Огонь желания - Грант Анна (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
– Газен, – позвал Лакло, дернув приятеля за рукав.
– Да помолчи ты, дурак! Он может говорить все, что угодно о своем чине и своих друзьях! И о своей загадочной миссии! Тем более, что никаких тому доказательств не существует. Пусть-ка он объяснит, что это за миссия такая, связанная с визитом к проститутке…
– Но полковник Леко…
– К черту полковника Леко! К черту их всех! – Газен презрительно сплюнул на земляной пол. – Безмозглые офицеры пригнали нас в эту забытую Богом страну и бросили на произвол судьбы! Единственное, что может сделать для нас этот подозрительный тип, так это поделиться с нами своей проституткой.
Все случилось так быстро, что Каролина даже не успела испугаться. Газен направился к ней, вперившись на нее жадными глазами. И тогда Адам загородил ее собой и быстрым ударом ноги выбил у француза пистолет, а затем сшиб его с ног. Но подобрать пистолет и посмотреть на второго солдата у Адама уже не было возможности. Газен, опираясь на дверной косяк, поднялся на ноги, и, кипя от ярости, бросился на обидчика. Надо сказать, что он был довольно ловким и подвижным драчуном. Видимо, за годы войны опыт рукопашных боев им приобретен немалый, и каждое движение солдата было точным, отточенным. Адам выдержал удар в бок и, уворачиваясь от нового удара, пригнулся. Следя за противником, он слышал, как в комнату вбежал Хокинс, и как Лекло простонал от боли.
Пистолет лежал в трех футах от Адама. Газен, несмотря ни на что не упускал из вида своего оружия, и, улучив момент, неожиданно бросился к пистолету. Но Адаму только это и нужно было: его противник раскрылся и получил удар в подбородок, сваливший его с ног.
Газен лежал неподвижно, закрыв глаза и едва дыша.
Посчитав, что его противник потерял сознание, Адам повернулся было в сторону пистолета и в тот же миг почувствовал острую боль в боку. Газен успел вскочить и ударить его ножом между ребер.
Не обращая внимания на боль, Адам схватил негодяя за запястье и выкрутил ему руку. Нож упал наземь, но француз вырвался и снова нырнул за пистолетом. Для раненого мужчины это оказалось неожиданным, так как реакция его уже была замедленной, и противник явно опережал его. Однако Газен застыл вдруг на месте, затем упал, и его вытянутая рука замерла на земле, как раз там, где несколько секунд назад лежал его пистолет. Пистолет, который теперь обеими руками держала Каролина. Внезапная тишина сообщила Адаму, что Хокинс и Лакло тоже перестали драться.
– Убирайтесь из моего дома, мсье! – сдержанно произнесла женщина. – Вы и ваш приятель!
Газен встал, нарочито спокойно отряхнулся и презрительно засмеялся ей в лицо, но тут же замолчал, как только Каролина взвела курок. Адам увидел неподдельный ужас в глазах солдата. Уж он-то, наверное, прекрасно знал, какой урон может нанести ему невинно пущенная пуля. Газен медленно выпрямился и, не спуская глаз с направленного на него дула, начал пятиться к двери. Единственным звуком, раздававшимся в комнате, был шорох его штанов. Дойдя до выхода, он взглянул на Адама.
– Вы – везучий человек, капитан. Жаль, что не у всех мужчин есть такие женщины, которые их спасают. Но я еще вернусь. И не один.
Адам ничего не ответил. Как только отпала необходимость в действиях, он почувствовал слабость и головокружение.
Газен бросил прощальный взгляд на Каролину – смесь гнева, восхищения и похоти была в этом взгляде, – открыл дверь и вышел на шумную улицу.
Как только за спиной солдата захлопнулась дверь, Адам вопросительно взглянул на Лакло, испуганно застывшего на месте. Кивер валялся у его ног.
Тишину нарушил Хокинс. Поднимая кивер и передавая его французу, он произнес:
– Ты слышал, что сказала леди? Убирайся. Словно оправившись от шока, парень схватил свой кивер и поспешил к выходу.
– Минутку, – остановил его Адам. – Сколько вас в деревне?
– Пятнадцать, мсье, – пробормотал Лакло и, не оборачиваясь, вышел за порог.
Когда дверь за ним захлопнулась, Адам глубоко вздохнул. Подождав, пока боль немного утихла, он повернулся к Каролине. В ее взгляде сквозила тревога, но руки не дрожали, держа пистолет. Эта женщина прекрасно владела собой.
Он вдруг с сожалением подумал, что наивная и веселая девочка, подруга его детства, навсегда осталась в прошлом, но, в то в же время, сказал он себе, перемены, происшедшие с нею в последние пять лет, не сделали его Каролину хуже.
– Я обязан тебе жизнью, – сказал он ей. – «Спасибо» – это слишком мало, но нет времени сказать большее. Если я правильно понял Газена, он собирает приятелей, чтобы вернуться для реванша. Если остальные солдаты такие же, как и он, то местным жителям не поздоровится. Капитану Сен-Жюсту пора, пожалуй, переговорить со старшим офицером.
Хотя опасность вроде бы миновала, Каролина продолжала беспокоиться. С тех пор, как они с Эмили приехали в Аскуэру, мародеры здесь не появлялись, но о них частенько рассказывала Адела.
– Сначала нужно перевязать рану, – обратилась она к Адаму. – Ты не можешь никуда идти.
При тусклом освещении хижины трудно было судить о серьезности ножевого ранения в правом боку пострадавшего.
– Всего лишь пустяковая царапина, – возразил он. – Поверь, я был ранен не один раз и кое-что понимаю в этом. Если у тебя найдется какая-нибудь тряпица, я сам сделаю себе перевязку. Лучше ступай за Эмили. Вам обеим придется пойти с нами. В хижине оставаться опасно.
Каролина передала Адаму висевшее в углу, рядом с посудной полкой полотенце, затем положила пистолет на стол и поспешила в заднюю комнату.
Девочка сидела на кровати, обхватив руками колени и устремив глаза на дверь. Как только мать вошла, малышка бросилась к ней и обняла ее за ноги.
– Все хорошо, моя милая, – сказала Каролина, поглаживая ее волосы. – В деревне французские солдаты, но мистер Дьюард нас спасет. Ты можешь помочь нам, если будешь вести себя очень тихо, что бы ни случилось.
Эмили кивнула, не сомневаясь в том, что мать всегда сумеет защитить ее.
Когда они вернулись в переднюю комнату, Адам, судя по всему, уже сделал себе перевязку и, облачаясь в плащ, беседовал с Хокинсом.
– Мы вас прикроем, – сказал он женщине. – Думаю, все будет в порядке. – Взглянув на Эмили, Адам улыбнулся. – Забавно, правда? Взрослые люди ведут себя совсем как непослушные дети.
