Радость пирата - Беннет Констанция (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Майлз Кросс. Мысли мисс Уайком вернулись к утренней встрече с капитаном: кто же этот загадочный пират?.. Говорят, что он жесток и беспощаден. Нападая на корабль, он его грабит, сжигает, а экипаж убивает. Редким счастливчикам якобы удалось избежать смерти при встрече с Майлзом Кроссом. Корабль с таким подходящим названием — «Неистовый» — подарил Майлзу отец, герцог Кандлейский. Алекс представила, какую боль должен испытывать несчастный отец, зная, что его дар в руках сына стал орудием грабежа и разбоя. Каково было герцогу сознавать, что его собственный сын выступал на стороне врагов Британии, служению которой герцог Кандлейский отдал жизнь.
О герцогине ходило немало слухов, что вполне понятно: их союз с герцогом был окутан ореолом романтичной тайны. Люди говорили, что герцог привез ее из Америки. Она была незнатного рода. Отец ее — капитан торгового судна — был среднего достатка. Столь неравный брак считался из ряда вон выходящим событием. Какое-то время молодожены прожили в Америке. По возвращении же на родину герцога супруги были тепло встречены в английском высшем свете. Пара была на редкость красивая: оба высокие и стройные, оба уверенные в себе и сильные и самое главное — влюбленные друг в друга. История любви герцога и герцогини передавалась из уст в уста как красивая сказка; не было в королевстве ребенка, которому не рассказывали бы эту похожую на легенду быль. Сказка внушала надежду на то, что счастье может улыбнуться каждому, независимо от знатности и богатства — ведь могла эта пара подняться над предрассудками и обрести желаемое. Алекс, девочкой слушая эту историю, искренне верила в то, что и к ней может явиться чудесный принц и сделать ее счастливой.
Прошли годы, и Алекс перестала верить в чудеса. Жизнь оказалась гораздо суровее, чем ей представлялось в детстве. Трудно сохранить мечтательность, будучи медиком, ежедневно наблюдая борьбу жизни и смерти.
Алекс тряхнула головой. Как чудесно было бы оказаться сейчас дома!
От обиды и жалости к себе Александра заплакала. Она больше не могла и не хотела сдерживаться. Страх, жуткий, всеобъемлющий, ледяной волной накрыл ее.
— Что с вами, мисс Уайком?
Тихий голос Оги Макарди раздался прямо над Алекс. От неожиданности она вздрогнула.
— Спасибо, все хорошо.
Попытка скрыть слезы от старого моряка не удалась. Растрогавшись, Оги положил ей руку на плечо, но она отстранилась.
— Прошу вас, не надо меня жалеть, а то я совсем раскисну. Вообще-то я сильная, просто за последние два дня немного устала.
— Знаешь, девочка, я пойму тебя, если ты захочешь выплакаться. Готов предоставить тебе мое плечо. Бог свидетель, я тебя понимаю.
Алекс с трудом выдавила из себя улыбку:
— Спасибо, не надо. Мой папа всегда говорил мне, что жалеть себя — последнее дело. Я справлюсь, увидите.
— Сейчас я и сам вижу, — с добродушной улыбкой отозвался шотландец. — Ты, гляжу, не робкого десятка, и отец твой — человек мудрый и хороший, раз вырастил такую славную дочку. Скажу откровенно, не многих встречал я на своем веку, которые умели бы делать то, что умеешь делать ты, да и держалась ты молодцом, не в пример многим. Сказать честно, доктор Ко-пели меня уже доконал. Мне было бы нисколько не жаль выбросить его за борт, как кота в мешке. Если бы ты только знала, как он воет, когда капитан не слышит. К тому же этот доктор скоро опустошит на корабле все запасы спиртного. К концу дня он будет похож на слюнявого идиота, это уж точно!
Алекс улыбнулась:
— Знаю, знаю. Доктор Копели всегда принимал для храбрости, а здесь сам Бог велел.
— Придется мне припрятать бренди, не то влетит от капитана.
Оги замолчал и как-то искоса взглянул на девушку, словно не решаясь спросить о чем-то важном.
— Что это вы хотите узнать, мистер Макарди? Спрашивайте, не стесняйтесь.
— Даже не знаю, как начать. Это я о докторе Копели. Правда, что он просил у вас руки?
— Правда, — ответила Алекс.
— И он всерьез рассчитывал получить согласие? Да что может быть у вас, такой молодой и красивой, общего со старым, трухлявым пнем? Да он, верно, рехнулся!
— Уверена, Касси согласилась бы с вами, — с улыбкой ответила Алекс и вдруг, отвернувшись, украдкой смахнула накатившуюся слезу, вспомнив о своей доброй нянюшке.
— Прошу прощения, мисс Уайком, но кто такая эта Касси?
— Моя няня и… подруга. Вот уже десять лет она заменяет мне мать. О, мистер Макарди, — воскликнула Алекс, уже более не скрывая слез, — она, должно быть, так волнуется сейчас!
— Ну полноте, — попытался успокоить ее шотландец. — Не надо плакать, скоро вы будете дома.
— В самом деле? Неужели капитан отпустит меня?
— Конечно. Вопреки тому, что вы о нем думаете, он не такой плохой человек.
— Нет, Оги! Вот вы — действительно хороший и добрый. Вы способны войти в положение другого, чего никак не скажешь о вашем капитане.
При упоминании о капитане Оги опустил глаза, и Алекс сразу подумала, не известно ли шотландцу о том, что произошло между ней и Майлзом.
— Скажите, — поспешила спросить Алекс, — почему Кросс пришел в такую ярость оттого, что я узнала, кто он такой?
Оги, похоже, вопрос застал врасплох. Он не был готов к подобному повороту.
— Это путешествие имеет особую цель, — наконец выдавил он из себя, — вот почему капитан не хотел, чтобы о нем стало известно.
— Но почему? Ни для кого не секрет, что Майлз Кросс — пират.
— Не пират, а капер, мадам.
— А есть разница?
— Конечно, и очень существенная. Пират — вне закона, а капер имеет специальное разрешение на свою деятельность и платит налог правительству.
— Насколько я поняла, капер нападает только на вражеские суда, а капитан Кросс, говорят, не делает различий между своими и чужими.
— Не верьте слухам, мэм.
— Вы хотите сказать, что люди лгут? Капитан Кросс не нападает на мирные торговые суда?
— Капитан Кросс охотится лишь за британскими судами, мэм.
— Но ведь он англичанин!
— Прошу прощения, но мы не англичане. Мы американцы, что далеко не одно и то же.
— Одно и то же, пока колонисты не выиграли войну. Когда король подавит этот жалкий мятеж, вы сами убедитесь в правоте моих слов. Что тогда будет делать ваш капитан? Война служит для него всего лишь прикрытием, оправданием грабежей и разбоя. Неужто он верит в то, что герцог и герцогиня примут в объятия своего блудного сына?
Оги повернулся спиной к перилам и, прислонившись к ним, с безучастным видом уставился вдаль.
— Ничего не могу вам сказать по этому поводу, мэм, — бесцветным голосом произнес он.
— Да бросьте вы! — воскликнула Алекс, — Вы служите этому человеку. Не спорьте, я вижу, что вы питаете к нему дружеские чувства, несмотря на то что он порой обходится с вами грубо. Не пытайтесь убедить меня в том, что вы ничего не знаете об отношениях Кросса с его родителями, о том, как подло он поступил с ними, как нападает на корабли, принадлежащие герцогу!
— На то есть причины, — ответил Оги тоном, не оставляющим сомнений в том, что он не желает продолжать подобный диалог и считает вопрос исчерпанным.
— Неужели вы такой же, как ваш капитан? — воскликнула Алекс. — Не верю!
— Мадам, я хотел лишь сказать: все, что мы делаем, мы делаем во имя нашей страны.
— Оги, вы заблуждаетесь! Из уст самого капитана я слышала признание в том, что его интересуют лишь деньги, а на все остальное ему плевать!
На сей раз слова Алекс достигли цели.
— Он сам вам это сказал? — в ужасе переспросил он.
— Да, и это, и многое другое.
— Быть может, моя дорогая, вам захочется еще более полно пересказать содержание нашей беседы?
Алекс резко обернулась. Майлз подошел к ним сзади по-кошачьи неслышно, и теперь оставалось лишь гадать о том, сколько времени он слушал их разговор. Оги и Алекс чувствовали себя, будто нашкодившие школьники, застигнутые врасплох. Майлз, словно строгий учитель, переводил взгляд с одного на другого. Под его взглядом Алекс сжалась, окончательно растерявшись.
