Анжелика в Квебеке - Голон Анн (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Солдаты из охраны г-на де Фронтенака припустили к Нижнему городу с криками «Пожар!». Зазвонил соборный колокол. Военные взломали дверь магазинчика, достали и распределили ведра, лопаты, топоры и лестницы. Спасатели появились перед трактиром, где стояла безмолвная толпа, которая кашляла и плевалась под дождем пепла.
— Каким образом потух пожар? — спросили они.
— Колдовство! — ответили очевидцы.
Прокурор отказался принять от г-жи де Пейрак какое-либо лекарство для своей обожженной щеки. На память об этом дне на его лице остался шрам, который непонятным образом придавал ему более умный вид. Жалели его немногие.
— Ну что, вы довольны? — говорили ему со злобой. — Очистили наконец ваш квартал?
Эта история еще долго преследовала Ноэля Тардье де ла Водьера.
Тем забывчивым, кто встречал его и интересовался, что же произошло, он отвечал:
— Я сжег колдуна!
ЧАСТЬ ДЕСЯТАЯ. ПОСЛАННИК СО СВЯТОГО ЛАВРЕНТИЯ
Жизнь в городе продолжалась своим чередом. Каждое утро шестеро ловких парней относили Карбонеля в канцелярию суда. Его осаждали шутками различного рода, он же отвечал на них угрюмым молчанием. Но больше всего потешались над прокурором. Он так боялся пожара, всю зиму только и говорил об этом и в конце концов сам оказался поджигателем! Никола Карбонель не мог этого отрицать. Он видел собственными глазами, как прокурор отбросил свой горящий парик на крыши домов квартала Су-ле-Фор. Сам секретарь предпочитал молчать об этом, но другие тоже все видели, свидетелей было достаточно.
Поползли слухи, что в семье прокурора состоялся довольно резкий разговор.
— Вы сделали меня посмешищем всего города, — кричала Беранжер, она была вне себя. — От меня либо отворачиваются, либо смеются мне в лицо. И в этом виноваты только вы. Я знала, что вы глупы, но не до такой же степени! Как вам пришло в голову отправляться на подобное задание в мантии и парике, с факелами для освещения…
— Я устал повторять вам, что не факелы были причиной пожара, — орал Тардье де ла Водьер, — они были там просто необходимы, в этих злосчастных притонах всегда ужасная темень. Мой парик задел за горящую лампу.
— Но зачем вы явились в этот притон? И почему вечером?
Он молчал, с мрачным видом трогая повязку на своей ране.
— Так я вам скажу, я! Ваши шпионы доложили вам, что там находится госпожа де Пейрак. И вы решили застать ее врасплох — молчите! — арестовать ее заодно с колдуном, припомнив ей старые споры по поводу колдовства — нет, дайте мне сказать! — и все это для того, чтобы, причинив ей зло, поразить человека, которого вы ненавидите, но боитесь с ним сражаться в открытую — графа де Пейрака!
— Мадам, вы ведете себя с этим человеком самым бесстыдным образом, — Ноаль Тардье побелел от гнева, — по его милости я ношу рога!
— Увы, нет. И в этом мое несчастье! — парировала Беранжер. — Увы! Вы не рогоносец, и я сожалею об этом. Но все еще впереди… И если я этого добьюсь, то это будет моя месть вам!
На месте разрушенного квартала граф де Пейрак велел построить небольшой бастион, который будет охранять дом Виль д'Аврэя. Днем и ночью там несли караул его люди. Их бдительность усиливалась присутствием собаки, которая своими беспорядочными прыжками сможет предупредить о начинающемся пожаре.
Но пламя, разрушившее целый квартал, казалось, выдохлось, и, глядя на спокойно спящую собаку Банистера, все понимали, что опасность более не угрожает городу.
Анжелика рассказала мужу об опасениях епископа и о суждениях по этому поводу колдуна, жизнь которого оборвалась так трагично.
Без него им будет трудно угадать, кто в следующем месяце передаст епископу разоблачительные документы.
Предстояло хорошенько обдумать предположение колдуна, что посланник получит донесение из Европы на юге страны и предпримет довольно опасное путешествие по Святому Лаврентию. Но нельзя было исключать возможность того, что бумаги уже в Квебеке, в руках одного из приближенных отца д'Оржеваля, и он не замедлит их вручить , как только истечет срок, назначенный иезуитом.
— Может быть, это отец де Геранд? — спросила Анжелика. — Он так враждебно к нам относится.
— Я поговорю с Мобежом, — сказал граф.
Первое известие пришло из совершенно неожиданного источника. От г-на Лубетта. Это был довольно старый человек, прикованный к постели: он был в курсе всех событий, потому что к нему часто приходили навестить и справиться о здоровье его старые приятели по службе, более молодые, будучи проездом в Квебеке, и дамы из «Святого Семейства». Все его посетители служили для него прекрасным источником информации.
Он не доверял церковнослужителям, те говорили лишь то, что хотели сказать. В первую же неделю их пребывания в Квебеке Виль д'Аврэй представил Анжелику Пьеру Лубетту. Она часто навещала его, и он привык к ней и рассказывал различные истории из прошлого, ведь это интересовало ее.
— Я принесла вам табак, — говорила ему Анжелика, нанося очередной визит.
— Я не могу больше курить.
— Но вы можете его просто жевать, это улучшает настроение.
Благодаря ее снадобьям он меньше кашлял. И время от времени, когда она приходила, он закуривал свою знаменитую трубку, набив ее табаком из Вирджинии, который приносила Анжелика.
— Вы мне нравитесь, — объявил он ей однажды. — Поэтому я вам расскажу, куда отправился Пасифик Жюссеран.
— А кто это такой?
Старик устроился поудобнее на своих подушках и затянулся трубкой.
— Это один из преданных людей отца д'Оржеваля.
Анжелика насторожилась и села к изголовью старика. Она догадывалась, что сейчас узнает что-то очень важное. Имя Пасифик Жюссеран ни о чем не говорило ей.
— Вы его знаете, — сказал старик, — вы ухаживали за ним и вылечили его, в прошлом году, в Вапассу.
Теперь она вспомнила его. В разгаре зимы он появился в форте, он принес графу Ломени-Шамбор письмо от отца д'Оржеваля. Погода была ясная, и солнце, отражаясь от белого снега, едва не лишило его зрения. Она лечила его отваром из сосновых почек. Это был молодой дикарь, чурающийся людей, до конца преданный своему хозяину-миссионеру.
— Он отправился к югу, к тем берегам, где море не замерзает всю зиму. Корабли причаливают там отовсюду: из Америки, Новой Англии. Там он встретится с курьером из Франции, который передает что-то для отца д'Оржеваля. Это «что-то» содержит неприятные вещи для вас и вашего мужа.
— Но откуда вы узнали об этом?
— Он пришел навестить меня накануне отъезда. Когда-то мы бывали с ним в разных переделках. Но потом он полностью посвятил, себя отцу д'Оржевалю и его миссии.
— Когда он должен вернуться?
— Вряд ли он, сумеет достичь Квебека до оттепели. При условии, что ожидаемый корабль уже прибыл. Это могут быть голландцы или англичане, они рискуют выходить зимой в открытое море…
— Что же может конкретно причинить нам вред?
— Об этом я ничего не знаю. Но Пасифик утверждал, что сведения эти подобны взрыву. Они уничтожат вас, врагов его хозяина-иезуита. Я сказал ему, что он сошел с ума, не нужно во все это вмешиваться. Но он всегда был немного безумен. Абенаки прозвали его «Упрямый чудак», а те, кто не любил его, — «Сумасшедший чудак». Достаточно иезуиту посмотреть ему в глаза, и он готов целовать его следы.
Продолжением откровенного рассказа Пьера Дубетта послужил совет, на который собрались Барсемпью, д'Урвиль, Пиксаретт, Элуа Маколле и Никез Эртебиз: все они знали слугу отца д'Оржеваля.
Красный Плут в своих рассуждениях оказался прав. Но сможет ли Пасифик Жюссеран в погоне за разоблачающими бумагами добраться до цели? Даже для выносливого и фанатичного человека столь длительное путешествие таит немало опасностей. Шансов на успех остается очень мало. Его может застигнуть буря и сбить его с тропы, либо он не перенесет жестоких морозов и заживо обледенеет. А найти себе попутчика в это время года очень трудно.
