Как соблазнить декана за 10 дней (СИ) - Северина Анна (книги бесплатно без .TXT) 📗
А потом мы долго лежим, обнявшись.
— Аля, а представляешь, если бы ты не пришла вчера на игру? — почти шепотом спрашивает он.
И эти слова возвращают меня в реальность. Он думает, что наша встреча — случайность.
Я чувствую себя гадиной, расчетливо ворвавшейся в его размеренную спокойную жизнь. Что ощутит он, когда узнает правду?
Нет, только не сейчас! Он не должен узнать эту правду. Мы вернемся завтра в Питер и расстанемся. Я продиктую ему наугад какой-нибудь номер телефона, и он не сможет по нему дозвониться.
Отвернувшись, я глотаю слёзы. Я не хочу с ним расставаться.
А может быть, когда-нибудь мы встретимся вновь? Когда я уже не буду учиться в его универе. Когда смогу рассказать ему всё без утайки.
Сможет ли он тогда меня простить?
9 день. Лена
Утром мы отправляемся в Питер, даже не позавтракав. Мы проспали! Не удивительно, если учесть, что ночью мы еще дважды занимались любовью. Мы не могли друг другом надышаться, и я заснула на его плече.
Когда на подъезде к городу мы застреваем в пробке, Дима берет мою ладонь в свои руки, и я чувствую и его тепло, и его волнение.
— Аля, всё хорошо?
Я киваю. Да, всё хорошо. Пока хорошо. Ровно до той минуты, пока я не выйду из его машины.
— Если ты опаздываешь на работу, могу отвезти тебя прямо в библиотеку, — предлагает он, и я хватаюсь за эту идею.
Так, по крайней мере, не нужно придумывать случайный адрес, рискуя назвать тот, которого не существует вовсе.
Мы подъезжаем к станции метро «Парк Победы». Мое сердце бешено отсчитывает секунды до нашего с Димкой расставания.
— Диктуй свой номер телефона, — требует он, останавливая машину почти у самой библиотеки.
И я диктую. Но не случайный номер, как хотела раньше. И не тот, на который телефон откликается сейчас. Я называю ему тот, которым пользуюсь, когда приезжаю домой. Это уже не совсем ложь. Это что-то вроде полуправды. И это та тоненькая ниточка, которая дает мне надежду на выход из лабиринта, в который я сама себя загнала.
Возможно, когда-нибудь, когда я вернусь в родной город, я услышу в трубке его голос. Если, конечно, к тому времени он не отчается до меня дозвониться. Если я всё еще буду ему нужна.
— Созвонимся вечером, да? — он целует меня в губы и долго не выпускает из своих объятий.
— Да, созвонимся, — откликаюсь я.
Я выхожу из машины и медленно бреду ко входу в библиотеку. Димка нажимает на сигнал, и я вздрагиваю. Оборачиваюсь и машу ему вслед.
В библиотеке я провожу не меньше часа. Беру какие-то книги, но даже не пытаюсь их читать.
— Девушка, с вами всё в порядке? — интересуется интеллигентного вида старичок.
Должно быть, выгляжу я неважно.
Я благодарю его за беспокойство, возвращаю книги и отправляюсь в общежитие.
***
— Лена, ну нельзя же так! — набрасывается на меня Наташка. — Мы тут с ума сходим от беспокойства. Два дня не можем дозвониться — у тебя телефон вне зоны действия сети.
— Прости, он разрядился, — вру я.
Она не отступает:
— Где ты была? Ты с ним была, да? — теперь ее голос уже полон неприкрытого любопытства. — Целых две ночи?
Но я отрицательно мотаю головой:
— Нет, не с ним. Мы вообще с ним не встретились. Он не приехал на игру. Наверно, появились более важные дела.
Я еще в Пушкине решила, что ничего не расскажу подруге. Никто не должен знать, что у нас с ним что-то было. И использовать эту связь для получения зачета я не стану. Я вообще на пересдачу не пойду.
— И где же ты ночевала? — Наташкино любопытство сменяется разочарованием.
— Я вспомнила, что в Пушкине живет мамина подруга. Позвонила домой, узнала адрес. Она предложила остаться на выходные, посмотреть город, парки, дворцы. Там так красиво!
Но разговаривать о красотах бывшего Царского села подруга не хочет.
— Ты лучше скажи, как ты зачет собираешься сдавать? — негодует она. — Вместо того, чтобы по экскурсиям ходить, лучше бы учебники читала!
— А я не пойду на пересдачу, — сообщаю я ей о своем еще вчера принятом решении.
— Как не пойдешь? — не понимает Наташка. — Это же официальная пересдача, комиссия. Не придешь без уважительной причины, будет третий незачет. А это — отчисление!
Я это прекрасно осознаю.
— Слушай, — не унимается она, — а может, тебе на больничный сесть? Андрей сегодня с утра уже в поликлинику сбегал. Всё-таки целая дополнительная неделя для подготовки. Не хочешь? Ну, как знаешь! Но на пересдачу всё-таки сходи. Ты же знаешь предмет. Опять же — там не только Горыныч будет, а еще два преподавателя. Если будешь хорошо отвечать, может, и сдашь.
Прозвище «Горыныч» уже режет слух, кажется чем-то вопиюще неправильным. Никакой он не Горыныч!
Но слова Наташки всё-таки заставляют задуматься. Может, и правда, сходить на пересдачу? Хоть какой-то шанс остаться в универе и получить диплом. После этой сессии — только преддипломная практика и защита выпускной работы. А в магистратуру я попробую поступить в другой университет — благо, вузов в Питере много.
Нужно только чтобы сегодня Дима меня не узнал. Распущу волосы, не буду краситься и надену что-нибудь невзрачное. Итоговая пересдача — письменная. Нам даже разговаривать с ним не придется.
Когда я останавливаю свой выбор на стареньком мешковатом платье, Наташка одобрительно кивает:
— Правильно! Дави на жалость.
На пересдаче нас оказывается семеро. В аудиторию запускают всех сразу. Беру билет дрожащей рукой и сажусь за парту подальше от стола экзаменаторов.
Преподавателей трое — незнакомые мне седой мужчина и женщина средних лет и мой Димка. Хотя какой он мой? Он не удостаивает меня даже взглядом.
Пытаюсь сосредоточиться на билете. Вопросы не трудные, и рука сама быстро скользит по листу, выводя строчку за строчкой.
На мгновение отрываю взгляд от парты. Не могу удержаться и не посмотреть на Димку. На одно только мгновение.
9 день. Дмитрий Сергеевич
Половина хвостистов на пересдачу не пришли. Наверняка, потом справки из поликлиники притащат. Опытные уже, раз до четвертого курса добрались.
Хотя зря они сегодня не пришли — комиссия как раз лояльная. Да и у меня настроение мирное.
Те, кто пришел, берут билеты. Вижу, как у некоторых дрожат руки. Может, стоит ободряюще улыбнуться? Нет, только напугаю еще больше. Горыныч улыбаться не может.
Минут на десять отвлекаюсь от переэкзаменовки — с планшета захожу в почту, отвечаю на письма. Потом оглядываю аудиторию.
Кто-то строчит ответы, кто-то думает, кто-то смотрит в окно. Встречаюсь взглядом с той девицей, что однажды приходила в деканат с вопросами. Малинина, кажется.
Взгляд у нее по-прежнему испуганный. Опять не выучила?
Хотя глаза у девушки красивые. Зеленые.
В то же мгновение холод сковывает тело. А на лбу выступает пот. Вот так вот — холод и пот.
Отчаянно пытаюсь убедить себя, что этого не может быть. Но уже понимаю — это она! Моя Алька!
Нет, совсем не похожа, ничего общего. Только глаза.
Мне почти удается поверить в то, что я ошибся, когда в этих зеленых глазах появляется ужас. Она поняла, что я ее узнал!
У нее дрожит уже не только рука — трясутся губы, плечи. Даже подслеповатая Дарья Никитична это замечает.
— Девушка, вам плохо?
— Нет! Да! Простите, можно я сдам ответ и пойду?
— Конечно, пожалуйста! — энергично кивает Дарья Никитична. — Но вы уверены, что ответили на все вопросы? Может быть, стоит проверить?
Но Малинина кладет и билет, и свой листок на наш стол. Листок исписан почти полностью. И когда только успела? Шустрая девочка.
Снова схлестываемся с ней взглядами. Она смотрит умоляюще. Я — надеюсь, равнодушно.
Она вздыхает и выходит из кабинета.
Возникает мысль выйти в коридор вслед за ней — чтобы сразу же сказать всё, что я о ней думаю. Сдерживаю себя. Наверно, этого она и ждет — нашего разговора. Чтобы предъявить ультиматум. Как это называется в дешевых романах? Шантаж?
