Трилогия Айс и Ангел (ЛП) - Бэк Сюзанна (книги полностью бесплатно TXT) 📗
И в этот момент раздался рев. Сначала я посчитала, что слышу грохот оставшейся почти без кислорода крови. Но яростный низкий рев усиливался, пока не заполнил собой все пространство. Уверена, что охранник действовал подобным образом для моей же безопасности. По крайней мере, он так считал. Но при этом он умудрился совершить кое-что, столь же гарантирующее ему смертный приговор, как если бы вердикт был подписан самим губернатором.
Он дотронулся до меня против моего желания.
Если бы взгляд Айс или звук ее голоса имели материальную силу, думаю, это было бы последнее прикосновение к кому-либо в его жизни.
Борясь с охранником, я заставила себя расслабиться. Удивленный столь неожиданным поворотом, он выпустил меня.
Это спасло ему жизнь.
Задыхаясь, ничего не видя вокруг, я шагнула вперед и столкнулась с Айс. Так или иначе, даже в состоянии слепой ярости, она узнала меня, потому что я почувствовала, как она схватила меня за рубашку и притянула к себе. Я вцепилась в нее, обняла так сильно, как только могла, вдыхая потрясающий аромат ее тела, ее волос.
Секундой позже нас схватили четверо охранников: американский вариант системы правосудия – я в роли мяча и моя любимая в качестве полузащитника.
"Это становится плохой привычкой" – подумала я, чувствуя, что ноги опять отказываются меня держать. Лодыжки Айс были скованы, и она не могла предотвратить моего падения на сей раз, но она сумела прикрыть меня своим телом, когда мы обе оказались на полу под тяжестью охраны. Если бы это произошло не там, где мы находились теперь, я, пожалуй, получила бы определенное удовольствие от того, куда при этом попали ее руки.
Прежде, чем я смогла справиться с гневом, Айс опять оттащили от меня, а дубинка оказалась в непосредственной близости от ее горла. Я попыталась вскочить, при этом на моем языке вертелись такие "изысканные" словечки, что вогнали бы в краску любую уличную девку.
Именно в этот момент дверь распахнулась и вбежала судья, сопровождаемая обвинителем.
Все застыли.
– Что здесь происходит?
– Заключенная напала на ту женщину, – один из охранников для острастки ткнул Айс дубинкой, хотя та стояла абсолютно спокойно.
– Попробуйте сделать это еще раз и я гарантирую вам патрулирование улиц на долгие-долгие месяцы, – предупредила Донита, сердито посмотрев на него. Немного смутившись, тот опустил дубинку. И это было очень хорошо, очень правильно, потому что еще немного, и Айс не выдержала бы.
Я быстро произнесла: "Это не совсем так на самом деле…" Брови судьи поползли вверх: "В таком случае, может ВЫ объясните, что произошло, мисс Мур?"
– Я…м-м-м… я ударила ее.
Глаз такого размера я никогда не видела. Ошеломленная женщина взглянула на меня, на Айс, снова на меня.
– Ну да, признаю, не самое лучшее решение в моей жизни…
Судья слегка улыбнулась: "Вам никто не говорил, мисс Мур, что у вас великий дар преуменьшения?"
– Не единожды, ваша честь.
– Хм. А потом она напала на вас?
– Она вообще не нападала на меня. После того, как до меня дошло, что я сделала, я чуть не хлопнулась в обморок. Она только предотвратила мое падение. Охрана попыталась нас растащить и… тут вошли вы.
Судья взглянула на охранников: "Она говорит правду?"
Один из них пробормотал: "Ну… несомненно одно: на меня-то она точно накинулась".
– Остальные?
Остальные переминались молча. Казалось, их поразила внезапная вспышка немоты. И глухоты. Возникшая сразу. И у всех.
– Да, вижу. Хотите проблем с обвинением?
– Она не нападала на меня, ваша честь!
– Я не с вами говорю, мисс Мур!
– Нет. – прозвучал ответ Айс, и что-то, слегка напоминающее смех, окрасило ее слова: "Все нормально".
Раздался удар гонга и в дверь заглянул помощник прокурора: "Все готово, ваша честь".
– Сейчас, мистер Джеймс.
Подойдя к столу, она взяла бумаги: "Пока вы здесь развлекались, адвокат обвинения разъяснил мне кое-что по поводу данной ситуации. Он прав, говоря, что действует в рамках закона. Если ни одна сторона не возражает, мы могли бы подписать соглашение и закончить на этом".
Обвинитель: "Никаких возражений, ваша честь".
– Никаких возражений, – быстро добавила Донита, очевидно, опасаясь, что я произнесу нечто, что может расстроить сделку в последний момент. Прикусив язык, я повернулась, чтобы посмотреть в глаза Айс. Великолепное синее пламя грозило поглотить меня целиком. Ее взгляд говорил: "Доверься мне, Ангел".
И хотя меня убивало происходящее, я просто не имела выбора. "Не возражаю", – прошептала я.
Айс посмотрела так, что весь ужас прошедших месяцев растворился, ушел, исчез, и сила ее бессмертной любви заполнила меня. Я услышала, как Донита с облегчением вздохнула, когда судья склонилась над столом, словно президент, добившийся договоренности между двумя враждующими государствами третьего мира, и поставила подпись на документе, который вполне может отправить мою любимую назад, в темноту.
Хотя больше нам не дали произнести ни слова, любовь светилась в глазах Айс, когда охрана выводила ее из кабинета. "И что теперь?" – спросила я Дониту, после того, как провела несколько минут, уставившись на дверь, в надежде, что она снова откроется и Айс вернется.
Донита взяла портфель, мягко приобняла меня за плечи и вывела из кабинета.
– Мы должны кое-что обсудить.
– Почему-то мне кажется, что я не хочу ничего слушать.
– Наверное, потому, что тебе это не очень-то понравится, – честно ответила она.
Мы спустились в холл и вышли из здания суда, направившись к уже знакомой лужайке. Сев, Донита слегка улыбнулась и взяла меня за руку: "частью соглашения между защитой и обвинением является помещение тебя под опеку программы по защите свидетелей", – начала она.
– Зачем?
– Ты – единственная, кто может опознать Кавалло как человека, стрелявшего в Айс тогда, в Болоте. Нам необходимо каждое свидетельство, чтобы засадить его. Не хотелось бы лишаться этой возможности.
– Думаю, у вас на него гораздо больше, чем попытка убийства заключенной!
– Да, но он изворотлив как змея, а его адвокат при желании мог бы черта уговорить свидетельствовать в пользу клиента.
Мне показалось, что в голосе Дониты сквозит что-то вроде восхищения такими талантами, но когда я посмотрела в ее глаза, в них читалось только отвращение.
– О'к, но ты должна понимать, что я не собираюсь соглашаться на эту вашу программу.
Она улыбнулась: "Я знаю. Мне пришлось убедить обвинение, что я сама смогу обеспечить тебе защиту".
– То есть?
– То есть я несу полную ответственность за тебя, Ангел.
Я напряглась и стиснула зубы. "Донита, мне кажется, что я все еще американская подданная", – мой голос был так же холоден, как имя моей любимой. – "Может, что-то поменялось, а я не в курсе?"
– Нет.
– Тогда почему я под домашним арестом?
Донита вздохнула: "Нет, Ангел, ты не под домашним арестом. Если ты подумаешь хорошенько, ты увидишь, что именно этого я стараюсь избежать".
– Каким образом, Донита? И почему? Если я – краеугольный камень вашего обвинения, может, я имею право знать?
– Ангел, я сообщила тебе все, что могу. В моей работе здесь слишком много ограничений.
– Думаю, есть что-то, о чем я не догадываюсь? – я понимала, что говорю грубо, но меня это мало заботило. Помолчав немного, я без улыбки посмотрела на нее: "Благодарю. Мне пора. Не волнуйся, я не покину страну. Канада теперь не представляет для меня никакого интереса".
Я успела сделать шага три-четыре, когда услышала ее голос: "Ангел, подожди!"
Я остановилась, но не обернулась. Секундой позже меня окутала добрая теплота ее присутствия: – Мне жаль, Ангел. Я понимаю, что тебе было нелегко…
