Опрометчивая сделка (ЛП) - Пауэлл Элизабет (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗

Когда его родственники вернулись с прогулки, маркиз нашел герцога угрюмым, герцогиню на грани слез, леди Элизабет раздраженной, а вдову в ярости. Она не смотрела по сторонам, ее лицо было хмурым и измученным, Вдовствующая герцогиня начала подниматься по лестнице к себе в комнату. Герцог предложил помочь ей, но она отмахнулась. Герцогиня и ее сестра отступили в гостиную и закрыли дверь.

Бейнбридж обратился к своему двоюродному брату:

— Что случилось?

— Мы пытались поговорить с ней, — ответил Векскомб с рычанием. — Просили ее переехать жить в родовое поместье. Но это упрямая женщина не видит причин этого делать.

Маркиз скрестил руки на груди.

— Вы имеете в виду, что она не будет подчиняться вашим требованиям. Черт возьми, я же сказал вам…

Герцог оборвал его: — С меня хватит этого Бейнбридж! Она должна быть дома со своей семьей, а не слоняться, как легкомысленная школьница.

— Векскомб, вы примерно такой же тактичный, как удар молотка о голову, — сказал маркиз со вздохом. — Вы не можете использовать свой титул и положение, чтобы запугивать свою собственный бабушку. Позвольте мне поговорить с ней.

— Я сомневаюсь, что у вас получится лучше, — отрезал герцог, — вы же знаете, какой она становится, если ей, что-то взбредет на ум.

— Я просто надеюсь, что вы не все испортили. В конце концов, вы хотите убедить ее насладиться вашей компанией, а не избегать ее.

Вексеомб нахмурился. — Я пытался, кузен, но я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь был так упрям.

— Вы выбрали не правильный путь. Нужно убеждать, а не заставлять. Я посмотрю, что смогу сделать.

Поклонившись герцогу, Бейнбридж начал подниматься по лестнице. Он постучал в дверь ее комнаты.

— Тетя Жозефина? Можно войти? Это Бейнбридж.

Дверь приоткрылась, горничная вдовы рассматривала его недоверчивыми глазами.

— Ее светлость отдыхает, милорд.

Маркиз одарил её своей самой ослепительной улыбкой:

— Пожалуйста, скажите ей, Грейс, что я хотел бы ее видеть.

— Минутку, милорд, — камеристка закрыла дверь.

Некоторое время спустя, Бейнбридж был препровожден в гостиную вдовствующей герцогини. Она возлежала на кушетке перед камином, с одеялом на коленях. Сердце маркиза упало. Господи, она выглядела так устало, так… старо. Мадам смотрела на огонь, ее цвет лица был мертвенно-бледным.

— Привет, тетя, — сказал он мягко.

Ее мрачный взгляд остановился на его лице. Искра интереса промелькнула лишь на мгновение, а затем исчезла. Она повернулась к огню.

— Хм. Ты здесь, чтобы тоже давить на меня, а?

— Вовсе нет. Могу ли я сесть?

Вдова сделала неопределенный жест в сторону кресла, стоявшего рядом с камином напротив нее. Бейнбридж опустился в него и наклонился вперед, опершись локтями о колени.

— Ну, и что это, тогда? — спросила герцогиня, поджав морщинистые губы и нахмурившись.

— Мне очень жаль, тетя Джо, — сказал он. — Я понятия не имел, что они планировали это сделать.

— Надеюсь, что нет, — отрезала она. — я бы очень не хотела лишить тебя наследства.

— Вы и не собираетесь делать этого. Поймите, они хотели сделать, как лучше. Действительно хотели.

Герцогиня привстала, сверкая глазами.

— И они это сделали, не так ли? Безумные идиоты! Думаешь, они могут поставить меня в загон, как какую-нибудь клячу. Галиматья. Я не буду стоять. Это моя жизнь, и будь я проклята, если позволю, чтобы мой попугай внук диктовал, что мне нужно делать.

Бейнбридж слегка улыбнулся.

— Не надо сотрясать воздух, мэм, — протянул он.

Вдова покосилась на него, потом захохотала.

— О, Николас, они обращаются со мной, как с домашним животным. Налейте мне стакан бренди в лечебных целях, конечно.

— Конечно.

С усмешкой Бейнбридж поднялся и подошел к умывальнику, где хранила герцогиня бутылку контрабандного французского бренди, и взял стакан из небольшого шкафа под ним. Хранить там контрабандный коньяк было их секретом, если бренди сделает ее счастливой, тем лучше. Он налил небольшое количество в стакан, затем передал его ей.

— Ты хороший парень, Николас, — вздохнула вдова. Кольца на пальцах вспыхнули в свете огня, когда она отпила глоток. — Я с облегчением вижу, что хоть кто-то в семье унаследовал мой интеллект.

Он расположился в кресле.

— Но я всего лишь ваш внучатый племянник, — отметил он.

Вдова хмыкнула.

— Тогда, это все объясняет. Жаль, мы не может выбирать родственников.

Она посмотрела на ее стакан, потом на него.

— А как насчет Кит?

Его пульс дрогнул при одном упоминании имени миссис Мэллори. Его пульс и… другие части его тела. Он поерзал на стуле.

— Я считаю, что ей значительно лучше, мэм.

— Хорошо. Что ты думаешь о девушке?

Один уголок его рта дернулся. Он был уверен, что вдова не хотела бы, услышать его непристойные мысли.

— Девушка? Она немного стара, чтобы ее так называть, вы так не думаете?

— О, чушь. В моем возрасте, каждый моложе пятидесяти всего лишь младенец. Кроме того, ей всего лишь 25.

Он поднял бровь.

— А почему вы спрашиваете, мэм?

— Ну, потому что я хочу знать твою оценку ее характера, — воскликнула герцогиня.

— Она, кажется, достаточно приятная дама, — он уклонился от ответа, — опять же, я должен признаться, что не знаю ее. Хотя я считаю, что стоит познакомиться с ней поближе.

Она сделала еще один глоток коньяка, закашлялась и стала обмахивать свое лицо платком.

— Нет, нет, оставайся там, я в порядке. Я встретила ее на борту Дафны, следующей из Калькутты. Она выходила меня в том самом страшном вояже; большую часть, которого я пролежала с ужасными приступами морской болезни. Эх… Не хочу, вспоминать это слишком часто. Кит прекрасна, Николас, не только потому, что она видит во мне человека, а не слабоумного эксцентрика, чье присутствие приходиться терпеть. Она относится ко мне с уважением и искренней симпатией, которая больше того, что я получила от моего семейства за все это время. Теперь, что ты думаешь об этом?

— Такая дружба похвальна, ваша светлость.

Вдовствующая герцогиня посмотрела на него острым взглядом.

— Тогда почему никто в этом доме, похоже, не согласен с тобой?

— Ваша милость?

— Ой, да ладно Бейнбридж, это же очевидно, как мой нос. Ты думаешь, я слепая или глухая?

— Нет, мэм, — маркиз, помедлив, ответил.

— Ну, мой внук, по-видимому, так считает. И я думаю, что знаю причину.

— И что бы это было?

Вдовствующая герцогиня фыркнула.

— Они думают, что она хочет моих денег.

— А это не так? — спросил он с большой осторожностью.

— Ты не должен верить в абсурдную чепуху Векскомба. Или ты думаешь, что я не в своем уме, Бейнбридж? Кит не нужны мои деньги, покойный муж обеспечил ее. Вы думаете, я не понимаю, что все это значит? Этот внезапный удар, чтобы заставить меня отказаться от моей независимости, и их предосудительное поведение в отношении моей подруги?

— Вы не можете винить их милости за то, что они обеспокоены вашим благополучием, — Бейнбридж мягко ответил.

— Возможно, но я не позволю им покушаться на мою независимость. После сорока лет брака с человеком, которого я ненавидела, я имею право пользоваться свободой, и я намерена делать именно это.

— Но какой ценой, мэм? Вам будет семьдесят четыре на следующий день рождения. Вы должны успокоиться, в конце концов.

— Почему? Я чувствую себя прекрасно. Я становлюсь медлительней с каждым годом, с этим я согласна, но я в хорошем состоянии.

Она поставила стакан на столик и сердито посмотрела на него.

— Какова твоя роль во всем этом, Николас? Нет, не старайся обмануть меня этим невинным взглядом. Это чушь. Ты редко приезжаешь в этот особняк даже на приемы, и все же сейчас ты здесь. Мой внук втянул тебя в этот гнусный заговор?

— Какой заговор?

— Не оскорбляй мой интеллект, мальчик. Он позвал тебя сюда, чтобы убедить меня переехать в родовое поместье, самому ему это было сказать неловко.