Анжелика - Голон Серж (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Ортанс несла драгоценную голову сахара, когда прямо на нее из кухни выскочил Флоримон, яростно потрясая своей серебряной погремушкой с тремя колокольчиками и двумя хрусталиками.
Этого было достаточно, чтобы разразилась буря.
– Мы не только стеснены, не только скомпрометированы, – завизжала Ортанс,
– но я уже и шагу ступить не могу в собственном доме, чтобы меня не сбили с ног и не оглушили. У меня чудовищная мигрень. И в то время, как я буквально падаю, изнемогаю от домашних забот, госпожа принимает своего адвоката или бегает по городу под предлогом, будто хочет освободить своего ужасного мужа, потерю богатства которого она никак не может пережить.
– Не кричи так громко, – сказала Анжелика. – Я с удовольствием помогу тебе варить варенье. Я знаю великолепные южные рецепты.
Ортанс, не выпуская из рук сахарной головы, гордо выпрямилась, словно трагическая актриса на сцене.
– Никогда! – гневно воскликнула она. – Никогда я не разрешу тебе прикоснуться к еде, которую готовлю своему супругу и своим детям! Я всегда помню, что твой муж – приспешник дьявола, колдун, что он изготовляет яды. И вполне возможно, что и ты с ним заодно. С тех пор как ты здесь, Гастон стал неузнаваем.
– Твой муж? Да я даже не смотрю на него.
– Зато он на тебя смотрит… и гораздо больше, чем следует. Ты сама должна понять, что слишком загостилась у нас. Ведь вначале ты говорила только об одной ночи…
– Поверь мне, я делаю все возможное, чтобы выяснить положение.
– Все твои хлопоты кончатся тем, что ты привлечешь к себе внимание и тебя тоже арестуют.
– Право, не знаю, может, в тюрьме мне будет даже лучше. По крайней мере меня обеспечат бесплатным жильем и не будут попрекать.
– Ты просто не представляешь, что говоришь, милочка, – усмехнулась Ортанс. – Нужно вносить десять су в день, а так как в Париже я единственная твоя родственница, то, конечно, их будут требовать с меня.
– Это не так уж разорительно. И меньше той суммы, что я даю тебе, не считая туалетов и драгоценностей, которые я тебе подарила.
– Но когда у тебя родится еще один ребенок, мне придется вносить тридцать су в день…
Анжелика устало вздохнула.
– Пойдем, Флоримон, – сказала она мальчику. – Ты же видишь, что утомляешь тетю Ортанс. Пары от варенья ударили ей в голову, и она сама не ведает, что несет.
Мальчик засеменил к матери, звеня своей блестящей погремушкой. Это привело Ортанс в полную ярость.
– Вот, полюбуйтесь! – кричала она. – У моих детей никогда не было таких погремушек. Жалуешься, что нет денег, а сама покупаешь сыну такую дорогую игрушку.
– Ему очень хотелось. Да она и не такая уж дорогая. У сына сапожника, что сидит на углу, точно такая же.
– Всем давно известно, что простолюдины не умеют беречь деньги. Они балуют своих детей, но не дают им никакого образования. Прежде чем покупать бесполезные вещи, вспомнила бы, что ты нищая, а у меня нет ни малейшего желания содержать тебя.
– А я и не прошу тебя об этом, – ответила Анжелика, задетая словами сестры. – Как только вернется д'Андижос, я перееду в гостиницу.
Ортанс пожала плечами и с презрительной жалостью рассмеялась.
– Да ты, оказывается, еще глупее, чем я думала. Ты не знаешь ни законов, ни как они применяются. Твой маркиз д'Андижос ничего тебе не привезет.
Мрачное предсказание Ортанс полностью оправдалось. Когда маркиз д'Андижос в сопровождении верного Куасси-Ба явился к Анжелике, он сообщил, что на все имущество графа де Пейрака в Тулузе наложен арест. Он смог раздобыть лишь тысячу ливров, которые ссудили два богатых арендатора де Пейрака, взяв с д'Андижоса клятву сохранить это в тайне.
Большая часть украшений Анжелики, золотая и серебряная посуда, а также почти все ценное, что находилось в Отеле Веселой Науки, включая слитки золота и серебра, были конфискованы и переданы в казну тулузского наместника, а частью увезены в Монпелье.
Д'Андижос выглядел растерянным. От его обычной болтливости и веселого настроения не осталось и следа; боязливо озираясь, он рассказал также, что арест графа де Пейрака вызвал в Тулузе волнения. Прошел слух, будто в этом виноват архиепископ, и толпа, собравшаяся у его дворца, чуть не подняла настоящий бунт. К д'Андижосу явилась делегация капитулов просить его – ни больше ни меньше – возглавить восстание против королевской власти. Маркизу с большим трудом удалось вырваться из Тулузы и уехать в Париж.
– И что же вы теперь собираетесь делать? – спросила Анжелика.
– Некоторое время побуду в Париже. Мои средства – увы! – как и ваши, весьма ограничены. Я продал одну старую ферму и голубятню. Может, мне удастся купить какую-нибудь должность при дворе…
Южный акцент, который раньше придавал его речи такую жизнерадостную окраску, сейчас звучал жалобно, даже скорбно.
– Ох, эти южане! Громогласные клятвы, громогласное веселье! А случись несчастье – и фейерверк гаснет», – подумала Анжелика, а вслух сказала:
– Я не хочу вас компрометировать. Спасибо вам, мессир д'Андижос, за все ваши услуги. Желаю вам удачи при дворе.
Он молча поцеловал ей руку и с довольно жалким видом выскользнул за порог.
Анжелика стояла в прихожей прокурорского дома и смотрела на крашеную деревянную дверь. Сколько слуг графа де Пейрака вышли через эту дверь, покидая свою впавшую в немилость госпожу, вышли, потупив взор, но с чувством радостного облегчения!
Куасси-Ба сидел на корточках у ее ног. Она погладила его большую курчавую голову, и великан по-детски улыбнулся ей.
Что ж, тысяча ливров – все же деньги. Ночью Анжелика твердо решила уехать из дома сестры, в такой обстановке жить больше невыносимо. Она заберет с собой няню Флоримона и Куасси-Ба. Наверняка в Париже можно найти скромное пристанище. У нее еще оставалось немного драгоценностей и платье из золотой парчи. Интересно, сколько за все это можно выручить?
Ребенок у нее под сердцем уже начал шевелиться, но она о нем почти не думала и не испытывала того трепета, как в первый раз, когда ждала Флоримона. Радость, охватившая ее поначалу, когда она поняла, что беременна, сменилась тревогой: ведь появление второго ребенка в такой момент – почти катастрофа. Впрочем, зачем заглядывать так далеко вперед, надо стараться сохранить мужество.
Следующий день принес некоторую надежду в лице пажа герцогини де Монпансье, который в великолепной светло-желтой замшевой ливрее, обшитой золотым позументом и черным бархатом, явился к Анжелике с запиской.
Даже на Ортанс это произвело впечатление.
Герцогиня просила Анжелику зайти к ней в Лувр во второй половине дня. На словах паж уточнил, что герцогиня живет теперь не в Тюильри, а в Лувре.
В назначенный час Анжелика перешла на другой берег Сены по мосту Парижской богоматери, к великому разочарованию Куасси-Ба, который поглядывал на Новый мост. Но у Анжелики не было ни малейшего желания протискиваться сквозь толпу торговцев и нищих.
У нее мелькнула было мысль попросить у Ортанс ее портшез на колесах, чтобы Куасси-Ба отвез ее и она не запачкала бы свое последнее нарядное платье, но, увидев надутое лицо сестры, передумала.
Платье Анжелики, сшитое из ткани двух цветов – оливкового и светло-зеленого, было легковато для осеннего дня, сырой ветер гулял по узким улочкам и по набережной, и она надела поверх шелковую, лилового цвета накидку.
Наконец она добралась до массивного дворца, на крышах и куполах которого, словно упираясь в низкое небо, торчали высокие трубы каминов, украшенные гербами.
Миновав внутренний двор, Анжелика по мраморной лестнице поднялась в апартаменты, которые, как ей сказали, теперь занимала герцогиня де Монпансье. Анжелика не могла сдержать дрожь, снова оказавшись в этих длинных галереях, мрачных, несмотря на лепные позолоченные квадраты потолка, на расписанные цветами панели, на дорогую ткань, которой были обиты стены. Слишком много было здесь темных закоулков, словно специально созданных для засады, для нападения. Каждый уголок этого старого королевского дворца, куда двор юного короля теперь пытался вдохнуть хоть немного веселья, хранил память о какой-нибудь ужасной, кровавой истории.
