Подари мне счастье - Анелло Джанмария (читать книги без txt) 📗
Глава 7
Карета остановилась, прежде чем он успел углубить поцелуй, прежде чем страсть смела рассудок, прежде чем он овладел своей женой, своей девственной женой, прямо здесь, в холодной темной карете, не думая ни о ее удовольствии, ни о собственном душевном покое.
Пульс быстро маршировал под стук сердца. Ричард убрал руки и откинулся на жесткую кожаную спинку. Причиняющее неудобство напряжение сжало ноги. Когда страсть пошла на убыль, янтарно-зеленая мягкость глаз Ли потемнела. Бордовый румянец залил щеки, растекся по шее, притягивая его взгляд к часто вздымающейся и опускающейся груди, Ли пыталась выровнять дыхание.
– Не целуйте меня больше, – сказала она. – И не дотрагивайтесь до меня.
– Ты намереваешься отказывать нам обоим в удовольствиях супружеской постели? – Зачем он сказал это, Ричард не знал, поскольку вообще не собирался спать с ней – хотя тяжелая боль в паху опровергала это намерение. А если подумать, почему бы, черт возьми, и нет?
Может, он и не хотел жену, но она у него есть. Следует ли ему воспользоваться теми выгодами, которые он получил? Разве не заплатил он за них своей гордостью? Своим достоинством? Самой душой?
Кроме того, пора ему обзавестись наследником. Нельзя допустить, чтобы имения попали в руки Джеффри. Этот дурак разорит их в пух и прах, если еще раньше не проиграет за карточным столом. Ричард не может позволить этому случиться. Его долг – сохранить титул и собственность для грядущих поколений Уэкстонов.
А что, если Ли в сговоре со своим вероломным папашей?
– Если вы хотели удовольствий, – проговорила Ли дрожащим голосом, но от гнева или от желания, трудно было сказать, – тогда надо было жениться по любви, а не ради денег.
Он засмеялся, хотя на самом деле хотелось презрительно усмехнуться, но не над ней, а над собой, – правда наконец прояснилась. Она наивная жертва подлых интриг своего отца, ибо только наивная, неопытная глупышка может верить, что любовь – если она вообще существует между мужчиной и женщиной – является основой для брака. Чувство сродни ненависти или, быть может, вина царапали горло, переворачивали внутренности. Он хотел ненавидеть Ли, но не мог.
Она не заслуживает этого. Как не заслуживает его гнева и презрения. Ибо разве не оказалась она, так же как и он, в ловушке этого постылого брака?
Милостивый Боже, какая неразбериха! Какая ужасная неразбериха!
Ричард провел руками по лицу, потом по волосам. Не успел он ничего сказать, как дверца распахнулась.
Ливрейный лакей опустил подножку. Ричард выпрыгнул из кареты и повернулся, чтобы помочь Ли – своей жене, черт бы подрал все на свете – спуститься на землю.
Звуки смеха привлекли его взгляд к дому, где каждое окно было ярко освещено сотнями свечей, а комнаты полны элегантно одетых дам и джентльменов.
Как он забыл про бал Рейчел?
То, что одно время казалось хорошей идеей – пресечь слухи в отношении его поспешной женитьбы, смело бросив свою свадьбу в лицо обществу, – теперь оборачивалось ужасным наказанием для гордой красавицы, которая шла с ним бок о бок. Конечно, когда он замышлял этот план, в его жилах текло больше виски, чем крови, не говоря уж о неукротимой, дикой ярости. На ее отца, на Джеффри, на себя и на эту ситуацию.
Он взял Ли за руку, намереваясь обогнуть угол дома и войти через черный ход. Оттуда недалеко до лестницы, ведущей в личные покои, что позволит им избежать толпы. Но брат ждал их прибытия.
Джеффри распахнул парадную дверь и махнул рукой дворецкому, который громко возвестил:
– Герцог и герцогиня Сент-Остин.
– Нам надо станцевать всего один танец, – прошептал ей на ухо муж, этот нехороший, порочный человек, губами щекоча нежную кожу шеи. – А потом можно будет уйти.
Единственное, чего хотелось Ли, – это уединиться в своих покоях, где бы эти покои ни находились, но она приклеила на лицо ослепительную улыбку, словно была самой счастливой из невест в счастливейший день своей жизни, и он повел ее в дом, а затем в бальный зал, где толпились человек триста или четыреста, и все смотрели на нее. Что она могла сделать? Повернуться и выбежать из комнаты?
Никто не говорил. Никто не шевелился. Даже слуги застыли с подносами в руках.
Ли могла бы счесть эти ошарашенные физиономии с разинутыми ртами и вытаращенными глазами весьма забавными, если б не ощущение бездонной пустоты в желудке и не головокружение, настигшее ее. Зал был ошеломляюще большой, с куполообразным потолком высотой в три этажа. Свет от люстр мерцал на позолоте и мраморе, придавая сказочное сияние.
Будь она наивной девочкой, еще не вышедшей из классной комнаты, то могла бы вообразить, что темный, опасный мужчина, шагающий с ней рядом, – заколдованный принц, унесший ее в свое королевство.
Реальность же была не такой привлекательной и не так легко объяснимой. Ли даже не могла наскрести сил, чтобы ненавидеть его за то, что он навязал ей эту неловкую ситуацию. Нет, она ненавидит его за то, что он снова поцеловал ее, за то, что заставляет желать его… нуждаться в нем… любить его… нет, она ничего этого не испытывает.
Какая-то красивая женщина в персиковом полупрозрачном шелке заскользила через зал навстречу им. Ее медового цвета волосы блестели в свете свечей. Изящные локоны обрамляли идеальный овал лица.
Она на ходу взмахнула руками и музыка возобновилась, прерывая тишину, которая накрыла толпу. Дамы, по крайней мере, попытались скрыть свои тайные взгляды и перешептывания за веерами. Мужчины же открыто таращились, разинув рты, их голоса сливались с грохотом оркестра.
– Сент-Остин, противное чудовище, – проговорила женщина, остановившись перед Ричардом. Казалось, кожа ее сияет тем же персиковым оттенком, что и чувственное, воздушное платье. Улыбка ее не дрогнула, но было в выражении ее глаз что-то такое, что Ли нашла смущающим. – Почему ты не сказал мне, что сегодня вечером приведешь домой жену? Ты что, даже не собираешься познакомить нас? – Не дожидаясь ответа Ричарда, женщина повернулась к Ли: – Ох, не обращайте на него внимания. Нам нет нужды придерживаться формальностей и условностей, поскольку мы с вами сестры. Я Рейчел, герцогиня Сент-Остин. О Бог мой, – она очаровательно рассмеялась, – теперь вы герцогиня Сент-Остин, что делает меня вдовствующей герцогиней. Я всегда представляю пожилых дам, когда слышу это слово. Никогда не воображала, что скажу это про себя. Боюсь, потребуется время, чтобы привыкнуть.
На какое-то ужасное мгновение Ли растерялась. Боже милостивый, она даже не знает, как теперь называть себя, так много изменилось.
– Я Ли, – наконец сказала она, решив не добавлять ни фамилии, ни титула. Она оставила без внимания глухой звук, который издал мужчина с ней рядом, этот звук походил на низкое рычание или на сдавленный смех.
– Добро пожаловать в семью, дорогая. – Рейчел взяла руки Ли в свои. Она твердо сжала ее пальцы, потом так же быстро отпустила. – Как чудесно будет иметь сестру в доме… – Она продолжала говорить, но Ли не слышала ни слова.
Она устала, ноги у нее начали дрожать, а жар от свечей и толпы, бросившейся приветствовать их, вызвал лихорадочный румянец на коже. Разумеется, это не имело никакого отношения к «несносному чудовищу», которое находилось к ней слишком близко.
Несмотря на все усилия оставаться надменной и холодно отстраненной, глаза искали его снова и снова. Он отвечал на ее взгляд своим загадочным, непроницаемым взглядом, и выражение его лица не говорило ей ничего ни о его мыслях, ни о чувствах. Он выглядел таким гордо-элегантным, таким прекрасно-изысканным и статным, а она всего лишь невзрачная деревенская мисс. Ей не место в его мире. Она никогда не впишется в него. О, она не сомневается в своих достоинствах, она уверена в своих способностях, но она ничего не знает о том, как вращаться в этих кругах.
Она пыталась предупредить его, но он отказался слушать.
Чтобы исполнить какое-то неизвестное обязательство перед ее отцом, он женился на ней. Его достоинство сохранено. Теперь ей надо найти способ освободить его. Но что она может сделать?
