Скандальная невеста - Джеймс Саманта (книги полностью .TXT) 📗
— Майлз, — очень тихо проговорила она; — .Майлз, пожалуйста, скажите мне…
— Мы уезжаем, Виктория. Мы уезжаем. Отчаяние охватило ее. Виктория бросилась к экипажу. Сердце ее разрывалось на части.
Пока ехали обратно, они ни слова не сказали друг другу, а когда вернулись домой, Виктория убежала в свою комнату. И там расплакалась.
Глава 6
Наконец Виктория обессилела от слез. Следующие несколько дней она избегала графа, — а может быть, он ее избегал? Только позже девушка поняла…
Майлз, конечно, хотел ее. Она даже не представляла, что его поцелуй может быть таким пламенным, а объятия — такими страстными.
Что-то его сдерживало. Но что это могло быть? Что? Другая женщина? Виктория не верила. Она не могла поверить.
Ее муж — спокойный, домашний человек. Заводить любовницу не в его характере. Может быть, он что-то скрывает? Какую-нибудь тайну? Нет, глупости. В таком случае почему только сейчас о»У, заговорил о своем доме в Ланкашире?
Это странно… а может, нет? Возможно, это только потому, что лишь совсем недавно исчезла стена непонимания между ними?
Однако стена опять возникла, такая же глухая, как и раньше.
Тем не менее Виктория решила, что она не будет сидеть дома и предаваться отчаянию. Однажды утром, когда принесли приглашение на бал, который устраивали лорд и леди Девон, графиня решила, что поедет.
В тот вечер ужин прошел в гнетущей обстановке. Однако юная леди заметила, что муж тайком бросает на нее взгляды. Но как только Виктория поднимала голову, он тут же отводил глаза. Один раз ей удалось застать его врасплох. И взгляд Майлза обжег ей душу.
У Виктории появилась надежда. Когда лакей убрал тушеного зайца, до которого она едва дотронулась, девушка постаралась изобразить на лице улыбку.
— Мы получили сегодня приглашение от лорда и леди Девон. Они устраивают бал в следующий четверг. Мне бы очень хотелось поехать.
Ответ Стоунхерста был коротким:
— Поезжайте!
Острая боль пронзила Викторию. Она больше не видела перед собой человека, который сжимал ее в объятиях, чьи губы покрывали ее рот страстными, необузданными, неистовыми поцелуями. «Опять статуя. Его что, заколдовали? Но я-то не волшебница. Я не смогу его расколдовать!» — в отчаянии думала Виктория.
Ее улыбка погасла. Она сцепила пальцы.
— Майлз, — тихо сказала она, — вы поедете со мной?
— Думаю, нет, Виктория. Вы любите балы, а я нет.
До конца ужина они молчали. Виктория, сославшись на головную боль, извинилась и, стараясь сдержать слезы, убежала в спальню. Она не могла уснуть, ходила взад и вперед по комнате. Одно было ясно… Так не может продолжаться. Они не могут вечно так себя вести.
Виктория подумала, что есть только один выход.
Молодая графиня слышала, как ее муж поднялся в свою комнату. Быстро, пока не струсила, Виктория постучала в его дверь.
Майлз открыл. Его брови поползли вверх от удивления.
— Что случилось, Виктория? — спросил он хриплым голосом.
Девушка впилась взглядом в графа.
— Можно войти?
Майлз хотел отказать. Она поняла это по тому, как вспыхнули его глаза. Все же он открыл дверь и пропустил жену в комнату. Она сделала несколько шагов, затем обернулась и посмотрела на мужа.
— Я не хочу быть назойливой, — быстро сказала она, — но я подумала, что мы можем… поговорить.
— Вас что-то тревожит, Виктория? Она нервничала. Майлз уже переоделся. На нем был халат темно-бордового цвета. Взору девушки предстала его обнаженная грудь. Ее охватила дрожь. Она поняла, что под халатом на нем ничего нет. И тут же промелькнула мысль: «Неужели Майлз спит обнаженным? Интересно, какой он? Волосатая грудь — это видно. А руки и ноги? И все-таки, наверное, без одежды Майлз такой же красивый, как и в своем самом элегантном костюме…» Виктория неуверенно заговорила:
— Я знаю, что наш брак начался неудачно. Но с некоторых пор — не так давно — мне стало казаться, что это не такая уж большая ошибка. — Виктория сделала паузу, но Майлз молчал. «Статуя, как же тебя оживить?» Виктория перевела дыхание и заставила себя продолжить: — В самом деле, Майлз, мне… мне казалось, что мы понимаем друг друга. Я… я думала, мы по-другому стали относиться друг к другу. Тот день… за городом, когда вы… вы меня поцеловали. Или, — голос Виктории звучал еле слышно, — вы забыли?
— Я стараюсь забыть, — резко ответил Майлз.
Все надежды Виктории рухнули. Она с трудом удержалась, чтобы с плачем не броситься вон из комнаты.
— Почему? Вы… вы так себя ведете, как будто стыдитесь того, что произошло.
— Этого не должно было произойти, Виктория. Неужели вы не понимаете?
— Нет, — сказала она с вызовом. — Нет! Почему вам нельзя желать меня? Целовать меня? Обнимать? Майлз, я… я не понимаю. — Голос Виктории прерывался. — Мне… мне хотелось, чтобы вы меня целовали, Майлз. Мне хотелось без конца ощущать ваши прикосновения. Я хотела… по-настоящему быть вашей женой. О Майлз, я… я думала, что вы тоже хотите быть моим мужем!
«Нет, это каменное изваяние ничем не разжалобить!»
— Вы забыли, Виктория. Если бы я не остановился, тогда нельзя было бы расторгнуть наш брак. Вы этого не понимаете?
Девушка смотрела на графа. У нее так дрожали губы, что она едва могла говорить.
— Так вот в чем дело! Вы все еще хотите расторгнуть наш брак?
Майлз ничего не сказал. Виктория упорствовала.
— Вы хотите расторгнуть наш брак, Майлз? Да?
В напряженной тишине она слышала, как бьется ее сердце. А Стоунхерст молчал.
— Да, вы хотите расторжения брака. Вы это хотите, но у вас не хватает мужества сказать мне. Посмотрите на меня, черт вас побери. — В ее глазах заблестели слезы. — Посмотрите на меня скажите мне!
Майлз взглянул на Викторию. Их взгляды встретились. У девушки замерло сердце… То, что она увидела в его взгляде, а вернее, то, чего она не увидела там, лишило ее самообладания.
Ему нет необходимости ей говорить. Все кончено, в отчаянии думала Виктория. Она ничего для него не значит. И никогда не значила…
Никогда не будет ничего для него значить!
Виктория бросилась прочь. Ее единственной мыслью было: «Бежать!» Ей никак не удавалось открыть ерь. Она дергала ручку, дверь не открывалась…
Он внезапно оказался рядом и дотронулся до ее руки.
— Виктория…
— Не прикасайтесь ко мне! — завизжала она, развернулась и накинулась на графа с кулаками. Неожиданно ее пыл иссяк. Виктория опустила руки. — Оставьте меня в покое, — прошептала она. — Вы слышите, Майлз Грейсон? Оставьте меня в покое!
Дверь открылась. Девушка устремилась через холл в свою спальню. Она бросилась на кровать, сердце ее обливалось кровью.
Утром подушка Виктории была мокрой от слез.
Но больше она не плакала. Виктория думала: теперь она отвергнутая женщина, женщина, которая не будет снова себя предлагать. Нет, она не будет просить или умолять… У нее тоже есть гордость. И она не будет страдать.
Наступил четверг. Девоны давали бал. Пытаясь поднять свое настроение, Виктория сшила новое платье. И с большим удовольствием сообщила портнихе, что счет следует отправить ее мужу.
Виктория ожидала в вестибюле, когда подадут карету. В этот момент появился Майлз. Его глаза вспыхнули, когда он посмотрел на жену. Только несколько минут назад ее горничная сказала, что никогда не видела свою хозяйку такой обворожительной. Платье из белого атласа было прострочено серебряными нитями. Открытые плечи, очень смелое декольте.
Сердце Виктории учащенно забилось. Как ни было сильно ее отчаяние, она надеялась. И молилась. Каждую ночь молилась, чтобы Майлз разрушил стену между ними.
Но Грейсон лишь сказал:
— Уезжаете на бал, графиня?
Виктория сжала кулаки.
— Да. Если вы помните, нас пригласили к лорду и леди Девон. Вы сказали, что не поедете.
Майлз не ответил, но Виктории показалось, что он недоволен.
Она вздохнула.
— Вам не нравится, что я еду одна, Майлз?
