Шакал (ЛП) - Уорд Дж. Р. (книги полностью .txt) 📗
Шак уставился в пустоту.
— Она была вся покрыта кровью. В руке держала сердце, которое вырвала из чьей-то груди. Она кричала мне о его убийстве. Я просто… не выдержал. Я схватил ее за горло и вбивал ее в стену снова и снова. А потом это животное — то, что меня укусило — напало на нее. Я сбежал, потому что она…
— Все нормально. Клянусь, все в порядке. Ты не сделал ничего плохого.
Шак смотрел ей в глаза.
— Я люблю тебя.
Никс снова сжала его руку.
— Взаимно, любовь моя.
Когда он собрался поцеловать ее, Никс наклонилась ему навстречу. И как только их губы встретились, из подвала послышались шаги.
Никс погладила его по щеке и заставила себя сесть обратно на свое место. Когда Пойзи, Питер и ее дедушка поднялись наверх, она подумала, что среди всех фраз на всех языках мира есть такая, которая никогда не потеряет своей прелести, сколько бы раз ее не повторяли.
«Я люблю тебя» никогда не износится.
Будь то родители и дети, сестры и братья, или пары в романтических отношениях, эти три слова оставались такими же сильными, жизненно важными, твердыми и стойкими… как и сильнейшее чувство, которое они описывали.
Фраза «Я люблю тебя» бессмертна.
Даже смерть не могла обесценить эти слова. А для вампиров, которые существовали во тьме, они являлись золотым светом солнца, согревающим, поддерживающим в них жизнь.
Глава 48
Ровно через час после того, как Шак вместе со своей семьей отведал вкусную Первую Трапезу, состоящую из яиц, бекона и тостов, прибыл большой многоместный автобус, специально отправленный за ними. В машине Братства Черного Кинжала были тонированные окна, удобные кожаные сиденья, а за рулем сидел дворецкий в традиционной форме.
Поездка к месту назначения заняла какое-то время. В просторной задней части автобуса, за поднятой перегородкой, они провели вместе четыре часа, разговаривая обо всем и ни о чем. Пойзи, сестра Никс, обладала легким нравом, и между ней и Питером образовалась настоящая нежность, связь брата и сестры, что зародилась во время исцеления, которое она помогла ему пережить. Дед был тот еще персонаж. Сухой, как пустыня, немногословный, как библиотекарь, умный, словно ходячая энциклопедия. Он не мог не нравиться.
И его Никс. Которая, по мнению Шака, была идеальна во всех отношениях.
Время летело, и вскоре они оказались на каком-то подъеме. Шак сжал руку Никс и перетянул ее к себе на сидение.
Он долго украдкой смотрел на нее и знал, что никогда не устанет от ее красоты. Ее голоса. Ее запаха и смеха, ее улыбки и робкого румянца, который вспыхивал всякий раз, когда он вспоминал о ее обнаженном теле, словно она точно знала, о чем он думал.
Что было часто, но всегда очень тактично.
Когда автобус остановился, дворецкий опустил перегородку и всем улыбнулся, его пожилое лицо излучало тепло и добродушие.
— Мы приехали! Просьба покинуть автомобиль.
Шак с удовольствием пропустил всех — потому что это позволило ему украдкой поцеловать свою женщину. А потом она вышла, он последовал за ней, и вместе они прошли по центральному проходу и спустились по низким ступеням на мощеную дорожку, которая…
Шак крепче сжал женскую руку.
Когда посмотрел вверх… еще вверх… и еще выше.
— Он построил его, — выдохнул Шак, оценив ширину и высоту великолепного каменного особняка, который он сам спроектировал и который сам возвел — в своих мыслях. — Он построил этот дом.
Большой серый особняк был именно таким, каким его представлял Шак, от сложной линии крыши до двух крыльев и огромного центрального ядра, которое поднималось к небу…
Большие двойные двери широко распахнулись, и вышел Рейдж, Брат с ярко-голубыми глазами. С ним шли брюнетка и подросток-претранс, которая, должно быть, была их дочерью.
Шак почувствовал, как его горло сжалось от волнения.
Шак шагал вперед, вместе с Никс и Питером, Пойзи и дедушкой, как называл мужчину Питер, и чувствовал себя так, словно ведет свою семью… знакомить семьей Брата.
Родного брата.
— Хорошо доехали? — спросил Рейдж.
— Да, все отлично.
Поднимаясь по каменным ступеням, Шак продолжал смотреть на Брата, он тоже не сводил глаз. Оба застыли.
Женщины начали знакомство первыми, Никс и Мэри, шеллан Рейджа, вышли вперед, обнялись, обняли всех остальных, начиная слияние двух семей.
А Рейдж и Шак так и остались стоять на месте.
— Я заведу детей в дом? — сказала Мэри своему хеллрену. — Вам нужно немного побыть вдвоем, ладно?
Рейдж, казалось, пришел в себя.
— Хей, вы не могли бы отвести детей внутрь, чтобы мы с Шаком немного пообщались?
Женщина улыбнулась ему.
— Конечно. Хорошая идея. Пошли, Никс. Вы голодны? У нас здесь столько еды, вы глазам своим не поверите.
Никс помедлила. Когда Шак сжал ее руку, она кивнула, быстро поцеловала его и последовала за остальными внутрь.
А потом он остался наедине с Братом.
— Так… — Рейдж прокашлялся. — Тебе лучше? Ну, после хорошего дневного сна?
— О да. Намного. Спасибо что спросил.
А потом… ничего.
Пока они оба не заговорили одновременно.
— Извини, я знаю, что это странно…
— Пожалуйста, прости, я не хотел…
Оба засмеялись. А потом Шак сказал:
— Кем был твой отец? Когда я впервые увидел тебя у Джабона, то подумал, что, возможно, мы родственники. Я хотел разобраться в этом, но не знал, кому доверять, да и для тебя я был чужим.
— Моим отцом был Брат Черного Кинжала Торчер. Он был храбрым и гордым воином.
Шак покачал головой.
— Я никогда не слышал этого имени. Моя мамэн так и не сказала мне, кем был мой отец, но ходили слухи, что он мог быть Братом. Когда я стал настойчив в своих расспросах, она запретила мне когда-либо появляться в Колдвелле. Видимо, поэтому… у нее были свои причины.
— Мой отец не был официально связан с моей мамэн. И да, я унаследовал от него цвет глаз. — Рейдж беспомощно пожал плечами. — Мне сказали, что все мои кровные братья умерли, но когда я смотрю на твое лицо? В общем, у меня был момент узнавания при первой встрече, но тогда я не провел параллель, даже не думал, что такое возможно. Не с той информацией, что я знал о своей семье.
— Моя мамэн… на смертном одре она заставила меня пообещать, что я никогда не стану искать своего отца. У меня был век, чтобы обдумать это, и я думаю… ей казалось, будто у нее была интрижка с моим отцом. Она не хотела разрушать семью.
— Наш отец не был связан с моей мамэн, как я уже говорил. Так что разрушать было нечего. И в любом случае это все в прошлом. Но у нас есть настоящее. И с заделом на будущее, хорошо? — Рейдж протянул ладонь. — О, и, кстати, приятно познакомиться.
Шак пожал протянутую ему руку, ту, что при других обстоятельствах держала бы черный кинжал. А потом его заключили в крепкие объятия.
— Добро пожаловать в семью, — объявил Рейдж, прежде чем отступить.
— Как ты можешь так легко меня принять? Разве тебе не нужны хоть какие-то доказательства?
— Сколько людей ты знаешь с такими глазами, как наши? Кроме тебя, меня и твоего сына?
— Не так много, — подумав, сказал Шак. — На самом деле ни одного.
— Вот именно. Хотя мы можем замутить «Мори» [11], если хочешь.
— Что такое «Мори»?
Рейдж моргнул. А потом хлопнул Шака по плечу.
— О, сколько всего тебя ждет впереди, в век телевидения и интернета. Ну а сейчас, ты готов зайти внутрь и проверить, все ли сходится с твоими чертежами?
Прокашлявшись, чтобы взять эмоции под контроль, Шак снова взглянул на особняк. Окна из свинцового стекла светились светом — красивое зрелище.
— Именно так я его и конструировал, — сказал он. — Не могу дождаться возможности поговорить с Дариусом о…
— Мне очень жаль.
Шак оглянулся, чтобы спросить, за что Рейдж так тихо и мрачно извинялся. И все мгновенно понял по его выражению лица.
