Не в силах забыть - Томас Шерри (читать книгу онлайн бесплатно без txt, fb2) 📗
— Тогда вам, наверное, лучше сказать «нет» прямо сейчас. Наш брак будет вам в тягость.
Какая злая ирония: в тот миг, когда желание его сердца готово исполниться, ему приходится делать выбор, едва ли не самый серьезный в жизни мужчины.
— Можно мне немного подумать?
Брайони скупо улыбнулась:
— Конечно.
Лео проводил ее до кареты и подал руку, помогая взобраться на подножку. Расположившись на обитых тканью подушках, Брайони смущенно отвела со лба непослушную прядь, выбившуюся из прически. Быть может, всему виной дождливый день или унылый пасмурный свет английского «не совсем весеннего» утра, но мисс Аскуит казалась несчастной и одинокой.
Тоскливая серая изморось внезапно превратилась в ливень, обрушившийся ледяным душем на непокрытую голову Лео. И тогда ему пришло божественное озарение.
Эта женщина создана для него.
Он полюбил ее, когда был всего четырех футов ростом. Конечно, ему хотелось бы иметь детей, но дети не главное. Важнее всего она. Брайони была одинока всю свою жизнь. Он сделает так, чтобы она никогда больше не испытывала этого горького чувства.
— Что ж, почему бы и нет? — Он улыбнулся своей возлюбленной. — Быть вашим мужем не такой уж тяжкий труд.
Возможно, неудавшийся брак не оставил следа в жизни Брайони, но Лео так и не оправился от поражения.
Прежде он наслаждался счастливой жизнью, пользуясь всеобщим восхищением и любовью. Его считали юным гением, величайшим математиком своего времени. Уважаемые журналы соперничали за право опубликовать его отчеты о научных экспедициях — вместе с крестным отцом Лео объездил весь мир. Даже пьеса, написанная им за неделю из дерзкого озорства, из желания бросить вызов строгим цензорам, обернулась грандиозным успехом. Критика утверждала, что выведенные им персонажи — кембриджские студенты, играющие в карты на любовь, — приобрели неслыханную популярность, сцены из пьесы разыгрывались в светских салонах и гостиных — везде, где собираются молодые мужчины и женщины, желая обменяться невинными с виду двусмысленностями под носом у своих компаньонок и опекунов.
И вот этот благословенный юноша, чудо из чудес, баловень и любимец Лондона, задумал жениться. Брак стал для него началом конца.
О, Брайони допустила его до своего тела, но нехотя, словно рабыня, вынужденная терпеть тошнотворные домогательства хозяина. Она лежала, крепко стиснув зубы, сжав кулаки, а из горла ее вырывались такие страшные звуки, что Лео порой казалось, стоит ему уйти, и она тотчас бросится в уборную.
Все его попытки сблизиться с Брайони встречали отпор. Ей неприятны были его прикосновения, поцелуи, объятия, его тело. Он сам. Но Лео лишь улыбался, непринужденно болтая с друзьями в бесчисленных гостиных, храня в себе эту ужасную, постыдную тайну.
Он согласился на брак с Брайони, веря, что сумеет спасти ее от одиночества. А кончилось все тем, что эта женщина сделала его отверженным, подобным ей самой.
Глава 5
На следующее утро Лео проснулся с высокой температурой и страшной головной болью. С трудом заставив себя выбраться из кровати, он обошел лагерь, проверил мулов и, подойдя к повару, готовившему завтрак, попросил чашку крепкого чаю.
Повар, мужчина средних лет по имени Саиф-Хан, смерил его угрюмым взглядом. Хотя Лео нанял его всего три дня назад в Читрале (там был нанят целый отряд кули, сопровождавший ранее семью одного офицера из читральского гарнизона), повар успел составить самое нелестное мнение о своем новом сахибе. Саиф-Хан привык к британцам с крепкими желудками, его прежние хозяева, едва проснувшись, опустошали тарелки с жареной рыбой, омлетом, далом [8]и рисом, уписывая в придачу лепешки с вареньем.
Когда Лео вместе с крестным ездил на охоту в Кашмир (Боже, неужели это было одиннадцать лет назад?), он тоже отличался отменным аппетитом и уплетал завтрак за обе щеки, так что повара рыдали от счастья.
Еще недавно, путешествуя в одиночку, только лишь с гилгитским проводником, и живя впроголодь, он грезил о еде и наверняка грохнулся бы в голодный обморок при виде одного из обильных завтраков Саиф-Хана. Но в последнюю неделю у него полностью пропал аппетит.
Лео с трудом проглотил несколько ложек овсяной каши. Чай немного ослабил жар. Отсчитав три пилюли фенацетина, Лео запил их огромным глотком.
— Что это?
Он поднял глаза. Брайони подошла незаметно, он не слышал ее приближения. На ней был строгого покроя костюм — жакет и юбка песочного цвета. Брайони Аскуит, как всегда, выглядела аккуратной и собранной, даже в этом Богом забытом уголке Азии.
— Вы о чем? — поинтересовался Лео, поднимаясь со складного стула.
— О пилюлях, которые вы только что приняли.
— Средство для роста волос.
— Что, прошу прощения?
— Эти пилюли дал мне Уилл. Вы помните Уилла, моего брата? У него роскошная шевелюра. Все его вечно спрашивают, как он ухаживает за волосами. Так вот эти пилюли — его секрет.
Брайони подозрительно прищурилась:
— А вам-то зачем эти пилюли? У вас прекрасные волосы.
— Чтобы предотвратить облысение, разумеется.
Легкомысленный тон Лео вывел Брайони из себя.
— Облысение невозможно предотвратить. Вы бы лучше употребили эти пилюли на то, чтобы укрепить дамбу вашего самообладания, сдерживающую яростные волны вашей души.
Лео рассмеялся. Брайони всегда удавалось отразить удар, когда он слишком уж вольно играл словами.
Они могли быть счастливы вместе.
— Что случилось? — спросила Брайони, сбавив тон.
— Ничего, — мягко улыбнулся Лео. — Я просто забыл, как вы остры на язык, вот и все.
Брайони на мгновение опустила ресницы, а когда снова подняла глаза, ее лицо казалось неподвижным, как гипсовая маска.
«Неприступная крепость». Будучи мужем Брайони, Лео слишком часто видел на ее лице это выражение. Казалось, она захлопывает ворота и отступает в цитадель. Лео это всегда приводило в бешенство. Брак означает, что супруги делят чертову крепость. Прекрасная дама не станет заставлять несчастного рыцаря бродить вокруг замка в тщетной попытке найти вход.
Быть может, всему виной была стреляющая головная боль и поднимающийся жар — фенацетин еще не успел подействовать. Или это усталость отуманила его разум? Лео отшвырнул жестяную кружку, схватил Брайони за отвороты жакета и, прежде чем она успела возмущенно вскрикнуть, зажал ей рот поцелуем.
Этот поцелуй, способный взорвать каменную стену, мог означать только одно: «Викинги у ворот, захватчики грабят город, варвары схватили владычицу цитадели». Рот Брайони, прохладный и влажный, хранил вкус зубного порошка. Едва поняв, что такое близость между мужчиной и женщиной, Лео захотел испытать ее с Брайони, с девушкой, скрывавшей в себе свои чувства, с той, что сносила боль, тоску и горе в полном одиночестве.
Брайони с силой оттолкнула его. Они замерли, глядя друг на друга. Мисс Аскуит тяжело дышала. Мгновение спустя Лео вдруг понял, что тоже задыхается.
Брайони молча открыла и закрыла рот. Наконец она заговорила:
— У вас жар. Вы весь горите.
— Да, — кивнул Лео. — Я всегда мечтал спалить вашу крепость дотла.
Настал удачный момент для расставания. После этих победных слов Лео следовало бы гордо удалиться. Но его охватила предательская слабость, голова закружилась. Воздух словно сгустился, перед глазами поплыли странные желто-зеленые пятна.
— Лео, что с вами? — Голос Брайони раздавался откуда-то издалека.
Лео пошатнулся. Брайони подхватила его своими удивительно сильными руками. И тут его затрясло.
Он был в Принстоне и дрожал от холода. Котел центрального отопления, обычно снабжавший горячей водой батареи в аудиториях, неожиданно закапризничал и вышел из строя. Перед Лео стройными рядами сидели студенты, закутанные в пальто и обмотанные шарфами. Исполненные особого, типично американского энтузиазма, они ждали начала лекции. Все они прилежно трудились целый семестр, предвкушая тот день, когда смогут наконец постигнуть премудрости абсолютного дифференциального исчисления и переосмыслить все, что когда-либо знали о скалярах, матрицах и векторах. Лео заговорил. Его затянутая в перчатку рука, сжимавшая мел, выводила формулы, покрывая доску загадочными символами высшей математики. Но движения его были механическими. Брайони собиралась покинуть Америку после Нового года. На этот раз она направлялась в Индию: миссии «Зенана» всегда требуются женщины-врачи, чтобы помогать тем несчастным, что обречены на затворничество в женской половине дома.
