Светоч любви - Холт Виктория (первая книга .txt) 📗

Однажды он показал мне красивую вазу, которую недавно приобрел, и попросил определить ее возраст. Я ошиблась лет на триста, но он все равно был доволен мною.

— Вам предстоит многое познать, мисс Джейн, — сказал мистер Мильнер, — но вы уже сделали главное — переступили через препятствие невежества.

Я постепенно познавала не только искусство Китая и историю этой страны, но и самого мистера Сильвестера Мильнера тоже. Он был старшим из трех братьев; все они унаследовали интерес к бизнесу отца, хотя самый младший — Магнус, не очень интересовался этим кругом проблем.

— Эта профессия особенная — в ней нельзя добиться успеха, если не посвятишь себя ей целиком и полностью, — объяснил мистер Мильнер. — Я и мой брат Редмонд сумели сделать это, но, к сожалению, оказалось, что нам тесно работать вместе. Слишком много было точек соприкосновения, по которым мы не могли найти общего языка, и это привело к тому, что после смерти отца наши дороги разошлись. Редмонд умер от инфаркта сравнительно недавно, но у него остался сын Адам, который продолжает дело отца. Так что в определенном смысле мы — соперники.

Мистер Мильнер выглядел огорченным.

— Адам — прекрасный работник, и его авторитет в некоторых сферах бизнеса очень высок. Это серьезный молодой человек, отличающийся от своего отца характером. У меня есть, мисс Линдсей, два племянника — Адам и Джолифф.

— Они братья, не так ли?

— Нет. Джолифф — это сын моего младшего брата Магнуса. Брат женился на молоденькой актрисе. Потом старался приобщиться к ее профессии, но довольно безуспешно. Вообще, что бы он ни делал — у него все получалось неудачно. Он погиб вместе с женой, когда лошади понесли экипаж, которым он управлял. Джолиффу было только двенадцать лет в то время. А теперь он тоже мой соперник в делах.

Тут он вздохнул:

— Эх, Джолифф!

Я ожидала услышать больше, но, видимо, ему показалось, что он и так сказал мне достаточно.

Однажды миссис Коуч вспомнила о Джолиффе. Она сидела в своей качалке и вдруг изрекла:

— О, этот Джолифф. Вот это как раз партия для тебя.

Глаза ее блеснули, и она придала себе совершенно невинный вид.

— Мой Бог, мистер Джолифф, — сказала я ему, — не станете ли вы думать, что вам удастся охмурить меня, как это удается дам в отношении молодых леди. Ведь правда? Но он ответил мне в тон: «Но ведь вы и есть в душе молодая леди, миссис Коуч». Очередная его дерзость — он за словом в карман не лезет!

— А он что, приезжал сюда тогда?

— И тогда, и теперь. Никогда, причем, не предупреждая заранее. Мистеру Сильвестеру Мильнеру это не нравится. Он, как бы это точней выразиться, очень пунктуальный джентльмен. Но поскольку Джолифф сын брата хозяина, он смотрит на такие визиты, как на приезд в свой родной дом… во всяком случае, один из отчих домов.

Джесс не могла остаться спокойной, говоря о мистере Джолиффе.

— С ним очень не просто найти общий язык, — призналась она. И когда прозвучало это имя, мистер Джефферс с издевкой стал бормотать что-то о женщинах, которые, глядя на мужчину, не могут понять, что это повеса.

Эми отметила, что было бы преувеличением назвать мистера Джолиффа писаным красавцем, но зато, когда он здесь, ни на кого другого смотреть не хочется, даже на тех, кто заговаривает сам. Что-то в нем есть, но тем не менее надо с ним быть настороже.

Даже выражение лица моей мамы смягчилось, когда заговорили о Джолиффе. Она подтвердила, что он действительно приезжал не раз. По ее мнению, он очаровательный молодой человек, и ей было приятно устраивать его пребывание в этом доме. Он никогда не бывает долго. Это неутомимый молодой человек. Он много ездит верхом и практически всегда в пути. Мама уверена, что поскольку у мистера Мильнера своих детей нет, он может оставить наследство именно этому юноше — своему племяннику.

Мистер Сильвестер Мильнер в разговоре со мной лишь пару раз упомянул имя Джолиффа за все время, прошедшее с нашего чаепития, и я чувствовала, что он не разделяет восторгов дам.

Джолифф имел природное чутье на произведения искусства. Но в то же самое время мистер Мильнер деталями своего поведения, в которых я уже научилась ориентироваться, давал понять, что вовсе не переоценивает Джолиффа.

— Отец требовал, чтобы мы с братом работали вместе. Тогда мы были бы в состоянии контролировать весьма значительную часть рынка. Но получилось так, что сейчас мы трое… конкурирующие фирмы — это то, что получилось вместо ожидаемого альянса. Все это произошло, видимо', потому, что работать с человеком, обладающим моим характером, нелегко.

— Не могу подтвердить этого! Он опять улыбнулся мне, явно польщенный моим утверждением.

— Но вы, моя дорогая мисс Джейн, совсем другое дело. Ведь и Адам и Джолифф оба пытаются держать бразды правления. А это как раз то, чего я им позволить не могу.

Была масса всего, что мне очень хотелось бы знать о семье мистера Мильнера. Но однажды упомянув о существовании этих родственников, он больше не собирался распространяться на эту тему. Я поняла, что он счел нужным вообще затронуть эту тему постольку, поскольку это касалось бизнеса. О китайском искусстве и различных династиях он говорил гораздо пространнее.

Часто он, услышав о каком-либо редком предмете, представлявшем интерес, который его владелец собирался продать, отправлялся за ним, как бы далеко это ни было. Он мог пересечь всю страну, чтобы посмотреть на эти вещи.

Однажды он возвратился из поездки в полном восторге, потому что считал, что сделал великое открытие.

Он послал за чаем, и потом я командовала над заварным чайником с неизменным золотым драконом, пока он пояснял мне, что привело его в восторг.

— Я нашел еще одну Куан Цинь. Помните богиню милосердия и сострадания? Это прекрасная вещь, небольшая по размерам. Может быть, это как раз то, что долго не удавалось найти моему отцу. Мне кажется, что такому изделию никогда не позволили бы покинуть Китай. Словом… Я уверен на все сто процентов.

— Но ведь у вас есть одна такая фигурка — там, в демонстрационной комнате.

Он кивнул.

Согласен, та фигурка прелестна, но, увы это не подлинник Куан Цинь. Этот образ богини был создан великим скульптором в эпоху династии Санг. Она началась примерно девятьсот лет назад и возникла в период великих раздоров, когда гражданская война и кровопролитие были реальной перспективой Китая.

И потому, что это было время великих страданий, люди обращались к богине Куан Цинь, которая, как считалось, слышала каждую мольбу о помощи и призыв к состраданию. Существует легенда, что богиня вдохновила скульптора на создание этого образа и что сама она поселилась внутри своего изображения. Я верю, что это не только самое прекрасное изделие, какое только может быть, но оно еще наделено и мистическими свойствами. Мечта каждого коллекционера найти Санг Куан Цинь.

— И вы считаете, что нашли именно ее? Он усмехнулся моему энтузиазму.

— Моя дорогая мисс Джейн, уже четыре раза у меня возникала надежда на это. Я открыл наиболее прекрасных Куан Цинь, и когда изучал их, я говорил себе: «Это она! Другой такой быть не может». Но каждый раз жизнь доказывала мою не правоту. То, что у вас сейчас в руках — великолепный экземпляр. За это я и храню его здесь. Но, увы, это не та Куан Цинь, которую мы все ищем.

— А как же вы узнаете, что это именно она, когда ее действительно найдете?

— Когда я найду ее? Я буду самым счастливым человеком моей профессии, если мне когда-либо удастся сделать это.

— Ну, а эта новая?..

— Я заставляю себя не слишком надеяться на удачу, потому что разочарование будет просто трагическим. Я стараюсь успокаивать себя…

— А кто может установить идентичность статуэтки, если уж вы, человек с такими познаниями в этой области, не можете быть полностью уверены?

— Создатель выгравировал где-то на деревянной основе слово Санг, но это можно фальсифицировать, что и делалось не раз. Во-первых, нам надо убедиться, что эта вещь относится ко времени династии Санг. Это будет полпути. Затем, даже в то время уже было известно о существовании нескольких копий. Но что касается оригинала, то он имеет одну особенность. Художник, вырезав буквы, раскрасил их красками, которые умел смешивать только он. Есть нечто, что отличает эти краски от любых других. Они слегка люминисцируют, и это свойство не ослабевает с веками. Необходимо проделать много разных тестов, чтобы доказать идентичность произведения и его уникальность. Любые изделия, относящиеся к эпохе Санг, ценны сами по себе, но тем не менее каждый коллекционер ищет тот единственный авторский экземпляр.