Все радости — завтра - Смолл Бертрис (книги онлайн полностью txt) 📗
Скай отрицательно покачала головой.
— Когда я приехал в Лондон, чтобы попрощаться с тобой перед отъездом в Бомон де Жаспр, и мы люби ли друг друга. Ну, теперь ты вспоминаешь? — Он обнажил ее нежную круглую грудь и начал страстно целовать.
— Да, — прошептала она, — теперь вспоминаю, Адам.
— А он любил тебя, твой герцог? — Его язык начал окольцовывать ее соски, причиняя ей сладкие муки.
Скай содрогнулась — сочетание его горячего языка и прохладного вечернего воздуха заставило ее соски напрячься.
— Фаброн не знал, что такое любовь, — прерывающимся голосом выдохнула она, так как он обнажил другую грудь и сладкая пытка продолжилась. — Адам! Черт бы тебя побрал! Не заводи меня! Прекрати!
— А я обожаю заводить тебя, — беспечно рассмеялся он. Она ответила тем, что, расправившись с завязками его шелковой рубашки, начала гладить его спину. Она чувствовала напряжение его твердых мышц. Скай коварно пробежалась по коже ноготками и с удовлетворением ощутила, как у него перехватило дыхание. Она нащупала мочку уха и впилась в нее зубами.
— Девчонка, — прорычал он в притворном бешенстве, — тебе придется ответить за эту вольность!
— Попробуй! — издевалась она и негодующе вскрикнула, когда он одним движением распахнул халат, обнажив ее целиком.
Его ладони знакомым движением скользнули по ее телу, и она застонала.
— Распутница! — пробормотал он.
— Ты просто не понимаешь, Адам, — ответила она. — В последний раз, когда меня брал мужчина, он делал это, не любя меня. Просто я принадлежала ему, и он хотел потешить свою похоть. Адам, милый, как мне хотелось, чтобы до меня дотрагивались с любовью! Пожалуйста, люби меня! Мне так нужно, чтобы меня любили как женщину, а не как вещь!
Его дымчато-голубые глаза смотрели прямо на нее.
— Ты просишь у меня не так уж много, Скай, — тихо сказал он.
— Люби меня! — повторила она, и его губы снова прижались к ней, захватывая ее в нежный плен. Он обнял ее, притягивая плотнее к себе, и ее грудь тесно прижалась к его мохнатой груди. Он никогда не целовал ее так страстно, так нежно, его губы никогда не прижимались к ней так ласково. Он был требователен, но он был и щедр, так что Скай чувствовала, как его ласки заставляют ее парить в воздухе. Она отдавалась ему, его ласке, и он жадно целовал ее, страстно шепча ей:
— Я люблю тебя! Я люблю тебя, моя милая Скай! И тут они услышали настойчивый стук в дверь. Выругавшись, Адам оторвался от нее и проревел:
— Кто там еще, черт бы вас побрал! Дверь отворилась.
— Пора готовиться к ужину, mes enfants, — сказала Миньона со всей непреклонностью старой служанки.
— Миньона, убирайся!
— Non, месье Адам! Ваша мать уже несколько дней дрессирует поваров к вашему прибытию. Если вечером вы не появитесь к ужину, она будет чрезвычайно расстроена. — Ее черные глазки весело поблескивали. — Для вас готовится королевский ужин! Так что нужно сохранить силы для этого. — Она хихикнула. — Подымайтесь и отправляйтесь к Гийому. Он ждет вас.
Рыча что-то об отсутствии такта и о том, что с ним обращаются как с мальчишкой, Адам де Мариско поднялся и, бросив на Скай взгляд, полный разочарования, удалился.
Слегка покраснев, Скай прикрылась халатом и села.
— Ну как, удалось восстановить что-нибудь из моего гардероба? — попыталась она сменить тему, сохранив достоинство.
— О, мадам, — радостно ответила камеристка, — вам не нужно беспокоиться. Мы, французы, знаем толк в любви, а то, что вы с месье Адамом любите друг друга, очевидно. Да кроме того, вы ведь помолвлены, кто же будет обвинять вас в том, что вы не дождетесь свадебного обряда? — Она улыбнулась Скай. — Идемте, мадам. Мне удалось привести в порядок отличное шелковое платье цвета морской волны. Позвольте я принесу вашу шкатулку с драгоценностями, чтобы вы подобрали себе соответствующие украшения.
— Я не захватила с собой украшений, — сказала Скай. — Мои драгоценности отправлены в Англию с моей камеристкой.
— Может, она что-то забыла, мадам, потому что там лежит такая резная шкатулочка из слоновой кости, — заметила Миньона.
Скай покачала головой. Она не помнила этой шкатулки, да и не в обычае Дейзи забывать драгоценности.
— Дай-ка мне ее.
Миньона вышла в гардероб и вернулась, неся в руках миниатюрную прямоугольную шкатулку из кремовой резной слоновой кости.
— Вот, мадам, — сказала она, кладя шкатулку на колени Скай.
Камеристка повернула маленький золотой ключик в замке шкатулки. Когда крышка поднялась, Скай не смогла удержаться и вскрикнула от удивления и неожиданности. Под крышкой лежал сложенный пергамент. Развернув его, Скай прочла: «Doucette, я уже давно заказал это для Вас в надежде, что Вы еще вернетесь ко мне. Так как я не могу дарить жене драгоценности, сделанные для другой женщины, то прошу Вас принять этот небольшой дар, который изготовлен специально для Вас. Никола».
Скай осторожно заглянула в шкатулку, и ее взгляд завороженно остановился на скрывавшихся в ней драгоценностях. Тут лежали сережки из розового жемчуга, огромное золотое кольцо, потрясающее алмазное ожерелье, прекрасно гармонировавшее с серьгами, и еще несколько небольших колец, браслеты, серьги из сапфира, изумруда, рубинов, оправленных в золото. Все это стоило целое состояние, и некоторое время она не могла понять, что ей делать со всем этим богатством.
Конечно, Никола очень мил, подарив ей все эти сокровища, но должна ли она оставить это у себя? Ведь она собирается замуж, а он женат на другой женщине. Но тут рассудок возобладал: ведь все это сделано до его женитьбы на Мадлен и до того, как она согласилась выйти замуж за Адама. Конечно, Никола мог бы оставить все это у себя, но он предпочел подарить драгоценности Скай. Ей следовало расценивать это как свадебный подарок и сказать Адаму только то, что она не могла отказаться от него.
Скай встала и начала натягивать нижнее белье, которое подавала камеристка. Но когда она скользнула в рубашку и надела нижнюю юбку, у них с Миньоной одновременно вырвался вздох — они были ей велики!
— Я знала, что похудела, — сказала Скай, — но вот уж не думала, что платья не будут на мне сидеть!
— Не волнуйтесь, мадам, — успокоила ее Миньона, — на сегодняшний вечер я их подколю булавками, а завтра портниха подгонит одежду по фигуре. Все равно вырез придется по нынешней моде опустить.
— Вот как? — поразилась Скай: даже с ее точки зрения, вырез и так был достаточно низок.
Миньона работала споро, руки ее были быстры, казалось, камеристка не делает ни одного лишнего движения.
Она усадила Скай, расчесала ей волосы, уложила их в прическу.
— В Париже, мадам, — сказала она, — мы будем приглашены ко двору. Я сделаю вам прическу из длинных локонов, они как раз входят в моду. Этот стиль очень привлекателен, месье Адаму понравится. — Она вплела в волосы две белые розы. — Готово, мадам, — довольно проговорила она. — Теперь платье.
Когда Миньона закончила, Скай оглядела себя в зеркале. Впервые за много месяцев она оделась так, как и надлежало даме. Низкий квадратный вырез платья был расшит золотой нитью и тонким хрустальным бисером. Рукава были в стиле ножек барашка, с буфами, а на запястье перехвачены тонкими золотыми ленточками, тоже расшитыми бисером. Верхняя шелковая юбка была цвета морской волны и имела спереди разрез, позволяющий видеть нижнюю юбку, где чередовались золотые и цвета морской волны полоски. Чулки, которые, впрочем, можно было бы увидеть только в случае танцев, были из бледно-розового шелка, с вышитыми розами, а цвет туфель соответствовал платью.
— Вы прекрасны, мадам, — тихо сказала Миньона, нанося на ее кожу эссенцию дамасской розы.
— Черт побери, почему женщинам всегда нужно столько времени, чтобы одеться?! — раздался из коридора голос Адама.
Скай грациозно повернулась и сделала реверанс.
— А разве это не стоит потраченного времени? — поддразнила она, критически осматривая его костюм. Да, редко она видела его одетым так импозантно, как сегодня, — отлично сшитый бархатный костюм, расшитый золотом и — она могла поклясться! — крошечными бриллиантиками. На нем была еще кожаная жилетка, отороченная горностаем. Темно-голубой бархат прекрасно подходил к цвету его глаз.
