Нежный ангел - Бристол Ли (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
На протяжении всего ужина она сидела, уставившись в свою тарелку, как будто старалась придумать, как обратить в золото отбивную с картофелем. Такой же взгляд он наблюдал у мошенников, воров, хладнокровных убийц, но он был неуместен на лице юной девушки. Впрочем, почти все в Энджел можно было назвать неуместным.
Энджел опять его удивила, резко заявив:
— Завтра утром нас ждет долгое путешествие, и папе нужен отдых. Сейчас мы должны лечь спать.
Джереми промолчал, но когда Энджел поднялась, он с ней согласился:
— Я устал. Но для вас, молодых, нет причины отправляться спать так рано. Энджел… — Когда он повернулся к ней, его взгляд был каким-то странным, решительным; Почему бы тебе не остаться и не отведать пирога? Составь компанию мистеру Вуду, пока он пьет кофе.
Энджел пробурчала недовольно:
— Я не голодна.
Джереми почему-то выглядел смущенным, и это угнетало Энджел. Старик неловко повернулся к Адаму:
— Спокойной ночи, мистер Вуд. И благодарю вас.
Энджел раздражало, что ее отец за что-то благодарит Адама Вуда. Но больше всего ее взбесила улыбка, которая играла в уголках губ Адама, когда он поднялся.
— Спокойной ночи, сэр. — Он слегка наклонился к Энджел:
— Мисс Энджел, увидимся утром за завтраком.
Возможно, Энджел просто вообразила себе тень легкой насмешки в глазах Адама при этих словах, но она была уверена в обратном. Она взяла Джереми за руку:
— Пошли, папа.
— Я не хочу, чтобы ты была резка с мистером Вудом, — мягко выговаривал ей Джереми, когда они поднимались по лестнице. — Он всегда очень вежлив с тобой.
— Чересчур вежлив, — буркнула Энджел. Одной рукой она приподняла пыльные юбки дорожного платья, другой поддерживала Джереми. — Осторожно: здесь скользкие ступеньки.
— Он очень великодушен с тобой — с нами. Ты ведь знаешь, он вовсе не обязан был брать с собой еще и меня.
— Нет, он обязан. — Они дошли до номера Джереми, и Энджел вставила ключ в замок. — Я заявила ему, что без тебя не поеду.
Джереми молчал, пока она входила, зажигала лампу и осматривала комнату критическим взглядом. Кровать покрыта стеганым одеялом, и матрас не слишком сильно провисает; кувшин наполнен водой, а с узкого комода, судя по всему, недавно стирали пыль. За два доллара за ночь это не показалось Энджел роскошью, но она знала, что любая критика только заставит вновь протестовать Джереми по поводу излишеств в виде третьего номера. Кроме того, как Адам Вуд распоряжался своими деньгами, ее не касалось.
Она коротко кивнула:
— Думаю, на одну ночь этот номер вполне сойдет. — Она прошлась по комнате и, дернув за ручку, приоткрыла на несколько дюймов окно, впустив в комнату поток свежего ночного воздуха, и звуки пианино, и голоса, доносящиеся из таверны напротив, через улицу. — Шум тебя не будет беспокоить?
— Энджел, — заговорил Джереми, вздохнув. — Я никогда не умел контролировать тебя и думаю, сейчас уже слишком поздно начинать это делать.
Она взглянула на него и нахмурилась, увидев его печальное изможденное лицо. Он осторожно опустился на край кровати, сохраняя равновесие при помощи костылей, и Энджел подошла к нему. Он смотрел на нее, и его взгляд был ясным и твердым. Но что-то в этом взгляде заставило ее воздержаться от обычных банальностей, которые вертелись у нее на языке. Смущенная, она стояла в двух шагах от него.
Он тихо заговорил:
— Я не спрашивал тебя, что тогда случилось в Грин-Ривер. Наш дом перевернули вверх дном, и следующее, что я узнаю, это про незнакомца, с которым мы едем на поезде в Денвер и который говорит, что его послала твоя мать… и, может быть, я не хочу знать почему. Может быть, на протяжении многих лет происходило много такого, о чем я не хотел ничего знать. — У Энджел замерло сердце. Она хотела что-то сказать, но он остановил ее взмахом руки. В его голосе слышалась сила, которая за все годы, что они прожили вместе, проявлялась всего несколько раз. — Но сейчас все по-другому, Энджел. Этот Адам Вуд… он хороший человек.
У тебя есть настоящая семья, которая тебя ждет. Может быть, я не всегда делал все, как следовало бы, неверно воспитывал тебя, может быть, я был плохим отцом…
Теперь она уже больше не могла молчать:
— Нет, папа…
Она сделала шаг к нему, но он опять остановил ее. У него было решительное выражение лица.
— Но сейчас у тебя появился шанс получить все то, чего я тебе дать не смог. Я не позволю тебе упустить его, Энджел. Если ты откажешься от него, ты разобьешь мне сердце.
Энджел опустилась на колени рядом с ним и нежно погладила его по руке.
— Не беспокойся, папа, — улыбнулась она. — Плохие времена позади, и больше никто не причинит нам вреда.
Обещаю тебе это.
Он посмотрел ей в глаза и понял, что она говорит правду. Но он не знал, что эта правда не имела никакого отношения к Адаму Буду или к матери, к которой Адам должен был отвезти его приемную дочь, но теперь это было уже не важно. Плохие времена в самом деле закончились, и Энджел могла позаботиться о нем и о себе.
Он, улыбнувшись, коснулся ее щеки.
— Адам Вуд — порядочный человек, — проговорил он. — Девушка твоих лет не должна слишком поспешно отворачиваться от порядочных молодых людей. Они в жизни не так-то часто встречаются…
Энджел с трудом сдержалась, чтобы не засмеяться.
— Папа, не сходи с ума! Ты…
Внезапно у Джереми начался кашель, и ее веселье быстро сменилось тревогой. Такого ужасного приступа, как сейчас, у него не было очень давно. От кашля он согнулся вдвое, лицо его стало темно-красным; он судорожно хватал ртом воздух, и каждый вдох вызывал новый хрип в его груди. Казалось, что хриплые, сдавленные звуки, которые он издавал, рвут его на части.
Трясущимися руками Энджел налила в стакан воды и поспешила к нему, обнимая его за плечи и протягивая ему стакан. Он знаком отказался.
— Я позову доктора, — испуганно произнесла она.
Он схватил ее за руку.
— Нет. — Его дыхание было неглубоким, но приступ, похоже, пошел на убыль. — Нет. Я просто… устал, и все.
Энджел со страхом смотрела на него, ее сердце трепетало, комок подступал к горлу, но через некоторое время ему стало легче. Он потянулся за водой, но его руки слишком сильно тряслись, чтобы держать стакан. Энджел помогла ему сделать глоток.
Его дыхание все еще было стесненным, но не таким болезненным, как раньше. Он заставил себя улыбнуться, и Энджел помогла ему лечь в постель, подложив под голову подушки. Она провела рукой по его бледному, влажному лбу.
— Слишком много волнений для одного дня, — успокоила она его. — После того как ты хорошенько выспишься, тебе станет лучше. И когда мы доберемся до Калифорнии…
В его глазах промелькнула тень, и ей показалось, что он хочет что-то сказать. Она знала, что он собирался ей сказать, и не хотела этого слышать — она не могла это слышать.
Поэтому она поспешила отвернуться от него и начала стаскивать с него ботинки.
— Когда мы приедем в Калифорнию, — продолжала она жизнерадостно и, пожалуй, чересчур громко, — солнце прогонит твои болезни. Ты почувствуешь себя на двадцать лет моложе, вот увидишь. Все будет просто замечательно.
Она встряхнула одеяло и закрыла ему ноги, а потом посмотрела на него, боясь того, что может увидеть на его лице.
Но он улыбался, протягивая к ней руку. Она сжала его пальцы, стараясь не замечать его изможденного вида и нездорового цвета лица.
Он произнес скрипучим голосом:
— Даже на двадцать лет моложе я все равно буду стариком. — Он закрыл глаза, и Энджел пришлось наклониться, чтобы расслышать его слова. — Я был бы счастлив… увидеть, что ты зажила спокойной семейной жизнью с хорошим человеком. С человеком, который заботился бы о тебе.
— Я могу позаботиться о себе сама, папа, — ответила она мягко. Но его дыхание было ровным, а веки не дрожали. Он заснул.
Она наклонилась к нему и поцеловала в щеку.
— Я могу позаботиться о нас обоих, — прошептала она.
