить подобные глупости.
Маркиз выглядел задумчивым.
– Вы считаете, кто-то из нас может по-настоящему знать другого?
– Философия, лорд Драйден. А между тем день клонится вечеру, а все еще трезвы.
Маркиз издал короткий смешок, но не выглядел веселым.
– Знаете, – сказал он, – а ведь я никогда не совершаю опрометчивых, необдуманных поступков.
Феба удивилась. Он казался ошеломленным. А ведь именно это слово газеты употребляли перед его именем, описывая пари, скачки или инвестиции.
Ей хотелось сказать: «А как вы назовете то, что стоите рядом со мной и говорите о поцелуях, пока другая леди наслаждается вашим дорогим подарком?»
– А как же скачки, в которых вы поставили десять тысяч фунтов.
Маркиз фыркнул.
– Я совершенно точно знал, какие лошади быстрее, а какие придут последними. К тому же я доверяю своей интуиции. А вы не думали, мисс Вейл, что сведения, которые публикуют обо мне газеты, могут быть недостоверными? Они пишут о моих разъездах, о том, как я провожу время, и делают выводы на основе недостаточной информации. И эти выводы могут быть ошибочными.
