Манящая тайна - Маклейн Сара (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .TXT, .FB2) 📗
А Темпл усмехнулся и проговорил:
– Если хотите свалить меня, мисс Лоув, предлагаю встретиться на ринге.
– Вам придется заплатить мне за это.
– А если я не соглашусь? Что тогда? У вас ведь нет выбора…
Она пожала плечами:
– Но мне и терять нечего.
– Чушь! – заявил Темпл. – Людям всегда есть что терять, уверяю вас.
Мара невольно вздохнула. Было ясно: он поймал ее в ловушку. И бежать она не могла. Во всяком случае, не раньше, чем обеспечит безопасность мальчиков. Не раньше, чем вернет проигранные Китом деньги.
Она посмотрела в черные глаза Темпла, а он, словно прочитав ее мысли, прошептал:
– Вы можете сбежать, но я вас отыщу. И вам не понравится то, что случится потом.
Будь он проклят! Он не намерен ей уступать. Маре захотелось закричать, и тут она вдруг услышала:
– Вы будете не первой женщиной, которой я заплатил за выполнение моего требования…
Перед ней промелькнула картинка: руки и ноги, сплетенные на хрустящих белых простынях… И черные глаза этого огромного мужчины.
А он тут же добавил:
– Но уверяю вас, мисс Лоув, вы будете последней.
Ей потребовалось некоторое время, чтобы сосредоточиться на его словах и понять, что он все-таки согласился. Да, приют будет спасен. А цена – ее жизнь, ее будущее.
Но зато приют будет спасен.
На нее нахлынуло облегчение, но в тот же миг Темпл вновь заговорил:
– Мы начнем сегодня вечером.
Глава 4
– А кто расскажет мне, что случилось с Наполеоном после Ватерлоо?
В маленькой, но хорошо обставленной классной комнате «Дома Макинтайр для мальчиков» взметнулся лес рук. Однако Даниел не стал дожидаться, когда его вызовут.
– Он умер! – крикнул мальчик.
Мара предпочла не обращать внимания на откровенное ликование в голосе молодого человека.
– Да, действительно, он умер. Но меня интересует чуть более ранний период.
Даниел минутку подумал и предложил следующий вариант:
– Он побежал от Веллингтона, рыдая и завывая… А потом умер!
Мара покачала головой:
– Не совсем так. Мэттью, а ты что скажешь?
– Он заехал на своей лошади во французский окоп… и умер!
Мара едва заметно улыбнулась.
– К сожалению, нет. – Она выбрала еще одну руку, стремившуюся к потолку. – Говори, Чарлз.
Мальчик немного подумал и заявил:
– Он прострелил себе ногу, она позеленела и отвалилась. И вот тогда он умер.
Мара, не выдержав, снова улыбнулась:
– Знаете, джентльмены, я уже не уверена в том, что из меня получился хороший учитель.
Руки немедленно опустились, и раздалось общее бурчание; «джентльмены» поняли, что сегодня им придется позаниматься историей лишний час. Но мальчикам повезло – раздался стук в дверь, и на пороге классной комнаты появилась Элис.
– Прошу прощения, миссис Макинтайр.
Мара опустила учебник.
– Да, слушаю.
– Там… – Элис открыла рот, потом закрыла. Наконец все-таки пробормотала: – То есть к вам… пришли.
Неужели Темпл?! Значит, вернулся?..
Мара кинула взгляд на часы в углу комнаты. Он сказал «вечером». А сейчас еще день, так что… Негодяй и обманщик! Она ему так и скажет! Скажет сразу же, как только перестанет колотиться сердце.
Она со вздохом окинула взглядом детские лица и вдруг поняла, что еще не готова сообщить миру правду. Не готова снова стать Марой Лоув.
Она хотела остаться миссис Макинтайр, рожденной нигде, явившейся из ниоткуда, ставшей гувернанткой и попечительницей этих мальчишек. У миссис Макинтайр была цель, были намерения. У нее была жизнь. А у Мары не было ничего.
Ничего, кроме правды.
Она заставила себя пройти мимо мальчишек и пойти навстречу мужчине, явившемуся к ней в дом, чтобы изменить ее жизнь. Уже у двери Мара обернулась к ученикам.
– Если я… – Она откашлялась и снова заговорила: – Когда я вернусь… Надеюсь услышать, что же все-таки произошло с Наполеоном.
В следующее мгновение она захлопнула за собой дверь.
Элис, похоже, понимала, что лучше молчать, и они молча шли по темным узким коридорам. Мара же, то и дело вздыхая, говорила себе: «Он сейчас там, внизу. Судья, присяжные и палач – в одном лице…»
Она медленно спускалась по лестнице, понимая, что не сможет убежать от прошлого и не сможет избежать будущего. Дверь в небольшой кабинет, где они разговаривали сегодня утром, была приоткрыта, и Маре вдруг пришла в голову мысль, что этот зазор в два дюйма между дверью и косяком – прелюбопытная вещь; он вызывал и возбуждение, и ужас одновременно.
Впрочем, нет. В данную минуту Темпл ничуть ее не возбуждал – только ужасал.
Мара сделала глубокий вдох, отчаянно желая, чтобы сердце перестало лихорадочно колотиться. Неуверенно улыбнувшись (лишь на это она была способна в данных обстоятельствах), она отпустила Элис, затем толкнула дверь и увидела стоявшего в комнате мужчину.
– Ты с ним виделась.
Мара вошла и плотно прикрыла за собой дверь.
– Кит, что ты здесь делаешь?
Брат шагнул ей навстречу.
– Зачем ты встречаешься с этим человеком?
– Я спросила первая, – заявила Мара. – И мы ведь договорились, что ты никогда не будешь приходить сюда. Следовало послать мне записку.
Именно так они и встречались все эти двенадцать лет. Никогда в этом доме и никогда в тех местах, где ее могли узнать.
– А еще мы договорились, что ни за что не скажем этому человеку, что ты жива.
– У него есть имя, Кит.
– Причем не только то, которым он себя называет.
Она молча кивнула.
Да, Темпл… Огромный и непобедимый. К тому же – совершенно несгибаемый. Но неужели он всегда был таким? Нет, наверное. Ведь никто никогда не называл его холодным. Повесой, даже негодяем называли. Но никогда – холодным. И никогда злым.
Таким сделала его она, Мара.
Кит со вздохом запустил пальцы в свои растрепанные каштановые кудри. Брат Мары, младше ее на два года, когда-то был полон жизни и, как ребенок, всегда готов был придумать какую-нибудь шалость.
Но потом она сбежала, погубив Темпла и оставив Кита собирать осколки того невыносимо глупого вечера. И он изменился. Они долго тайком обменивались письмами – до тех пор, пока она не возникла вновь, спрятавшись у всех на виду – миссис Макинтайр, овдовевшая хозяйка «Дома Макинтайр для мальчиков».
А брат стал другим. Стал холодным и жестоким. Но он никогда не заговаривал о жизни, которую она ему устроила. Увы, в какой-то момент он исчез… и проиграл все ее деньги.
Мара отметила его поникшие плечи, ввалившиеся щеки и протершиеся сапоги, бывшие прежде в идеальном состоянии. Казалось, он понимал, в каком они затруднительном положении. В каком она затруднительном положении.
Мара негромко вздохнула.
– Кит…
– Не называй меня так! – вспылил молодой человек. – Я уже не ребенок!
Она снова вздохнула.
– Да, знаю.
– Не надо было ходить к нему, – продолжал брат. – Знаешь, как его называют?
Мара вскинула брови.
– Его так называют из-за меня, Кит.
– Это не значит, что впоследствии он и сам не заслужил свое прозвище. Не желаю, чтобы ты приближалась к нему.
Слишком поздно.
– Не желаешь?! – осведомилась она, внезапно раздражаясь. – Но у тебя нет выбора! У него все наши деньги и ценные бумаги. И я… я сделала то, что смогла, – лишь бы спасти дом.
Кит нахмурился:
– Всегда этот твой дом… Всегда мальчишки…
Ну конечно! Ведь они для нее – самое главное. Они – ее самый правильный в жизни поступок, самое лучшее в ней.
Но ссориться с Китом не хотелось.
– Откуда ты вообще узнал, что он сюда заходил?
Брат прищурился.
– Считаешь меня совсем идиотом? Я неплохо плачу шлюхе на улице, чтобы она присматривала за тобой.
– Присматривала за мной? Или выслеживала меня?
– Она видела герцога-убийцу. И сообщила мне об этом.
При мысли о том, что брат за ней шпионил, Мара еще больше разозлилась.
– Мне не нужна твоя защита!
