Лютый (СИ) - Синякова Елена "(Blue_Eyes_Witch)" (библиотека книг бесплатно без регистрации txt) 📗
Вот только теперь я не знала, было ли это хорошо и плохо, послушно замерев, лежа на животе и прикрывая голову руками, словно шалашиком, надеясь, что меня будет не видно из-под снега, и наблюдая за тем, как Мия делает все это самостоятельно и очень ловко без помощи растерянного Алекса, вот только очень испуганная и бледная.
Я знала, что чувствовала моя сестра.
Этот же панический страх сжирал изнутри и мое сердце, отчего оно колотилось захлебываясь в этой панике с перебоями и стонами.
Только бы все было хорошо! Только бы все это безумие закончилось быстро и безболезненно!
— Ну что, красавица, покажешь, как играешь со своей косой? — улыбался Карат Звезде горячо и очаровательно, задорно подмигивая девушке. которая бросила на мужчину испепеляющий яростный взгляд, демонстративно ударив своим копьем в лед, откуда тут же пошли многочисленные разломы, на что мужчина рассмеялся низко и весьма эротично, закашлявшись и замолкая, когда увидел многозначительный взгляд Ледяного.
— В смысле, я хотел сказать, тряхнем стариной, пень курчавый?
— Еще раз тряхнешь в ее сторону хоть чем-нибудь, вырву с корнем! — пробурчал Отец, крутанув в руках ловко и умеючи свой боевой топор и покосившись на Карата, который, широко улыбаясь и не пряча своих острых клыков, разминал шею перед битвой.
— Сколько людей планируется?
— Человек тридцать.
Ледяной поперхнулся от смеха, покосившись на Карата язвительно и смешливо:
— Тридцать обмороженный анчоусов против армии моих головорезов? Я тебя умоляю! Мы и двое управимся!
— Тридцать обмороженных анчоусов с автоматами и снотворным, друг мой. Как в старые добрые времена!
Вот только я облегченно выдохнуть не успела оттого, что все закончится раньше, чем успеет начаться, когда улыбка Отца сползла с его лица и тело заметно напряглось, когда он пробурчал, покосившись на спокойного Карата:
— Тридцать, говоришь? Так и не научился считать?…
— Научился. А вот тебе и еще один показатель того, что никогда нельзя доверять ЛЮДЯМ.
Если не тридцать, то сколько?! Тридцать пять?! Сорок?! Пятьдесят?!
Ну хотя бы не больше сотни?!
Я снова истерично закопошилась под горой из снега, вздрогнув, когда почувствовала ладонь Алекса, которая придавила меня к земле, не позволяя выкарабкаться, а затем неожиданно увидела перед собой ясные солнечные глаза Янтаря, который за шкирку выдернул Алекса из укрытия, зарычав низко и утробно, держа беднягу на весу, перед собой.
— А теперь положи обратно, что взял, и закапай его снегом, как было!
Пророкотал недовольно Отец, на что Янтарь покосился на Ледяного, явно не понимая, что здесь происходит, даже еспи уже видел мужчину до этого и прекрасно знал, кто это.
— Он присматривает за девчонками и отвечает за них головой! Не мешай ему!
Янтарь потоптался на месте, все-таки покорно опуская ошалевшего Алекса обратно в сугроб снега, нагнувшись над ним, чтобы прошептать злобно и предупреждающе:
— Еще раз твоя ладонь окажется ниже её плечей, руки вырву и вставлю в зад крест-накрест! Это понятно?…
— Оставь его сказал! — снова раздался громогласный рокот Ледяного, когда Янтарь наконец оставил нас в снегу, подмигнув ободряюще мне и Мие, закопанной рядом, чтобы подойти к Отцу, косясь на Карата и явно ничего не понимая.
— Отец, что-то происходит…
— И без тебя знаю! Нос в порядке пока что!
— …НО откуда столько людей?
— Пришли за нами. Чего уставился?! Вали к братьям и предупреди их о засаде! Они сосредоточены только на поисках Беров и не отслеживают людей! Если попадут в засаду, будет нехорошо!
Лицо Янтаря вытянулось, и Бер заметался, словно не в силах определиться в какую сторону ему бежать. чтобы скоротать путь, ломанувшись сломя голову прямо, под ор Отца:
— ПШОЛ Я СКАЗАЛИ БЫСТРО!
Мне же было некогда наблюдать за тем, как вытягивается лицо Алекса и его глаза никак не хотят стать меньше чайного блюдца, я была сосредоточенна только на том, что делали Отец, Карат и Звезда, которая озиралась вокруг, словно видела что-то среди заснеженных деревьев.
— понеслась родимая… — прошептала себе под нос Отец, покосившись на Карата, который не то скалился, не то так страшно улыбался, в предвкушении веселья, — ты как всегда голыми руками?
— Мне так удобнее! Мои слева!
Я дернулась от ужаса, потому что голос Карата еще дрожал в морозном воздухе, а его самого уже не было, словно мужчина в одну секунду испарился. став лишь размытым темнеющим пятном между заснеженных — белоснежных деревьев… откуда послышались первые крики и вопли о помощи, а еще автоматные очереди, от которых кровь стыла в жилах от ужаса.
Скоро крики и стрельба были слышны отовсюду. словно весь лес стал полем боя, где за каждым деревом кого-то рвали на части и убивали мучительно больно.
Я пыталась закрывать руками уши, зажмуриваясь и глотая снег дрожащими губами, чтобы только меня не стошнило прямо в моем снежном убежище, боясь разомкнуть мокрых от слез ресниц и дрожа всем телом не то от жара, не то от пронзительного холода.
Это было, словно самый страшный сон в моей жизни. от которого хотелось скорее проснуться под боком своего огромного мужа, чтобы рассказать ему все и услышать его мягкий, насмешливый и такой любимый смех.
Мне казалось, что эта жуткая, уродливая, ужасающая какофония из голосов умирающих людей, выстрелов и звериного оглушительного рычания длиться несколько часов или лет, когда вдруг стало тише…. И новая порция выстрелов послышалась где-то вдалеке. Словно на ледяной равнине.
Я застонала, пытаясь сдержать порывы удушливой тошноты, слыша снова голос Карата где-то рядом с собой, и заставляя мокрые ресницы распахнуться, делая это через боль, потому что они покрылись инеем и стали активно цепляться друг к другу.
Карат и Ледяной снова стояли среди расчищенной поляны, где не было видно раненных или убитых людей.
Огромные, величественные, мощные, окровавленные.
Они напоминали царей древности, варваров. викингов.
Тех, кто не знал пощады, кто мог умываться в крови врагов, не боясь собственной смерти и словно преследуя ее озлобленным безумцем.
С их ладоней капала багровая кровь, и эти жуткие кровавые разводы были на всем теле и на лице, даже если Беры не обращались в зверей, оставляясь все это время в облике людей.
— …не успели, — хрипло выдохнул Карат, глядя куда-то сквозь лес и деверья, словно мог видеть, что происходило за ними, где снова послышались крики, выстрелы и оглушительный рев Беров.
Мое сердце застыло, словно обратившись в лед, перестав перегонять кровь по телу и замораживая конечности, когда я поняла, что Беры говорили о своих детях.
О наших мужьях!
Боже!
Где-то там, среди открытой равнины, где нельзя было спрятаться за деверьями, был мой Лютый!! Мой огромный, бесстрашный муж, который скорее погибнет сам, чем позволит навредить своим братьям!
В это раз меня не смог бы остановить даже сам господь бог, что уж говорить про Алекса. руку которого я с силой сбросила с себя, выпрыгивая из своего укрытия и кидаясь на трясущихся ногах к Отцу, когда раз в тот момент, когда огромные Беры вздрогнули одновременно, словно в них попала одна на двоих пуля. Я испуганно остановилась. принявшись рассматривать их в поисках ран и слыша, как на равнине раздался практически вой сразу нескольких Беров. а затем земля под ногами содрогалась.
-..дети! — выдохнул Отец, покачнувшись, и вырывая из моей расколотой груди рыдания, когда не было сил даже спросить КТО?!
Меня спомили пополам, словно деревянную куклу!
Меня уничтожили, оставив после себя лишь горстку мокрых от слез щепок…
Колени подогнулись сами собой под тяжестью веса, когда я не чувствовала себя, рухнув на колени перед Отцом, не понимая даже того, как Звезда осторожно поднимала меня, не сгибаясь от тяжести и держа меня практически на весу, прижимая к себе и что-то быстро заговорив.
Уже было не важно даже то, что Карат стал белее снега, вдруг рванув вперед и принявшись вытаскивать из-под снега Мию, поднимая ее на ноги, словно она была хрустальной невесомой куклой с огромными глазами, полными слез и боли.
