Аноним (СИ) - Тедеска Нави (читать книги полностью без сокращений бесплатно .TXT) 📗
Тут, на втором этаже, было более дымно и пахло гарью всё сильнее. Джерард достал батистовый платок и, закрыв им нос и рот, двинулся к своим покоям. Именно там в тайнике под паркетной доской лежали важные бумаги, оставшиеся векселя на неплохую сумму и, самое важное, — пухлый конверт с письмом королевы. То самое, которое она просила открыть в самом крайнем случае. Случай этот совершенно точно настал… Джерард надеялся забрать и обе шкатулки с драгоценностями. И вопрос был не в том, сколько стоили хранящиеся там безделушки. А в том, что каждая из них была наградой за определённую тёмную историю, ставкой в хитрой игре, каждая — словно кладезь памяти, с которым Джерард не был готов распрощаться.
Сильнее всего горели покои Фрэнка. Самые вычурные и богатые, возможно, они навели злоумышленников на мысль, что именно они — господская опочивальня. Огонь лизал тяжёлые портьеры и кровать, на которой ещё вчера спал Фрэнк. Кое-где горели и дымились обои, тлела обивка стульев, но до комода, где юноша хранил свою шкатулку, ещё можно было добраться. Открыв ящик, Джерард взял и крепко прижал к себе простую деревянную коробочку, в которой, как он надеялся, мальчик также хранил свою треснувшую брошь.
Вдруг за его спиной что-то оглушительно треснуло и с грохотом рухнуло на пол, заставляя буквально подскочить на месте и моментально покрыться потом. Оглянувшись, он понял, что это всего лишь прогорела и сломалась напополам гардина. Но её падение послужило толчком к тому, чтобы как можно скорее покинуть эту комнату.
Выйдя в коридор, Джерард бросил на горящее помещение последний взгляд и направился к себе.
В его покоях горели ярким пламенем гардины со шторами и кровать. Невыносимо страшное и будоражащее фантазию зрелище: чадящий костёр, разведённый прямо посередине ложа, где они, не способные насытиться друг другом, совсем недавно занимались любовью. Вздрогнув, Джерард сморгнул едкий дым, застилающий глаза, и кинулся к заветной паркетной доске под кроватью. Пол словно раскалился, и Джерард доставал папку с бумагами, обжигая кожу рук. В том же тайнике валялась ненужная раньше портупея со шпагой и небольшим кинжалом. Джерард не слишком хорошо владел оружием, но решил прихватить и его на всякий случай. Всё же лучше, чем ничего.
Так же быстро выцепив свою шкатулку из трюмо, он выскочил из покоев, лишь мимолётно бросив взгляд на завораживающе горящую кровать. Что-то происходило. Страшное, безвозвратно всё меняющее. Но Джерард, совершенно окаменев сердцем, не мог больше чувствовать. Его голова, повинуясь взбудораженному состоянию и току разгорячённой крови, думала холодно и точно. Нужно было собрать всех домочадцев и уезжать отсюда. Уезжать как можно скорее.
Только почему же так тихо вокруг?
Джерард очень любил Маргарет и безмерно уважал Поля. Но всё, о чём он мог думать, открывая дверь за дверью на словно вымершем первом этаже, было «Фрэнк, Фрэнк, Фрэнк»…
— Да где же они все? Где этот невыносимый мальчишка?! — тихо ругался он, открывая дверь в столовую. И только закончив фразу, услышал тихие сдавленные всхлипы. — Фрэнки?
Джерард вошёл внутрь, оставляя всё, что нёс в руках, на обеденном столе. Плакали дальше, в кухне, и Джерард, затаив дыхание, двинулся туда.
Увиденное заставило его опереться на косяк и скомкать в руке край рабочего сюртука.
Фрэнк, сидевший спиной к нему, склонился над Маргарет, распростёртой на полу. Джерард не видел её лица, но это определённо была она, в своих многочисленных юбках, фартуке, белых льняных чулках и чуть стоптанных домашних туфлях. Она лежала на полу недвижно, и Фрэнк, обнимая её, буквально распластался на её груди. И только найдя в себе силы открыть рот, чтобы окликнуть его, Джерард наконец заметил большую алую лужу, собравшуюся по другую сторону от Маргарет, совсем рядом с печью.
— Господи Иисусе… — со стоном выдохнул Джерард, уже не берясь считать, в который раз за этот день произносит имя господне. Его сердце пропустило несколько ударов, а руки покрылись липким холодным потом, когда он понял очевидное.
Маргарет больше нет.
Фрэнк разрыдался сильнее, когда услышал голос Джерарда. Его спина вздрагивала, но он не переставал со всей силы обнимать неподвижное тело.
— Они убили её, Джерард, — сквозь рыдания выдавил он. — Убили нашу Марго! Ну что она им сделала? Разве это справедливо?
Джерард боялся, что сейчас, вот сию секунду, просто сойдёт с ума. Он почувствовал себя камнем, застывшем в ложе натянутой до предела пращи. Её раскручивала умелая рука, воздух свистел в ушах, и, казалось бы, ещё секунда — и вот он, свободный и бесконечный полёт, возвращение в глубины своего разума, полная потеря контроля. Он чувствовал это напряжение так остро, что начал дрожать. Но нет. Полёт не начинался. Рука раскручивала его без устали, но отпускать не собиралась. Он ещё мог контролировать себя.
— В смерти нет справедливости, Фрэнк, — тихо, безжизненно ответил Джерард. — Как и в жизни, собственно.
Фрэнк, наконец, замер. Его всхлипы стали тише, пока совсем не прекратились. Джерард было подумал, что смог сказать что-то нужное, как Фрэнк вдруг снова горячо и неистово разрыдался.
— Нам нужно найти Поля и уходить отсюда, Фрэнки, — тихо и ласково, словно маленькому ребёнку, сказал он.
— Они убили Марго… Наша Марго мертва! О, Господи, Джерард, ты понимаешь это?! — закричал Фрэнк, хватая себя за волосы и с силой оттягивая их. — Она мне… как мать…
— Фрэнк, — Джерард понял, что его мальчик на грани истерики. Он не представлял, что бы стал делать, если бы Фрэнк начал сопротивляться. — Фрэнк, послушай меня, — повторил он настойчивее. — Это мог быть я.
Фрэнк замер, а потом, помедлив мгновение, распрямился, открывая Джерарду мертвенно-бледное лицо женщины и обширную рану зияющую на её виске. Фрэнк оглянулся, и глаза его были красны и бешены.
— Что? — просипел он. — Что ты сказал?!
— Это мог бы быть я! — повысил голос Джерард, подходя, наконец, ближе. — Возьми себя в руки, любовь моя. Если бы мы были тут, то ничем не защитились бы от той толпы, что, вероятно, вломилась сюда в наше отсутствие! И распластанным на полу с раной от ножа лежал бы и я тоже, и ты, и никто бы не спасся!
Фрэнк неожиданно вскочил и, пошатываясь, налетел на Джерарда, хватая того за грудки, буквально повисая на нём:
— Никогда, слышишь? Никогда не говори мне ничего подобного! — он шипел так горячо и яро, что брызгал слюной. — Ты не имеешь права умирать, нет! Ты должен жить! Для меня, для себя, вопреки всему. Ты должен жить, Джерард… — Фрэнк растёкся по его плечу и расплакался, вцепляясь в него до боли в скрюченных пальцах. Он даже не понял, что впервые назвал его на «ты», нарушил своеобразную линию их неравенства. Он даже не думал об этом, с ужасом отгоняя образы распластанного на полу любимого окровавленного тела. Он всё же был слишком восприимчивым, чересчур чутким к подобным словам и эмоциям. Или же просто его выдержка на сегодня исчерпала себя. Никто не может быть стойким вечность.
— Тише, душа моя, Фрэнки, тише… — шептал Джерард, сминая его в своих утешающих объятиях. Он гладил его по спине и тёрся носом о волосы, надеясь, что скоро Фрэнк придёт в себя. Джерард боялся того, что им больше некого спасать в этом доме, кроме них самих. — А теперь мы должны исчезнуть отсюда. И чем скорее, тем лучше.
— Но Марго… — вяло выговорил Фрэнк. — Неужели мы оставим её так?
Джерард понимал. Но и оставаться дольше они не могли.
— Нет, любовь моя. Мы устроим этой воительнице лучший погребальный костёр из всех возможных, — твёрдо ответил он. — По всем правилам древних викингов. Он будет таким ярким, что ворота Вальхаллы распахнутся заранее, ожидая её душу.
Фрэнк поднял на него опухшие, заплаканные глаза. В них появились проблески понимания.
— Я схожу за цветами, — наконец, кивнул он, отирая лицо тыльной стороной ладони. Его нос мило покраснел и опух, но Джерард задавил неуместную в сложившейся ситуации нежность.
— Огромный букет, мой мальчик, — согласился он. — Самых красивых роз. Им больше некого радовать здесь, так пусть порадуют её там. Только будь осторожен и поторопись.
